Шрифт:
Закладка:
Соня, бледная как полотно, сидела в «ягуаре» и пыталась прийти в себя после всего пережитого. Карл посмотрел на девушку, но та лишь покачала головой. Карл так и не понял, что она хотела выразить этим. Но зато теперь он был абсолютно убежден в том, что Соня не станет публиковать ни строчки о случившемся. По крайней мере в ближайшем будущем. До нее, похоже, дошла вся серьезность положения… с яркостью и четкостью лучших фоторепортажей.
Отец Винсент не отнимал от лица окровавленного платка. От рубашки Майка осталось одно название, клочья ткани свисали, обнажая избитое, исцарапанное и кровоточащее тело. Но, слава Богу, обошлось без серьезных ранений. Нос у него был разбит, а под глазом темнел здоровенный синяк. Но в целом Майк чувствовал себя довольно сносно.
— Только не вздумайте забирать раненых в больницу, — предупредил Карл. — Они перебьют там всех ваших пациентов.
— Да? А что же, по-вашему, мы должны делать с этими несчастными? — возмутился доктор Лоринг.
— Оставьте их там, где они лежат. Я вас уверяю: как только мы отсюда уедем, о них позаботятся и без нас. Доверьтесь мне. Я знаю, что говорю.
— Но мы же врачи, Карл, — попытался образумить молодого следователя доктор Бартлет. — Мы не можем допустить, чтобы раненые люди оставались на улице и медленно умирали.
— Я полностью с этим согласен, — закивав, подхватил доктор Перри. — Этих людей необходимо лечить, они нуждаются в медицинской помощи.
— Вы делаете непоправимую ошибку. Вы просто глупцы, слепые глупцы. — С этими словами Карл резко повернулся и, сев в «ягуар», завел мотор. В этот момент до него донесся голос Джима:
— Карл, мы согласны! Мы уедем и, выждав полчасика, вернемся и проверим, что произошло. Хорошо? А сейчас мы уезжаем. — Он взглянул на остолбеневших врачей и скомандовал — Это приказ. Быстро по машинам.
Доктор Дженкинс открыл было рот, чтобы возразить, но Джим тут же осек его:
— И никаких пререканий. Ясно? Выполняйте приказ.
— Встретимся в участке, — бросил на прощание Карл старшему помощнику шерифа и умчался прочь.
Они отъехали всего на квартал, когда Соня неожиданно заговорила. Голос ее звучал бесстрастно:
— Вы напоминаете мне сейчас автомат, Карл. Как будто вы не живой человек, а настоящая машина смерти.
— Здесь ничего не поделаешь, Соня. Нет никакой надежды на спасение этих людей. Они навсегда потеряны для общества.
— Ну, об этом можно поспорить. — Карл чувствовал на себе пристальный взгляд девушки. — Вы ведь и раньше убивали людей. Вам такое не впервой. — И по тому, как Соня произнесла последнюю фразу, Карл понял: это категоричное утверждение.
Он колебался, но, зная, что журналистская хватка не даст Соне покоя, счел за благо объясниться с девушкой.
— Убивал. Но с такой толпой столкнулся впервые.
— А часто вы оказывались в подобных ситуациях?
— Дважды.
— Как же так получилось, что в прессу не проскользнуло даже упоминание о массовых убийствах?
— А там не было вашего брата. Ни в первый, ни во второй раз. А обстоятельства сложились так, что иначе я не мог поступить. Они просто не оставили мне выбора.
— Это случилось здесь, в Виргинии?
— О нет. За тысячу миль от нашего штата.
— А свидетели? Ведь наверняка остались живые свидетели?
— Эти люди, Соня, никогда не будут обращаться ни в суд, ни в полицию. Они ведут скрытую, подпольную жизнь. А потому им совсем не светит привлекать к себе бдительное внимание стражей закона. Я уверен: уже в ближайшие полчаса оставшиеся в живых сатанисты оттащат с улицы раненых и убитых и просто вылижут все мостовые так, что посюронний даже и не догадается, что здесь произошло. И никаких жалоб на меня не поступит. Более того. Я ни на секунду не сомневаюсь, что и владелец похоронного бюро, и гробовщики принимают активное участие в деятельности сект. Могу с вами поспорить хоть на тысячу долларов. Все это мне хорошо знакомо, Соня. Я потратил уйму времени на то, чтобы изучить структуры таких сект и узнать, как они функционируют и чем занимаются. Так вот: все то, что мне удалось выудить, можно объединить одним словом — Зло.
— Пусто, — объявил Джим, изумленно глядя на улицу. — Черт, с ентим мне еще не приходилось сталкиваться. — Тут ему почему-то вспомнились мертвые руки Эрмы Барстоу: неприличный жест, а затем страшные пальцы, хватающие его за причинное место. И еще голова без туловища, ухмыляющаяся и разговаривающая с ним. — Ну… Ну, почти не приходилось, — немного погодя поправился Джим.
За какие-то тридцать минут все трупы были убраны, раненые доставлены по домам, а мостовая и тротуар тщательно вымыты. Центральная улица блестела, как после дождя.
Макс Банкрофт подвернулся к Карлу, и в глазах его мелькнуло недоверие.
— А откуда вам было известно, что они успеют все сделать?
— Ну, считайте, что я наобум высказал такое предположение, а оно неожиданно сбылось. И оставим-ка этот вопрос в покое.
К ним присоединился Том Малоун. Рука его была перебинтована, а лицо — сплошь в синяках после стычки с сатанистами.
Один из полицейских, заехав к пастору Спееду, сообщил тому вкратце о последних событиях.
На этот раз проповедник молча выслушал его рассказ. Лицо его побледнело и осунулось. Напоследок этот божий посредник лишь осторожно осведомился, как чувствует себя шериф Родейл и как он отреагировал на события в городе. Но ответа на свой вопрос пастор так и не получил. Шериф, оказывается, лежал дома в стельку пьяный и не мог пошевелить даже языком, так что общаться с ним не представлялось возможным.
— Послушайте, а кто-нибудь уже предъявлял жалобы по поводу случившегося или, может быть, подавал иск в суд? — возбужденно спросила Соня. — Неужели никто к вам не приходил?
— Нет… Никаких жалоб… с их стороны не поступало, — ответил Джим.
— Ну, а что вы-то собираетесь предпринять со своей стороны, Джим? Вы ведь старший помощник шерифа.
— Как вам сказать, мэм… Пока, честно говоря, не знаю. Планов, конечно, вагон и целая тележка. Ну, например,
