– Так, Рома, так, – она дернула плечом и стервозно улыбнулась. – Ты убедился, что тебе это не нужно. А я нет. Может, мне тоже нужно ощутить на моих бедрах руки другого, – она подошла еще ближе, сводя с ума сладким ароматом спелой вишни. – На шее чужие губы, – опалила дыханием. Меня начало колотить в буквальном смысле. – Внутри меня не твой член. Может, даже смогу родить… – Она практически меня поцеловала. Блядь, какой ураган внутри! – Квиты биты, а, Демьянов? – и резко отстранилась.

А-аа! Что же моя девочка так жестока! Мне больно. Да, блядь, больно! Думать об этом не могу. И не буду!

– Блядь! – взревел и схватил ее в охапку. Похрен, что на нас смотрят!

– Рома! – испуганно вскрикнула, когда ударил по двери. «Staff only» – да идите нахер! В гулкой темноте щелкнул замком и Наташу в себя впечатал. Пусть чувствует, до чего довела меня! – Не смей! – молотила по спине. Но мне все, край. Башню снесло. Одни темные круги перед глазами и запах. Аромат жгучего терпкого желания. Я мял упругие ягодицы, насаживая на себя, через брюки трахая Наташку. Столько слоев между нами, а я так остро ощущал ее. Жена. Самый родной человек. Лучше нее никто не знал, как быть со мной.

Я задрал юбку до невозможности и опустился вниз. Хочу там поцеловать ее. Даже больше, чем член вставить, хотя куда уж больше!

– Демьянов, прекрати! – попыталась свести ноги, но я не дал. Тяжело отбиваться от сдуревшего от страсти мужика. Провел языком по бедру, там, где заканчивалось тонкое кружево чулок, и сдвинул шелковую полоску. – Ром… – Наташка вцепилась мне в волосы и громко вдохнула. Мой язык обласкал нижние губы, медленно раскрывая их, кончиком подразнивая клитор. Она текла. Я безошибочно угадывал, как распалить свою жену. Она обожала оральные ласки. Вот и сейчас сладостью во рту расходилась. Не отталкивала больше, наоборот, бедрами навстречу подавалась.

Наташка выдохнула со стоном, встречая долгожданный оргазм. Мне тоже приятно было, правда, тяжесть в паху мешала наслаждаться моментом. Я стянул шелковые трусики, пока жена ослабла и не протестовала. В карман засунул – буду фетишистом отныне. Поднялся и подхватил ее. Наташа руки на меня закинула, прижалась так доверчиво. О мой пах потерлась. Меня разрывало от похоти. Да, это именно оголенный разврат, всю нежность и заботу исчерпал.

Наташа сама расстегнула ширинку, пальчиками по стволу пробежалась, прозрачную каплю размазала. Я надавил ей на плечи. Не сдержался. Губы ее на головке хочу. Иначе сдохну.

– Наташа, возьми… – хрипло попросил и со свистом воздух вытолкнул. Хорошо. Боже, как хорошо. Напряжение, долбившее ежесекундно, сосредоточилось в одном месте. Наташа брала, как в первый раз. Дерзкий язык ласкал головку, зубами уздечку прихватывала остро, яйца массировала. Все, готовый я.

– Любимая, – сквозь зубы, вместе с оргазменным рыком. Как раньше. На двадцать секунд почувствовал себя счастливым. Ее мужчиной. – Наташ, поехали ко мне, – целовал хаотично. – Ты в гостях у меня не была… Мне мало тебя… Поехали, родная…

– Рома, не надо… Прошу… Отпусти… – снова сопротивлялась.

– Давай дадим друг другу шанс. Нам обоим это нужно. Ты тоже чувствуешь это!

– Это гормоны, Рома. Гормоны.

– Какие гормоны? – нахмурился я.

– Такие… У меня тоже давно не было секса… Пусти, – Наташа бросилась к двери. В глаза ударил яркий свет.

– Княжна, подожди, – поймал уже в зале. – Я отпущу, только если скажешь, что сможешь быть счастливой без меня.

– Смогу! – бросила, убирая мои руки.

– Не верю!

– Господин Демьянов с супругой! – к нам пробилась репортерша с фотографом. Помню эту рыжую стерву. Мужененавистница. Она в своей колонке, каким только дерьмом не поливала мужиков. И меня тоже. – Ходят слухи, что вы разводитесь. Прокомментируйте, – и сунула мне в рожу микрофон.

– У нас с женой все хорошо, – я крепко обвил талию Наташи и поцеловал в обнаженное плечо. В этот момент нас сфотографировали. – И еще, – накрыл микрофон ладонью, – не для прессы. – Идите лесом. – Они ушли, но и Княжна не осталась.

– Ты специально это сделал, да?

– Что?!

– Репутацию свою спасаешь! На акциях развод фигово отразился или что? Совет директоров махровые семьянины? М?

– Не говори ерунды! – я тоже завелся.

– Не загоняй меня в угол, Демьянов! Иначе сам его искать начнешь! Мы разводимся и хоть ты проплати тысячу выпусков новостей и билборды по всей Москве, но этого не изменишь. Смирись.

Вот так и смотрел, как моя женщина убегала от меня к другому. Или просто в никуда. Это не главное. Важное, что бежала от меня.

В кармане сжал гладкий шелк. Еще и без трусов. Я какой-то неудачник отныне.

Глава 34

Наташа

Я убегала. Бежала от Демьянова и своих собственных чувств. Но не как восторженная Золушка со своего первого бала, а как распутная грешница от своего персонального дьявола. Это все гормоны. По-другому этот спонтанный сеанс оральных игр назвать нельзя. Еще и эта журналистка! Если близость с Ромой внесла смятение в и так смущенную душу, то эта дамочка отрезвила меня. Благодарна ли я ей? Нет! Никто не любит, когда наши мечты и иллюзии вспарывали, как воздушный шарик.

Рома совершенно непробиваемый эгоист! Добрый, ласковый, любящий муж оказался махровым единоличником с эмоциональным диапазоном как у зубочистки! Когда вышло так, что мое мнение абсолютно перестало быть важным и ценным для него? Нарисовал для себя удобную картинку, бизнес-план набросал и не отступает ни на шаг! Вбил себе в голову, что никуда не денусь, и идет к цели вместе со своим танком. Непрошибаемый!

– Наташа. – Ник ждал меня на выходе из зала. Он выглядел смурным. Не то чтобы мое отсутствие было долгим, но заметным.

– Я хочу уйти, а ты, если…

– Нет, – не дал договорить, руку на локоть положил и повел в гардероб. Уехали мы вместе.

Молчали всю дорогу. Каждый в себе. Я вспоминала, как в лицо Роме с улыбкой шептала, что готова быть с другим, хочу мужчину, но это не он. Я провоцировала, испытывала его выдержку, делала ему больно. Потому что мне было больно. Мне и сейчас больно! Видеть, как на него вешались бабы, как улыбался и смеялся. Во мне такая лютая волна гнева и ревности поднималась, что сметала на корню все увещевания разума.

Я ведь развожусь с ним. Знала, что так будет. Другие женщины, отношения, возможно, семья. Специально пошла сюда с Ником, не только, чтобы развеяться. Это предлог и прикрытие моим сомнениям. Я хотела поставить точку, зафиксировать свое намерение остаться верной себе, чтобы не дрогнуть, не