После всех невзгод, выпавших на долю American Express, и огромных усилий, потребовавшихся для создания нового крупного банка, вечеринки стали своего рода катарсисом для Эдмонда, который всегда старался сдерживать свои эмоции на публике. Никогда не останавливаясь на достигнутом, он, по крайней мере, наслаждался моментом празднования, оглядываясь вокруг в знак признательности своей семье, друзьям и своим достижениям.

Конечно, учитывая риски в мире и силы, направленные против его успеха, Эдмонд остерегался привлекать внимание к себе и своим победам. После посещения первой вечеринки Эзра Зилха, который знал Эдмона с их юности в Бейруте, задал вопрос: "Эдмонд, нас с тобой воспитывали бояться сглаза. А вы не боитесь сглаза?". Его ответ: "Да".

Оказалось, что у Эдмонда были веские основания для опасений.

Глава 13. Жестокий год (1988-1989)

После вечеринок, запуска Republic в Швейцарии и конца лета в Ла-Леопольде вскоре был нарушен. 31 августа 1988 года "Минут", ультраправая антисемитская парижская газета, опубликовала статью об убийстве консультанта по безопасности Глена Суэма, который расследовал дело "Иран-контрас", и перешла к утверждениям, что швейцарские банкиры отмывали деньги от наркотиков, "особенно один банкир, у которого есть две виллы на Ривьере и чьи связи с "Ирангейтом" очевидны". В соседней статье Эдмонда назвали "Миллионером белых вещей", обвинив его в связях с торговцами оружием и американским гангстером Мейером Лански, который умер более пяти лет назад. В статье приводилось письмо посольства США в Берне в Интерпол от 29 января 1988 года, в котором отмечалось, что женевский адвокат Уиллард Цукер, финансово связанный с деятелями "Иран-контрас", был сообщником Сафры (Эдмонд в свое время привлек Цукера для создания нескольких небольших компаний, в том числе одной, владевшей самолетом, который он купил в 1985 году; у Цукера, как и у десятков тысяч других людей, были счета в Republic).

Тонкая ткань фактов в статье, сдобренная недосказанностью и откровенной ложью, не была для Эдмона чем-то новым. На протяжении многих лет он постоянно сталкивался с подозрениями - из-за того, что перевозил золото и банкноты по всему миру, из-за своего происхождения и акцента, из-за прочных связей в Ливане и из-за неординарной и весьма успешной бизнес-модели его банка . Но эти новые обвинения были столь же коварны, сколь и нелепы. Он вызвал в Леопольду международную команду юристов, включая давних соратников Уолтера Вайнера и Шарля-Андре Жюно, и вместе с Лили они начали обсуждать, как реагировать.

Когда статья появилась, Эдмонд сказал коллеге, что, как ему кажется, он знает, кто за ней стоит: "Сукин сын. Это American Express". Он сказал Питеру Коэну: "Это American Express так поступает со мной! Я чувствую это". Коэн, работавший в подразделении American Express компании Shearson, сказал Эдмонду, что он сошел с ума. Ведь в тот момент Shearson готовилась привлечь сотни миллионов долларов для Safra Republic в ходе публичного размещения акций.

Но создавалось впечатление, что кто-то или какое-то учреждение развернуло кампанию по опорочиванию Эдмона Сафра. Это была не первая статья с сомнительными утверждениями. В январе 1988 года итальянский новостной журнал L'Espresso процитировал отчет 1957 года, подготовленный правоохранительными органами США, в котором якобы утверждалось, что человек по имени Эдмонд Сафра был вовлечен в торговлю морфином. Издание отозвало статью после того, как адвокаты Эдмонда указали, что она полностью ложная и клеветническая. Всего за три недели до статьи Minute, 13 августа, небольшая тулузская газета La Dépêche du Midi повторила необоснованные обвинения в торговле морфием и упомянула, что ранее в этом году подобные статьи были опубликованы в латиноамериканских газетах. Вскоре эти материалы были найдены. 4 июля "Хой", малоизвестная газета из Уануко (Перу), опубликовала статью о наркоторговцах с указанием маршрутов перевозки наркотиков: "Сафра сделал свое первое состояние, предоставив свой банк в распоряжение наркоторговцев". Пять дней спустя, 9 июля, таблоид "Уномасуно" из Мехико опубликовал очень похожую статью. Очевидно, что в этих, казалось бы, случайных - и вредных для личности - сообщениях в четырех разных странах прослеживалась определенная закономерность.

И когда его честность была поставлена под сомнение, обычно спокойный Эдмонд пришел в ярость. Репутация семьи, отличающейся честностью и благородством, создавалась и защищалась на протяжении многих поколений, и если она была утрачена, то на ее восстановление уходило еще много поколений. Для Эдмонда все, что порочило имя Сафры, также порочить память Джейкоба Сафры, всего клана Сафры и тысяч коллег и сотрудников, которых Сафра считал своей расширенной семьей. Не говоря уже о более широком круге его партнеров и клиентов - и потенциальных будущих партнеров и клиентов. Когда Уолтер Вайнер попытался преуменьшить значимость этих статей, опубликованных в посторонних изданиях, Эдмонд пришел в ярость: "Это моя жизнь, о которой вы говорите".

Как ни невероятно, но интуиция Эдмонда оказалась верной в отношении источника клеветы. Эти статьи были верхушкой айсберга - очередным сражением в подковерной войне, которую American Express вела против Эдмонда с 1986 года. В офисах American Express в Женеве и в нижнем Манхэттене сохранялось чувство горечи по поводу ухода Эдмонда из TDB в 1984 году и его намерения создать новый банк в Женеве после окончания срока неконкуренции. И в целом было ощущение, что Эдмонду досталось больше, чем гигантской корпорации. В статье Institutional Investor от марта 1988 года, посвященной новому предприятию Эдмонда, руководители American Express выразили обеспокоенность тем, что многие сефардские клиенты TDB вскоре уйдут в новый банк. "Эдмонд выиграл так много, что это не смешно", - сказал один бывший сотрудник банка Amex. "По сути, он заставил [Amex] рекапитализировать его и Republic". Хотя он продал акции, "он избавился от хлама LDC в старом портфеле TDB, выкупил свою штаб-квартиру и выбрал сотрудников, которых действительно хотел вернуть".

Гарри Фримен, выпускник Гарвардской школы права, работавший над специальными проектами для генерального директора American Express Джима Робинсона, был теневым присутствием в компании. В начале 1987 года Фримен нанял Сьюзан Кантор, бывшую сотрудницу ABC News, склонную к заговорам, для участия в безуспешной кампании по убеждению швейцарских банковских властей не выдавать Эдмонду лицензию на его новый банк. В начале 1988 года Робинсон сообщил своим коллегам, что American Express больше не будет пытаться помешать Эдмонду открыть свой банк в Женеве. Но на самом деле в конце того же года Кантор снова был в Женеве, распространяя среди журналистов дезинформационное досье на Эдмонда. Кантор тесно сотрудничал с оперативником по имени Тони Греко, который работал с American Express над кампаниями по борьбе с мошенничеством