— Вкусно. Ничего больше не нужно, — отмахнулся от скелета Себастьян, как он назойливой мухи.

Я почувствовала, как настроение портится еще стремительнее. Себастьяна они спрашивают, а меня!..

Чтобы прийти в себя, я решительно встряхнула головой. Не хватало только винить собственного мужа в том, что скелеты более внимательны к нему, чем ко мне. Ну так и мои купидоны не бегают к Себастьяну на поклон, так что все логично! А моя ревность и злость совершенно неуместны.

Вот только мое дурное настроение уже успело отравить ужин. Мой супруг нехотя ковырялся в тарелке, я сама отвела взгляд.

— Сложный день? — не выдержав, первым нарушил тишину Себастьян. — Эдита, я… Может быть, если ты поделишься, тебе станет лучше?

— Да ничего не случилось, — раздраженно пожала плечами я. — Так… Ерунда. Не стоит даже внимания обращать.

— Уверена?

— Более чем! — я решительно кивнула и тут же пожалела, что обманываю своего мужа. Себастьян же не виноват в том, что мне сегодня перепортили настроение. — Если не считать того, что Селена не дает разнарядки, Георг треплет мне нервы своими придирками и отказом делать стрелы, купидонов всего десяток, а в Канцелярии ветер по коридорам гуляет, и…

Я запнулась. Говорить дальше, вываливать на Себастьяна целый ворох своих проблем мне не хотелось. Я прикусила язык и даже отвернулась от мужчины, убеждая себя в том, что не должна сейчас выплескивать на него негатив. Себастьян же подался вперед, протянул руку и коснулся моей ладони.

— Возможно, тебе следует поговорить по этому поводу с Рене?

— Да? Спасибо. Без тебя я б не догадалась! — взвилась я, но, поймав мрачный взгляд Себастьяна, моментально почувствовала себя виноватой.

Я вела себя, как неуравновешенная дура.

— Прости, — прошептала я, поймав мужа за руку. — Мне не следует так себя вести. Тем более обвинять тебя в чем-либо. Ты ж не виноват в том, что у меня плохой день. Я просто устала, Себастьян. И мне очень хочется спать… Не злись, ладно?

— Я не злюсь, — улыбнулся Себастьян. — И тем более не обижаюсь на тебя. Не беспокойся ни о чем, слышишь.

Идеальный. И я, дерганная истеричка, вывалившаяся откуда-то из другого мира.

Если еще минуту назад я злилась на Себастьяна, то сейчас была готова во всем обвинить себя. И чувствовала себя так, будто вот-вот расплачусь.

Не лучшее, что можно сделать в подобной ситуации, однако.

— Наверное, мне надо пойти поспать, — вздохнула я. — И… Себастьян, я сегодня пойду в гостевую комнату. Мне нехорошо, а утром рано вставать, не хочу тебя будить…

— Мне не трудно встать пораньше.

— Нет, — возразила я. — Я посплю сама, прости. Мне там будет удобнее. Ванная ближе. И… Просто не спорь, ладно?

Себастьян только кивнул.

— Ладно.

Но я видела, что он расстроился.

И все еще чувствовала себя последней дурой, не ценящей такого золотого мужчину.

Вот только от этого не передумала по поводу ночи в отдельной комнате.

Глава тридцать первая

Свежих разнарядок с утра, разумеется, не поступило.

Я сортировала старые разнарядки с таким мрачным видом, словно работала не в отделе любви, а в отделе смерти, и мне приходилось определять будущих невинно убиенных во имя торжества всемирного зла. Конечно, работы было полно, купидоны ушли с четко поставленными задачами, но это не отменяло главного — никакого прогресса в функционировании отдела!

Брэй тоже не порадовал. Еще утром он явился отчитаться передо мной по поводу строительства Лабиринта, и ничего хорошего зомби сообщить не смог. Да, новые двери пробили, но чтобы закрыть первое ответвление, которое избрали целью, надо было сначала пояснить все владельцам кабинетов и настроить магические нити. Если со второй задачей прекрасно собиралась магия Лабиринта, оказавшаяся довольно разумной, то первую уверенно завалил Димитрий.

А вопрос, будут ли боги слушать живых мертвецов, мне не хотелось и озвучивать. Я прекрасно знала ответ.

Не будут.

В дверь постучались. Я вздрогнула, вскинула голову, отрываясь от разнарядки почти с радостью, и мрачно поинтересовалась:

— Кто?

— Эди, это я! Можно?

— Заходи.

Димитрий осторожно приоткрыл дверь и просунул голову в образовавшуюся щель.

— Весь заходи, — сурово велела я ему, добавляя в голос немного магии, так сказать, для повышения собственной значимости.

Сработало. Димитрий очень нехотя, но все-таки вошел в кабинет. Дернулся, правда, когда дверь с грохотом захлопнулась у него за спиной, но подпрыгивать до потолка не стал, да и желания убегать прочь пока что тоже не проявлял.

— Брэй сказал, ты так и не достиг успеха с переселением наших дражайших коллег, — промолвила я. — Ты вообще хоть с кем-то говорил?

— Говорил! — воскликнул экс-купидон. — Но ты же понимаешь, Эди, кто я? Простой купидон!

— Ты уже давным-давно не купидон, а обыкновенный вредитель, — безо всякой радости в голосе отметила я. — Вредитель, у которого просто необходимо было отобрать статус и отправить тебя на самые страшные исправительные работы, которые мне только удастся придумать! И как ты полагаешь, какова причина, что я этого до сих пор не сделала?

— Ты меня пожалела?

— Я рассчитывала, что от тебя, паразита, будет хоть какая-то польза!

Димитрий невольно втянул голову в плечи.

— Ну, прости, — промолвил он. — Но моя репутация оставляет желать лучшего, ты же сама об этом прекрасно знаешь! Кто мне будет доверять? Любовный Патруль, который меня на дух не переносит? Георг? Так у него нервный тик от одного слова «любовь» и от имени «Эдита», а я в его сознании очень тесно с тобою связан! Кого мне переубеждать ходить в другие двери? К тому же, Брэй сказал, об этом можно не беспокоиться. Они все равно все замуруют…

— Да, физическую сторону вопроса они закроют, — серьезно кивнула я. — А что это превратится в ужасный конфликт, ну так разве это должно волновать кого-то? Это ж такая ерунда, правда, Димитрий? Подумаешь…

Он скривился. Понимал же, зараза, что я права, но совершенно не хотел этого признавать. Чувствовал, что может потерпеть поражение, если вдруг возьмется за активные споры.

Вместо того Димитрий нахмурился и изобразил бурную мыслительную деятельность. Спустя мгновение во взгляде купидона вспыхнуло нечто, смутно напоминающее торжество — таким образом он явно приветствовал некую сумасбродную идею, поступившую в его светлую голову, и собирался донести ее до моего сознания.

— А вообще, ты должна беспокоиться не об этом, — ни с того ни с сего заявил Димитрий.

Я, конечно, не сомневалась в том, что он попытается сменить тему и перейти на более благоприятную для него почву. А значит, будет