тут же ослепительно засиял, жаля привыкшие ко тьме глаза. Алина зажала кольцо в кулаке, скрыв белое сияние.

— Магия кобольдов далеко не всесильна, — сказала Лисидия. — Промедлишь с выбором, и спасать будет некого. Приказать ему излечить твоего сына?

Алина поднялась и расправила складки на платье.

— Ты не слишком расстроилась, когда я нашла лекаря, — сказала она.

— Это было забавно, ты меня повеселила, — сказала Лисидия. — Готова закончить спор?

— Нет, это не он, — отрезала Алина. — Откуда ты узнала, что у меня в руке кольцо и почему оно не может найти лечащую магию?

Лисидия рассмеялась, она поднялась и неторопливо отошла в сторону от кобольда, тот тут же повалился на черепицу. Сияние кристалла исчезло, кольцо реагировало вовсе не на кобольда, а на зеннатскую ведьму. Лишь развитая интуиция предостерегла Алину от неверного выбора.

— Хорошо, давай еще поиграем, — сказала Лисидия. — Я знала, что у тебя в кармане кольцо еще, когда ты предложила мне сделку. Я могу видеть сквозь твердые предметы, если мне того захочется. И порой у мужчин эта новость вызывает забавную реакцию, — она усмехнулась, после чего продолжила более серьезным тоном. — Кристалл настроен так, чтобы не реагировать на камуфляж, иначе бы он светился все время в ваших руках. Так же он не чувствует лечащую магию кобольдов. На случай, если вдруг дайгонцам вздумается похищать наших редких магических слуг. Видишь ли, мы многое предусмотрели.

Кобольды разглядывали Алину кто с явным раздражением, а кто с мольбой во взгляде. Для многих из них молчание было невыносимым. Они явно желали, чтобы нависшая над ними угроза поскорее исчезла. В конце концов, чем суровее была кара за нарушение безмолвия, тем сильнее хотелось рассказать другим о своих страхах.

— Тебе остается ткнуть пальцем, — сказала Лисидия, — шанс угадать один к двадцати.

Времени не осталось, нужно кого-то выбрать, понимала Алина. Трюк с кольцом, на который она так рассчитывала, не сработал. У нее остались лишь догадки и ни одной серьезной указки на то, кто из кобольдов умел колдовать. Впрочем, догадки — это не пустой звук, когда их набирается достаточно.

— Ты выбирала актеров из этой толпы, — сказала Алина. — В твоей сказке каждый из них мог погибнуть.

— Откуда ты это знаешь? — спросила Лисидия, перестав играть с пистолетом. — Мне казалось, ты только что поднялась на крышу.

— Разумеется, ты не стала бы отправлять на смерть ценного кобольда с лечащей магией, — продолжила Алина.

— Ты и вправду можешь исключить шестерых актеров, трое из которых уже мертвы. Но что это тебе дает? — спросила Лисидия, заинтригованная ходом мысли своей соперницы. — Шансы все те же, один к двадцати.

— Я знаю, кто из них лекарь, — сказала Алина.

Она подошла к одному кобольду в центре группы и положила руку ему на плечо. От него не пахло акменой, из одежды на нем были лишь серые шорты и бесформенная шапка из тонкой ткани.

— Выбираю этого. Проси его излечить моего сына, — сказала Алина.

В этот момент лицо Лисидии перестало выражать какие-либо эмоции, ее игривое оживление полностью исчезло.

— Я хочу знать, почему ты выбрала его, — сказала она.

— Это не было частью уговора, — ответила Алина. — Но так и быть, прикажи ему излечить Кенрона и все узнаешь.

— Я прикажу ему попытаться, — сказала Лисидия.

Она махнула рукой, на что кобольд ответил кивком. Он поднялся, неторопливо размял затекшие ноги, поправил свою нелепую шапку и отправился к лежащему на крыше Кенрону и Дарлиду, склонившемуся над ним.

Лисидия пристально взглянула на Алину и крутанула пальцами, почти повторив тот жест, которым отправила кобольда выполнять приказ.

— Если бы кольцо сработало, как я надеялась, мне бы и гадать не пришлось, — сказала Алина. — Мы уже выяснили, что кобольд с магией не мог быть актером в твоей игре, ведь каждого из них ты собиралась убить. Когда ты спросила, кто хочет стать актером для постановки, один из кобольдов поднял руку. Однако, ты не стала его использовать, сказав, что тебе нравятся его глаза или что-то в этом роде. Разумеется, глаза тут ни при чем, он и есть драгоценный для тебя лекарь.

Лисидия рассмеялась.

— Ты убедила меня, что недавно поднялась на крышу, хотя была тут с самого начала, — заключила она. — Твой муж на мгновение удивился, когда ты спросила у него, о чем была моя сказка. Еще бы, ведь, он знал, что ты лично была здесь и все слышала. В тот момент я должна была вас раскусить.

— Никаких обид, я полагаю, — сказала Алина.

— Вы и вправду меня повеселили, — сказала Лисидия. — Вот только, почему ни один из вас не попытался остановить мое представление? Могли бы и вовсе избавить сына от ран?

— Это уже дело семьи Амелотов, — ответила Алина.

Боль почти исчезла, Кенрон чувствовал лишь холод в груди и сильный запах акмены, он словно бы лежал где-то в лесу, окруженный луговой травой со всех сторон. Ночь становилась все темнее, какой-то человек нависал над ним, кажется, иногда он что-то говорил. Рядом с человеком появился кобольд. Не понимая до конца, что делает, он схватил кобольда за руку.

— Помоги Чафису, — прошептал Кенрон, почти не слыша своих слов. — Помоги ему тоже! Он там внизу!

Глава 32

Белый свет окружал Кенрона со всех сторон. На мгновение он растерялся, не понимая, где находится и как сюда попал. Впрочем, смятение его длилось недолго. Перед собой он видел белый потолок, значит, его перенесли с крыши, где он потерял сознание, в городской лазарет. По крайней мере, на лазарет оружейного дома это место не походило.

Вокруг кровати, на которой он лежал, были натянуты синие ситцевые занавески, что мешало разглядеть комнату целиком. Сквозь одну из них пробивался дневной свет.

Кенрон приподнял одеяло и ощупал грудь, она была перемотана бинтами. Кожа под повязками чесалась, зато дышать стало легче. Он пытался вспомнить, как попал сюда, но так и не смог.

Вскоре снаружи раздался цокот когтей по каменным плитам, хлопнула дверь, за занавесками показался силуэт. Раздвинув ткань, к нему зашел кобольд в белом халате со знаком акмены на груди.

— К вам посетители, — сказал кобольд. — Не желаете привести себя в порядок?

Он достал из кармана халата расчёску и ловко покрутил в пальцах.

— Не до этого, — ответил Кенрон, голос его был слабым и непослушным. — Ты не видел Чафиса? Кобольда из оружейного дома с раной в животе?

— Мы помогаем всем, кого доставляют в керфенский лазарет, — заверил кобольд в белом халате.

Секунд пятнадцать он пристально смотрел на Кенрона, затем спрятал расчёску в карман и