Драгану, ты её ещё наглой соплячкой называла — помнишь?

Лапа что-то неразборчиво буркнула себе под нос.

— Ничего не пояснишь насчёт возраста? — настаивал я.

— А должна? — окрысилась она.

— Не должна, — согласился я. — Но ведь я от тебя ответа и не требую. Просто прошу по-человечески пояснить, как такое может быть, что родилась ты в какие-то былинные времена, и при этом сейчас тебе всего тридцать два. Каким же образом ты ухитрилась так ускориться? Или замедлиться, даже не знаю, как здесь правильнее сказать. В общем, промчаться по волнам времени.

— Не буду я тебе ничего объяснять, — хмуро сказала она.

— Жаль, жаль, — покачал я головой. — Ну ладно, не буду к тебе приставать, зря ты меня приставучим обозвала, обидно даже. Давай поговорим про наших крокодилов — про них-то ты расскажешь? Я же вроде как заказчик, помнишь?

— Пойдём, — коротко сказала Лапа, вставая с кресла.

Мы зашли в дверь напротив, за которой оказалась не комната, а лестница вниз. В конце лестницы обнаружилась солидная металлическая дверь, которую она отперла ключом устрашающего размера. В давние времена верили, что замок чем больше, тем надёжнее — возможно, и Лапа в это верит.

За дверью обнаружился большой бетонированный подвал с какими-то верстаками вдоль стен и непонятными частями приборов на полках. А в центре комнаты стояло здоровенное чучело с дубиной, и впрямь похожее на заказанного крокодила.

— Что-то у него морда коротковата, — с сомнением сказал я.

— Ты головой-то сам подумай, — недовольно отозвалась Лапа. — Это же не настоящий крокодил, который весь в одну линию, как бревно. Если этому такую же длинную морду приделать, он просто вперёд падать будет. Вертикальная ориентация требует, чтобы морда совсем короткая была — у меня даже с такой укороченной мордой большие проблемы были.

— Ну, логично, — согласился я. — А кусаться он умеет?

— Для укуса нужны мощные челюстные мышцы. Если их на укороченную морду поставить, то морда совсем круглая станет. Вообще не будет на крокодилью похожа. В общем, кусаться он не может, может только пасть слегка разевать, чтобы клыки показать.

— Ну, в принципе, пойдёт, — подумав, сказал я. — Кусаться нам на самом деле и не нужно. Ну и как он работает? Продемонстрируешь?

— Подходи к нему, только медленно, — предложила она.

Я начал осторожно приближаться к чучелу. Когда я подошёл сажени на три, глаза у крокодила вспыхнули красным, и он уставился на меня. Когда я приблизился ещё на сажень, он приоткрыл пасть и громко зашипел. Довольно жуткий звук.

— Хватит, — скомандовала Лапа. — Если ближе подойдёшь, он начнёт тебя дубиной лупить.

— А если отскочить?

— Опять успокоится.

— А если успеть мимо него пробежать — будет преследовать?

— Ты слишком многого от меня ждёшь, — недовольно нахмурилась она. — Я не могу сделать разумное существо, или даже что-то со сложными инстинктами. Он будет стоять на месте — это просто чучело с несколькими примитивными шаблонами поведения. Тебе чего-то большего хотелось?

Я глубоко задумался — а чего мне, в самом деле, хотелось? Как-то всё с этими крокодилами было второпях, между делом.

— Знаешь, не надо мне большего, — наконец сказал я. — Совсем не надо, чтобы он кого-то преследовал — у случайного человека должна быть возможность сдать назад и остаться целым. В конце концов, это же чисто декоративная вещь, реальная охрана будет на людях. А как мимо него проходить?

— Возьми вот это, — она сунула мне в руку круглый камешек с дыркой в середине. — Вот теперь иди.

На трёх саженях глаза так же зажглись красным, но шипения уже не последовало, и я беспрепятственно прошёл мимо, провожаемый взглядом красных глаз.

— На шесть крокодилов дам тебе двенадцать ключей, — заявила Лапа. — Если понадобится больше, будешь докупать отдельно.

— Насколько далеко прикрывает ключ? — спросил я.

— Круг диаметром около двух саженей. Вполне достаточно, чтобы провести с собой двух-трёх человек. Если надо провести большую группу, то нужно либо вести по частям, либо отключать крокодила.

— А как его отключать? — заинтересовался я.

— Пойдём, покажу, — скомандовала она.

Мы обошли крокодила вокруг. Лапа взялась за хвост, уверенным движением выдернула его из крокодила, и тот сразу обмяк.

— У него в хвосте мозг, — пояснила она. — Только имей при себе ключ, когда будешь обратно вставлять, а то сразу дубиной получишь.

— Как-то… необычно это, в хвосте-то, — заметил я в лёгком замешательстве.

— Самое надёжное место, — наставительно сказала Лапа. — В брюхе у него стальная пластина, так что от пуль мозг хорошо защищён. А пока мозг не повреждён, крокодил так и будет работать. Ну или надо вообще его полностью изрешетить.

— Всё равно хвост выдёргивать как-то пошловато выглядит.

— Тебе надо чтобы работало, или чтобы всё красиво было? А то заказал бы чучело девки, чтобы сиськами трясла для всех, кто близко подходит.

— Не в этот раз, — поморщился я. — Но спасибо за такой замечательный совет.

— Ну так что — устраивает работа?

— Устраивает, — подтвердил я.

Глава 18

— Ты как хочешь, Кени, а я этот дурацкий меч с собой не возьму, — решительно заявила Ленка. — Можешь ходить с ним сам, если ты готов выглядеть клоуном в глазах всего курса. Я не готова.

— Ты слишком зависима от чужого мнения, — я попробовал зайти с другой стороны. — Неужели тебя в самом деле волнует, что о тебе думают какие-то мещане?

— Во-первых, у нас на курсе далеко не все мещане…

— Да, есть и крестьяне, — пробурчал я.

— … а во-вторых, да, меня волнует, что обо мне думают окружающие, — поставила точку она.

Моя попытка воззвать к аристократическому высокомерию самым жалким образом провалилась. Ну, я не сильно-то и надеялся — не припомню случая, когда бы получилось взять её на слабо.

— Зачем ты вообще собрался тащить эти железки? — с искренним недоумением спросила Ленка. — Дуэли там не планируются, и лезть под землю мы тоже не собираемся. А в остальном винтовка решает.

— Меня смущают намёки на какие-то провалы, — признался я. — Давай представим, что в районе такого провала перестанет загораться порох, или хотя бы изменится динамика