ли кому-то другому согласится добровольно передать своё дитя. Тем хуже, что Буеслав — сирота, как и они с Анфисой. В итоге Негомила — их лучшая и единственная кандидатура на случай, если что-то с ними случится. Нехотя, ведьма начала говорить:

— Я, Негомила Варфоломеевна Бродяжева, принимаю завещанные мне энергии и обещаю использовать их для защиты моей племянницы… Как вы её назвать решили?

— Арифметикой, — Буеслав расплылся в улыбке, от уголков его глаз побежали тонкие морщинки, которые делали его лицо сразу добрым и светлым.

— Как? Вы совсем, что ли? — Негомила подняла брови и смотрела то на зятя, то на сестру. — А если мальчик, назовёте параллелепипедом?

— Это девочка, — ответил Буеслав и с любовью посмотрел на жену. — У нас будет дочка.

Анфиса ответила ему тёплой улыбкой и погладила свободной рукой живот, ощутив пинок малышки.

— Ну, корова ваша, вам её и доить, — Негомила несколько раз моргнула и помотала головой. — Я, Негомила Варфоломеевна Бродяжева, принимаю завещанные мне энергии и обещаю использовать их для защиты моей племянницы Арифметики Буеславовны Воротынской… Вы же понимаете, что никто не сможет выговорить её ФИО?

— Мила! — возмутилась Анфиса.

— Ладно, ладно, — Негомила помассировала переносицу и начала заново: — Я, Негомила Варфоломеевна Бродяжева, принимаю завещанные мне энергии и обещаю использовать их для защиты моей племянницы Арифметики Буеславовны Воротынской после смерти её родителей, моих сестры и зятя. После кончины последних я стану девочке опорой и заботой, любовью и семьёй. Сберегу от мира её дар, а её саму — от мира. Буду оберегать её и не позволю лишить её жизни никому, кроме Числобога и времени под его командованием.

Негомила помедлила с последним словом. Она смотрела на влюблённых супругов и хотела исчезнуть отсюда, чтобы не отравлять их светлые чувства своими тёмными сомнениями. Но всё же она собралась с духом и проговорила главное слово своей клятвы:

— Рота.

Письмена загорелись светло-голубым светом и пришли в движение. Подобно змеям, они ползли по кольцам, облизывая то одно, то другое. После они сошли с привычных треков и переместились ближе к рукам волшебников. Постепенно сужая радиусы, они подобрались к рукам вплотную. Ещё несколько оборотов, и светящиеся буквы древнего языка переползли со стола на кожу и потянулись выше. Наконец, они замкнулись на запястьях и потухли, оставшись впитавшимися в кожу чернилами. Негомила покрутила рукой, осматривая узор:

— Ну, как минимум я и так хотела татуировку, а эта даже выглядит миленько — пробубнила она, наблюдая за тем, как буквы переливаются остатками магического свечения.

Через пару минут оно погаснет окончательно, но клятву более не снять и не ослабить. Негомила поставила на это жизнь. Анфиса использовала самое строгое заклинание: если кто-то из них попробует обойти свою клятву, татуировка снова оживёт и начнёт сжиматься, пока не перепилит запястье. Это первый знак и шанс исправиться. Письмена поднимутся выше и обогнут горло. Там они будут покоиться ещё как минимум день, чтобы поклявшийся, если это вообще возможно, успел снова стать верным своим словам. А если нет — то голова с плеч.

Сейчас, спустя почти двадцать четыре года после того дня, Негомила сжимала древко метлы и парила над сопками, не боясь, что кто-то её увидит. Правое запястье болело и горело: письмена ожили и уже медленно стягивались, разъедая кожу. Ведьма вглядывалась в пролески и поляны, пытаясь найти свою племянницу, свою хорошую девочку. Письмена на запястье сжимались сильнее, и Негомила знала — это происходит, потому что Фима умирает. А она, её тётушка, не в силах её отыскать.

Глава 26

Маятник крутился и крутился, не желая останавливаться. Рука Жанны уже затекла, держа вытянутый кристалл на цепочке. Второй рукой экстрасенс придерживала уголок карты их портового города, три других уголка она доверила Ольге и Александру. Они устроились за столиком на открытой веранде одного из прибрежных кафе. Время шло к вечеру, и набережная начала наполняться людьми. Однако, ещё было чуть за пять, так что основной наплыв гуляющих ждал впереди. А пока работники кафешек, ресторанов и аттракционов готовились к часу пик: намывали столы, расставляли салфетки, натирали катера и надували шарики для тиров.

— Ну давай же, бесполезная ты каменюка, — рычала Жанна, запуская маятник уже в пятый раз. Она была изрядно вымотана.

— Как это работает? — спросил Александр. — То есть, как это работает у тебя? — он особенно выделил последнее слово.

— Я кручу маятник, задаю вопросы духам, а дальше уже они рулят процессом, — пожала плечами Жанна. — Понятия не имею, какого чёрта сейчас происходит.

— А призраки что-то говорят? — оживилась Ольга.

— Эти мерзавцы даже не приходят, — раздосадовано хмыкнула девушка.

— Такое уже бывало? — Александр облокотился на стол и помассировал веки.

Он по-прежнему не мог встать, и его это уже начинало пугать. Уверенный, что ноги не слушались из-за долгого лежания и в кровати, и что нужно просто восстановить кровообращение, он попытался вскочить с кресла, как только они выбрались из автобуса. В итоге девушки усаживали его обратно так, будто запихивали быка в тостер. То есть, сложно, тяжело и с очень невысоким коэффициентом полезных действий. Вымотанные, они едва справились с задачей и взяли с мужчины обещание, что работоспособность ног он будет проверять деликатно, а не отталкиваясь от подлокотников со всей силой и понимая, что что-то не так, уже в полёте. На набережной они быстро нашли местечко с пандусом и столиками удобной высоты, чтобы «припарковать» мужчину рядом.

— Никогда, — смущённо призналась Жанна. — Но сегодня вообще очень многое идёт не так, как обычно.

— Например? — спросил Александр.

— Призраки очень включились в твоё спасение. Они объединились в группы, чтобы мы смогли дать дёру, а перед этим на помощь пришла покойная бабушка того парня, что не хотел отдать нам каталку. Уж не знаю, что она там наговорила своему внучку, но тот стал белым, как гейша. От испуга, наверное, не знаю. Видимо, строгая бабка была. Сказала, небось, что если каталку жмотничать будет, встретит его на небесах с горчичниками и рыбьим жиром, который вводить будет ректально — Жанна устало засмеялась своей же шутке.

Ольга с Александром не сообразили, что девушке нужно было снять хоть каплю скопившегося за день напряжения, и потому бледное веселье её не разделили.

— А какой обычно алгоритм? — задала вопрос Ольга. — Ты сама их вызываешь?

— Ага, а так они максимум за спинами родных стоят, и то нужно напрячься и зрение сфокусировать. Я не вижу толпу призраков двадцать четыре на семь. И слава Богу.

— Есть идеи, с чем или кем это связано? — продолжала Ольга.

— Да уж явно с нашими неуловимыми, — вздохнула Жанна и вновь запустила маятник.

Тот безрезультатно кружил над картой.

— Может, призраки не знают просто? — задумчиво протянул Александр. — Ко мне же они вас сразу