class="a">671. Хотя представители студенческой элиты в качестве участников телеигр вернулись в эфир лишь в 1977 году – в «Что? Где? Когда?» Владимира Ворошилова, однако в вышедшей в 1973 году программе «Это вы можете» (каламбур, обыгрывающий аббревиатуру ЭВМ – «электронно-вычислительная машина») уже участвовали студенты техникумов и рабочие заводов – они соревновались в конкурсах, проверяющих научные знания и изобретательность672.

Самым поразительным во многих таких программах был подход к проблеме определения победителей. Отказавшись от модели зрелищных видов спорта с их ограниченной ролью болельщиков в самой игре, эти передачи гораздо активнее вовлекали зрителей – иногда в качестве участников, а часто и в качестве судей. Число сфер, в которых соревновались участники, сократилось, а их форма стала резко отличаться от моделей, знакомых советской аудитории по спорту и политике. Если в КВН жюри олицетворяло советскую политическую систему (с целью ее улучшения), то более поздние телеигры в порядке эксперимента стали полностью выходить за рамки этой системы. Они как будто последовали предложению писателя и журналиста Е. Пархомовского, высказанному им в 1968 году на посвященном КВН круглом столе «Журналиста», – о том, чтобы на «следующей стадии КВН» передать функции жюри зрителям673.

«АУКЦИОН»

Первая из этих новых телеигр была создана в 1969 году – в период, как вспоминают сотрудники Центрального телевидения, кратковременной «оттепели», последовавшей за инаугурацией Никсона. «Аукцион» – первый телепроект режиссера Театра на Таганке Владимира Ворошилова – был создан по инициативе Министерства торговли СССР. Как вспоминал оператор Владимир Маковеев, на плановом совещании директор Центрального телевидения П. И. Шабанов объявил, что получил просьбу от Министерства торговли «подумать о подходящей форме рекламы некоторых товаров народного потребления», избыточные запасы которых скопились в государственной системе распределения674.

Идея использования телеигр в плановой экономике для стимулирования потребления избыточных товаров не была ни оригинальной, ни исключительной для советского телевидения. В 1950‐х годах с этой же целью создавались игровые шоу и в ГДР675. Направление потребления и воспитание вкуса также были частью более масштабной цели КВН, состоявшей в пропаганде советской студенческой элиты как образца культурного вкуса и активной советской гражданской позиции676. Однако в руках Ворошилова и при щедром бюджете Министерства торговли получившееся шоу оказалось чем-то гораздо большим, нежели скромным экспериментом в области социалистической рекламы. «Аукцион» транслировался в прямом эфире со спортивного стадиона «Крылья Советов», что на Ленинградском проспекте. Зрителями, как вспоминает Маковеев, была «случайная публика», собранная путем распространения билетов на предприятиях Москвы677. Главным событием шоу, как следует из его названия, был «аукцион», в ходе которого зрители, отвечая на вопросы ведущих, делали «ставки» на представленные лоты. Побеждал тот, кто дал последний ответ до третьего удара молотка. Эти «аукционы» перемежались конкурсами для зрителей на стадионе, выступлениями костюмированного кордебалета, музыкальными конкурсами с участием советских эстрадных групп и викторинами для телезрителей. Каждая передача строилась вокруг демонстрации и продвижения определенного советского товара, который Министерство торговли надеялось убрать наконец с прилавков. В шести выпусках «Аукциона», прежде чем он был закрыт, успели рассказать о чае, книгах, черно-белых телевизорах, пешем и палаточном туризме, консервированных морепродуктах и полисах страхования жизни и имущества678.

«Аукцион» воплотил в себе многие идеалы энтузиастов Центрального телевидения конца 1950‐х годов. Он не только транслировался в прямом эфире (и записывался лишь для ретрансляции по спутниковой системе «Орбита»), но и выходил за пределы студии – с помощью передвижной вещательной станции и необычайно большого количества камер, звукооператоров и тринадцати микрофонов для фиксации ответов зрителей. В посвященной ему статье в «Советском радио и телевидении» «Аукцион» представлялся как прямой репортаж с места событий (игры). Автор статьи описывал передачу, затаив дыхание: «Резкий наезд камеры как бы выхватывает участника, готового ответить на вопрос ведущего. <…> [Другая] камера следит за ведущим, четвертая – „охотится“ за интересной реакцией зрителей. <…> Идет прогон, но никто не знает, как пойдет передача, откуда ждать первый ответ…»679 Как и в случае с ВВВ, создатели этого шоу стремились превратить зрителей в участников – по образцу массового фестиваля. «Мы хотели найти такую форму передачи, в которой центр действия, поле действия, место действия были бы не на сцене, не на арене, а в гуще зрителей, – объяснял Ворошилов, – чтобы каждый из них вдруг получил возможность стать героем телеэкрана, чтобы принимал участие в передаче как личность, умел распорядиться всеми своими знаниями правильно и вовремя». Однако это были гораздо более простые люди, чем высококвалифицированные студенты, выступавшие в КВН; программа была частью очевидных усилий молодежной редакции, направленных на то, чтобы показывать больше людей из рабочего класса680. Ворошилов описывал ее как «аукцион знаний», сфокусированный прежде всего на обычных людях, которые «не могут сразу найти нужное слово, стесняются, не могут импровизировать, но это золотые люди, они много знают и умеют думать. <…> Хотелось показать таких людей крупным планом»681.

«Аукцион», таким образом, стал решением постоянной дилеммы советских телеигр, а именно – непростой задачи одновременного показа простых зрителей и изображения советских людей как высокообразованных и четко выражающих свои мысли: потребительские знания должны были заменить собой технические и высококультурные знания, ценившиеся в таких программах, как КВН. Ворошилов в интервью объяснял:

Есть сумма знаний, необходимая каждому – академику, токарю и студенту. Какой чай отвечает вашему вкусу, как обставить квартиру, как подобрать себе библиотеку и т. д. <…> Любой желающий может испытать свои силы в «Аукционе» – в этом демократичность нашей передачи682.

Это было весьма радикальное предложение, грозившее подорвать иерархию, на которой была построена советская культура683. Не столь политически проблематичным решением было предложить, чтобы шоу играло скромную, рационализирующую роль в советской экономике. «Возьмем, к примеру, магазин „Тысяча мелочей“, – объяснил один из частых гостей передачи, Роман Синицын, директор Союзторгрекламы – советского государственного агентства, ответственного за рекламу советских товаров. – Знаете ли вы назначение хотя бы половины товаров, продаваемых там? Помочь разобраться человеку в предметах, научить его правильно и рационально пользоваться ими, улучшить организацию быта человека – вот наша цель»684.

Этот акцент на продвижении потребительской компетентности обрел многие формы, знакомые по западным игровым шоу и маркетингу. Музыкальные выступления напоминали рекламные джинглы, а участникам предлагалось обменять выигранные предметы на некий загадочный приз. В программе участвовал целый состав персонажей, практически не известных официальной советской культуре: «аукционист», кордебалет в униформе помощников – они и танцевали, и демонстрировали товары, – а также «учредители», к числу которых относились