Шрифт:
Закладка:
Несчастная Мурашка, обезумев от близкого взрыва, чуть не уносит меня прямо на ощерившуюся копьями шеренгу. На сей раз Полун со своим скакуном мне не помощники. Потому что сами перепуганы до чертиков. Ценой огромных усилий усмиряю кобылу и все-таки сохраняю прежней курс… Дерьмо! Дротик!
В последний момент успеваю вскинуть щит, и летящий в меня метательный снаряд с глухим стуком втыкается чуть повыше умбона. Да так мощно, что зазубренное острие проклюнулось с другой стороны!
— НЕ ЖАЛЕЙ! РУБИ-И-И! — реву я во всю глотку, подбадривая своих бойцов.
Не замедляя темпа и не переставая подгонять кобылу, я срезаю угол прямо через пехотинцев, пока они не успели сомкнуть строй. По пути я размахиваю палашом, куда дотянусь. Дважды мне посчастливилось отбить нацеленные в меня копья и уклониться от нового дротика. Трижды меня прикрывали мои люди с боков. Алавийские солдаты, опознав во мне старшего, пытаются зажать нас с Мурашкой. Но лошадь встает на дыбы и мощно бьет копытами по щитам. Умница! Умница, моя девочка! Так их!
Швыряю еще одни Объятия. Сильно рискую, потому что они полыхнут совсем рядом. Но выбора нет. В порядках молдегаров мы вязнем почище чем в патоке. По левую руку уже дважды сменились бойцы. Предыдущие пали, защищая меня. Их проткнули копьями на моих глазах. Если ничего не предприму, нас здесь всех и положат…
Гремит разрыв, и близкие вопли сгорающих заживо людей шилом вонзаются в барабанные перепонки. Финальный рывок! Рублю палашом справа! Отражаю атаку слева! Еще одну! И… да! Мы прорвались до своих!
Солдаты седьмой колонны удерживают пробитую мной брешь. А в нее, яростно размахивая мечами, тотчас же врываются остальные бойцы нашего полка. Под свист клинков и звон стали они оттесняют противника дальше, и вот мы добились своего. Расширив вклинивание внутри вражеского построения, отвоевали себе пусть и небольшое, но пространство для маневра. Теперь нам предстояла самая важная часть…
Оставив своих подчиненных сражаться с пехотой в общем строю, кое-как проталкиваюсь между всадниками. Сейчас я нужен в авангарде. Однако перед этим мне срочно надо найти кого-нибудь из старших офицеров. Но на глаза попадаются либо простые солдаты, либо младшие эльдмистры.
Вот мелькнуло окровавленное лицо моего приятеля Салсина. Неслабый удар раскроил ему лунообразный нащечник, но спас от гибели. Скорее всего, аристократ лишился зубов с той стороны. А может и заработал перелом скулы. Но в данной ситуации это казалось наименьшей из всех его проблем. Увидев меня, парень через силу улыбнулся и шутливо отсалютовал палашом.
Продолжаю углубляться в ряды конницы и чуть дальше замечаю Лэдора нор Фэрвейна. Его рука, тяжело травмированная мной в дуэли, всё еще покоится на перевязи. И молодой офицер оказался вынужден идти в бой с одним только щитом. В нем, кстати, уже засело аж четыре дротика молдегаров, показывая, что он не избегал битвы. Но дворянин будто бы и не ощущал их веса.
С небольшими интервалами он пускал Объятия ифрита поверх голов наших бойцов, помогая прорыву. И я даже забеспокоился, как бы он не спёкся раньше времени от диссонатии.
— Побереги силы, Лэдор! Не бей так часто! — проорал я, проезжая мимо.
Аристократ мельком глянул на меня и отрывисто кивнул, принимая совет. Какие б между нами ни были отношения, но сейчас мы все обязаны действовать сообща.
Еще через десяток метров нахожу рубящихся в первых рядах наравне с простыми солдатами дружков Фэрвейна. А рядом с ними активно поднимает и опускает палаш второй мой приятель — весельчак Айен. Никто не отлынивает. Все понимают, что мы бьемся за собственные жизни.
Вот наконец я разглядел впереди белоснежные плюмажи лирантов! Устремляюсь туда. Ведь командир полка, если где и находится, так это там. Мурашка не успевает пройти и двух метров, как над нашими головами сверкает ослепительная вспышка. А секундой позже раскатистый грохот прибивает к земле. Кто-то из магистров успел в последний момент перехватить заклинание алавийских колдунов, летевшее прямо к нам. Еще чуть-чуть и Сарьенский полк лишился бы своих опытных милитариев. Но пугаться и поминать богов некогда. Нужно спешить!
Обезумевшая от громких звуков и запаха крови кобылка слушается моих команд всё хуже и хуже. Бедняжка так сильно натерпелась страху, что теряла восприятие реальности. Я буквально ощущал, как звериный ужас захлестывает ее бесхитростный разум. И потому мне приходилось добиваться от нее повиновения болезненными ударами шпор. Ну потерпи еще немного, моя красавица гнедая! Я тебе потом целый воз яблок скормлю, ты только не подводи меня!
— Мой экселенс, я выполнил ваше поручение! — проорал я, когда всё-таки отыскал командира полка. — Вклинивание расширено, теперь у нас будет шанс проскочить!
— Прекрасно, мой мальчик! — громогласно отозвался Кирей Нор Ведар. — Тогда переходим к эндшпилю! Запомни, эльдмистр! Бей, что есть мочи! Не бойся зацепить своих, магистры их прикроют. Ну и не переживай за чары алавийских ублюдков. Их мы тоже берем на себя!
Развернувшись куда-то в сторону, он прокричал:
— Э-э-элдри-и-ик! Гото-о-овсь!
Затем хлопнул меня по наплечнику, коротко бросил: «Не подведи».
Сейчас, в самом пылу сражения, ильгельд совсем не походил на того обрюзгшего пьянчугу, каким он показался мне ранее. Старший офицер преобразился. Глаза его сияли, а спина распрямилась. Война была ему как родная стихия. И я сам невольно воодушевился от осознания, что мы с этим человеком бьемся на одной стороне.
На то чтоб собраться вместе у полковых магистров ушло не больше минуты. После кратчайшего совещания было решено начинать. И вот тогда я узрел, что такое настоящийАД…
Находясь практически в самой гуще событий, на расстоянии броска копья от остервенелой сечи, мы с офицерами сотворили первый залп чар. Я ударил уже привычным Ифритом, а лиранты создали эффектное огненное полотно, которое прошло над шлемами
