Шрифт:
Закладка:
Морти с пользой провел время, пройдя через различные отделы Great Northern, от бухгалтерии до оперативного отдела и ремонтного депо. Опыт был ценным, впрочем, как и разведданные, которые Морти собирал о работе Хилла. "Я держу глаза и уши открытыми и поэтому узнаю много нового", - сообщал он отцу в одном письме. В другом он сообщал: "Непопулярность Great Northern здесь - это нечто удивительное. Ни у кого нет доброго слова в ее адрес.... Однако больше всего она непопулярна среди своих работников, которым она недоплачивает и перерабатывает. Ни на одной другой железной дороге нет таких длинных рабочих часов. Кроме того, она имеет репутацию компании с худшим оборудованием среди всех трансконтинентальных линий. Я пишу вам об этих фактах не из враждебности к дороге, а потому, что узнал их и считаю, что вы, дорогой отец, должны их знать".
В свободное от работы время Морти катался на велосипеде по окрестностям Сент-Пола, ходил на утиную охоту с сыном Хилла, Луисом, и пытался проникнуть в местную светскую тусовку. Он подал заявку на членство в эксклюзивном клубе Сент-Пола Town & Country Club и получил отказ, вероятно, из-за своего еврейского происхождения.
К маю 1896 года Морти сменил практически все ключевые должности в компании, и Хилл почувствовал, что ему больше нечему его учить. "Думаю, вы согласитесь со мной, что он показал себя очень достойно", - писал Хилл Шиффу. "Он справился лучше, чем я ожидал, хотя я ожидал, что он справится".
-
Вскоре он отправился в Гамбург, чтобы пройти следующий этап обучения Морти - банковское дело. В среду утром в конце октября 1896 года Морти снял комнату на Eichenallee 33, причудливый двухкомнатный номер с балконом, выходящим на улицу, и явился на службу в M.M. Warburg. Макс и Пауль устроили Морти в обменный отдел банка. "Дела здесь ведутся иначе, чем у нас; особенно любопытны часы работы", - писал он домой после своего первого дня в офисе. "Я прихожу около девяти и остаюсь до часу. Потом мне нечего делать до трех, а потом я снова начинаю работать до шести или семи". Однажды Морти сопровождал братьев Варбург на Гамбургскую биржу, где непринужденная атмосфера удивила его. "Похоже, они собираются там только для того, чтобы посплетничать, и... мне показалось довольно любопытным видеть, как они все сидят, болтают и не напрягаются", - сообщил он отцу.
В Гамбурге Морти стал свидетелем не только бизнеса семьи Варбургов, но и семейной драмы. В то время Эби, вернувшийся из путешествия по Соединенным Штатам, вызвал скандал в семье, объявив о своем намерении жениться на Марии Герц, дочери гамбургского грузоотправителя. Талантливая художница, она была темпераментной, терпеливой и красивой, а главное - терпела бурные настроения Эби. Но она не была еврейкой. Мориц, отчаявшись, что его будущие внуки могут быть воспитаны вне их веры, умолял сына передумать, даже прибегал к подкупу. Если Аби одумается, говорил страдающий отец, он удвоит его содержание. Но Аби было не переубедить.
"Сейчас дела обстоят не лучшим образом, но мы надеемся, что скоро все прояснится", - писал Морти домой. "Мисс Герц совершенно очаровательна и как раз та жена для Эби, которая сделает из него мужчину. Очень жаль, что религиозный вопрос стоит на пути, и я прекрасно понимаю, как мистер Варбург относится к этому....Макс, для которого Эби бесполезен, делает все возможное, чтобы сгладить ситуацию, и я надеюсь, что ему это удастся, но в настоящее время небо очень мрачное."
Мориц не смог заставить себя присутствовать при официальном объявлении о помолвке , и они с Шарлоттой не присутствовали на свадьбе, даже попросили, чтобы она не проходила в Гамбурге, но впоследствии они смирились с браком.
По выходным Морти ездил на велосипеде в Кёстерберг, летнее убежище семьи Варбургов в Бланкенезе, расположенное на вершине холма с видом на реку Эльбу. Он часто обедал с Ниной и Полом, проводя долгие часы с тетей, отдыхая в курительной комнате ее уютного дома и вспоминая о своих "близких" в Нью-Йорке. В последние недели своего пребывания в Гамбурге Морти получил неожиданный визит от своего друга Артура Лемана. Вместе они осмотрели город, и за сигарами Морти выпытывал у Артура информацию о семье и друзьях на родине. Менее чем через месяц, все еще находясь в заграничном путешествии, Артур получит известие о смерти своего отца, Майера.
В конце июля 1897 года Морти завершил свое обучение в M.M. Warburg, а члены фирмы отправили ему на память о работе булавку для шарфа из черного жемчуга. Из Гамбурга он отплыл в Лондон, чтобы начать работать по найму, организованному его отцом. Он снял шикарную квартиру на Парк-Лейн, 12, в очередной раз вызвав недовольство родителей своей расточительностью.
Как и Пол до него, Морти был направлен в компанию Samuel Montagu & Co., где он жаловался, что из него постоянно "выкачивают информацию" о Kuhn Loeb и M.M. Warburg. В конце концов Морти поступил в ученики к старому другу своего отца Эрнесту Касселю, который стал для него чем-то вроде наставника. Кассель, который в то время был на грани получения рыцарского звания, вращался в высших кругах британского общества и был одним из самых близких доверенных лиц Эдуарда VII, который взошел на трон в 1901 году. Дородный, бородатый и лысый, Кассель выглядел так, словно мог быть братом Эдуарда, и это сходство банкир подчеркивал, подстригая свою бороду в том же стиле, что и король. Кассель управлял деньгами Эдуарда по необычной схеме, при которой все убытки по инвестициям ложились на него. Такова была цена сохранения его доступа к власти.
Обучая его благородным приемам континентального банковского дела, Кассель в то же время воспитывал в Морти склонность к транжирству. Как позже Кассель сказал Фриде: "Не думаю, что ваш отец был слишком доволен тем, что я сделал для вашего брата; я скорее поощрял его траты, потому что считаю, что
