представлял новую угрозу Константинополю, которой Исаак решил противостоять воинственным образом. Тот факт, что Фридрих не заинтересован в уничтожении Византии, не приходил в голову измученному войнами императору, владения которого только-только начали восстанавливаться после алчного разграбления норманнским королем. Так как ему казалось, что все против него, он дал беспощадный – и ненужный – отпор. В какой-то момент опрометчивость Исаака подняла напряжение так высоко, что его столица подверглась опасности оказаться в руках латинян. Только благоразумие Фридриха и верность своей цели спасли Исаака от катастрофы.

В ходе подготовки к походу Барбаросса установил дипломатические отношения с Византией. В середине 1188 г. он отправил в Константинополь посольство с целью попросить разрешение на свободный проход для его армии по территории империи и предоставить рынки для закупки продовольствия для своего войска. В ответ на его предложение византийскому императору прислать представителя для заключения надежного соглашения по этим вопросам Исаак отправил в Германию своего логофета дрома Иоанна Дуку Каматира. Он встретился с Фридрихом осенью в Нюрнберге и согласился на все его просьбы; возможно, он даже гарантировал германцам ограниченные права на фураж. Каждая сторона дала клятву сохранять мир, и по просьбе Каматира Фридрих отправил в Византию посольство для контроля за соблюдением договора. Для поездки были выбраны: епископ Герман Мюнстерский, граф Генрих Дитц-младший, Рупперт граф Нассау, граф Вальраб и имперский казначей Марквард фон Нойенбург с соответствующим эскортом.

В этих договоренностях Исаак, очевидно, был неискренен. Долгая война с Сицилией сделала все западные державы подозрительными, и Фридрих никогда не относился дружески к Восточной империи. Предыдущие крестовые походы нанесли ущерб византийским провинциям и создавали угрозу столице Константинополю. Исаак также унаследовал рамки противодействующего альянса: в начале войны с норманнами Андроник предложил заключить договор с Саладином, и из личных и дипломатических соображений Исаак продолжил поддерживать с ним дружеские отношения. Саладин боялся военного искусства и опыта Барбароссы, и, получив весть о подготовке крестового похода, он укрепил свои узы с византийским правителем. В обмен на обещанные уступки в Святой земле Исаак согласился задержать и уничтожить германскую армию: Саладин, очевидно, дал ему какое-то количество солдат и военного снаряжения. Заманить армию крестоносцев на Балканы – такова была истинная цель переговоров.

Исаака сильно тревожили мысли о проходе войска крестоносцев через Византию. В Константинополе ходили слухи, «что король [Фридрих] никогда не собирался захватывать Палестину, а лелеял надежду напасть на царицу городов…». Антилатинская фракция среди его придворных подпитывала страхи Исаака, а патриарх Досифей выступал против германцев. Еще в 1188 г. в рассказах, доходивших до Англии, говорилось, что Исаак бросает в тюрьму каждого крестоносца, который попадает к нему в руки. Позднее, в феврале 1190 г., Фридрих вынудил его освободить многочисленных латинян, которых тот годами держал в заточении.

Никита Хониат избегает упоминаний о союзе с Саладином, а скорее, утверждает, что конфликт между Исааком и Барбароссой произошел из-за некомпетентности и трусости Иоанна Дуки Каматира и Андроника Кантакузина. Никита пишет, что, будучи посланниками к германскому императору, они отравляли умы двух правителей, настраивая их друг против друга. Западные источники информации, написанные сразу же после произошедших событий, а не так, как «История» Никиты Хониата, не подтверждают существование такого посольства; они также демонстрируют, что отношение Фридриха к Исааку изменилось лишь после даты, указанной Хониатом, который явно скрывает союз с Саладином и степень двуличия Исаака.

Прием, оказанный посольству епископа Мюнстерского, был испытанием намерений Исаака. Весной 1189 г. германские послы тронулись в путь. Когда они добрались до Константинополя 15 или 20 июня, они обнаружили, что Исаак отсутствует, занятый подавлением восстания, поднятого Феодором Манкафой в Филадельфии. Он возвратился через неделю после прибытия посольства и немедленно посадил их в тюрьму отчасти из желания иметь заложников. Но, что более важно, в столице в это время находилось посольство Саладина, присутствие которого германцы не могли не заметить. Возможно, послы Саладина надавили на Исаака, так как им была оказана честь: они получили коней и упряжь своих соперников. Исаак совершил непростительное нарушение дипломатического этикета: бросив посланников в тюрьму, он скомпрометировал себя враждебным отношением к крестоносцам. Однако он пытался как можно дольше скрывать правду, заманивая Фридриха и дальше отправкой нескольких посольств.

Весной 1189 г. войска Фридриха собрались в Южной Германии: это был первый контингент Третьего крестового похода, который должен был отправиться в Святую землю, численностью, вероятно, не более пятнадцати тысяч человек, из которых около трех тысяч были рыцари. 11 мая 1189 г. экспедиция тронулась в путь вниз по Дунаю из Регенсбурга (Ратисбона). Фридрих выбрал сухопутный маршрут через Балканы и Малую Азию, потому что боялся, что в Палестине не осталось ни одной христианской гавани. Приблизительно в 1173 г. он заключил союз с султаном Коньи, который он возобновил в 1188 г., чтобы обеспечить проход своей армии по малообитаемой местности Анатолии, где многие предыдущие экспедиции постигли несчастья.

Следуя течению Дуная, Фридрих вошел в Венгрию. Бела III – тесть и Исаака Ангела, и сына Барбароссы Фридриха Швабского – радушно принял его войско и ускорил его проход через свое королевство. 28 июня оно подошло к границе Византии у реки Савы, а 2 июля крестоносцы вступили в главный город этого региона Браничево, расположенный у слияния Дуная и Моравы. Здесь правитель города принял германцев со всей любезностью, но, если верить латинским письменным источникам, его намерением было задержать или уничтожить их.

Барбаросса продолжал следовать главному маршруту из Центральной Европы через Балканы в Адрианополь. Покинув Браничево 11 июля 1189 г., он двинулся через Болгарский лес к Нишу. По пути он подвергся нападениям местного населения, что стало его первой серьезной проблемой. По словам Никиты Хониата, эти нападения не были официально санкционированы до возвращения на родину послов Каматира и Кантакузина, но в дальнейшем Исаак начал кампанию по перекрытию дорог и уничтожению фуражиров. Однако латинские источники единогласно утверждают, что партизанское сопротивление началось сразу же после ухода из Браничево еще до того, как произошел открытый разрыв отношений с Исааком. На пути из Браничево до Софии нападения были едва серьезнее булавочных уколов. Пленные, захваченные в этих стычках (большинство из них были позже казнены), заявляли, что приказ о нападениях им отдал правитель Браничево, который, в свою очередь, действовал по указанию Исаака. Это были не солдаты регулярной армии, а крестьяне – греки, болгары, сербы и валахи – «большая толпа грабителей и бандитов». В своем письме к сыну Генриху, написанному 18 ноября 1189 г., Фридрих утверждает, что его потери составили чуть более сотни убитыми в добавление ко многим взятым в плен. Более серьезной проблемой была нехватка продовольствия: отказываясь предоставлять продовольственные