— Это вы сейчас о чем, Владимир Семенович?

- Да все про то же, Алла, все про то же! Я сейчас окно открою, вентиляцию включу, да? А ты же никому не расскажешь, что начальник… такой-сякой… нарушал им же подписанный приказ о запрете курения в помещениях Центра?

Женщина засмеялась:

- Ну что с вами поделать, если вы такие слабые и хоть какое-то время без никотина не можете? Я сделаю вид, что ничего не заметила!

Карпов кивнул и чуть поклонился:

- Спасибо, добрый вы человек, Алла Дмитриевна!

- Только у меня тоже просьба к вам будет по такому поводу! – улыбалась женщина.

- М-да… ну ладно, излагай! – согласился Карпов.

- Я тоже в таком случае покурю! – выпалила Алла.

— Вот как?! Так это… так ты же вроде бы бросила? – удивился Карпов.

- Ну… если мужчины столь слабы и удержаться не могут, куда деваться слабой женщине? – Алла перевела взгляд на Плехова.

- А что я? Я всецело – как вы! – открестился тот.

- Ну вот и договорились! – довольно засмеялся начальник, - А то мы тут неизвестно сколько просидим, а курить хочется уже сейчас!

Потом, покурив и попив кофе, Карпов продолжил опрос Плехова:

- Евгений! Насколько ты оцениваешь как сильные… или достоверные болевые ощущения в своих снах?

Плехов задумался.

- Что боль была и боль сильная – это точно. Сомневаюсь, конечно, что ее уровень соответствовал ранениям, полученным этими людьми…

- Давай по порядку, Евгений. Вот в первом случае, с тем капитаном…

- Х-м-м… как вы сами понимаете, контузий у меня самого никогда не было. Оценивать по опыту не могу. Голова болела очень сильно. Даже… как-то мысли туго ворочались, постоянно обрывались из-за нее.

- А рука? – спросила Алла.

- Рука тоже болела, но… меньше. Я ее тогда вообще не чувствовал. Ее как будто не было вовсе, но боль тупая такая, постоянная – была.

- Так… а про Савельева? – вмешался Карпов.

- У Савельева… Когда он уставать начал, появилась боль от старого ранения в левом плече. Ныло. И постепенно эта боль нарастала. Терпимо, но раздражало неимоверно. А когда граната сзади рванула… Резкая, как ошпарило кипятком. Помню, что я сам тогда зашипел от этой боли. Да и потом Савельев… он на морально-волевых держался.

- Ага, ага… ну так вот. Аллочка! Ты обдумай все это, соотнеси с показаниями программы. Потом еще с тобой это обсудим, - негромко пробурчал Карпов, - Ну что, други мои… не пора ли нам сделать перерыв, покурить, выпить кофейка. Может даже коньячку туда плеснуть, для вкуса и аромата. Ты как, Аллочка, осуждать будешь такое предложение?

Алла секунду подумала, потом залихватски махнула рукой:

- А-а-а… сгорел сарай – гори и хата! Мы с вами и так сегодня столько инструкций уже нарушили…

Карпов засмеялся:

- Заметь, Женя, всю тонкость подначки Аллы Дмитриевны! Инструкции-то эти нарушали все мы, а вот ответственность за эти проделки – на мне, как на присутствующем руководителе. И как бы не заход это такой тонкий – дескать, раз нарушали оба, то будет какая-то просьба, снова в нарушении инструкций. Не так ли, Аллочка?

Женщина чуть улыбнулась, давая понять, что начальник не так уж и не прав.

Карпов погрозил ей пальцем:

- Ну – если только в пределах разумного!

- Так, Евгений… следующий наш вопрос, который нас интересует и интересует очень сильно… От этого, можно сказать, зависит весь дальнейший план исследований и опытов! Вот ты в опросах упоминал о, скажем так, серийных снах. Давай-ка сейчас, мой друг, об этом – поподробнее!

Плехов задумался. Помогла ему Алла наводящими вопросами.

- Возможно они и раньше были, но отчетливо я связи не усматриваю. Сейчас – не усматриваю.

- А когда ты точно понял, что сны последующие продолжают прежние? – спрашивала Алла, делая какие-то пометки в блокноте.

Плехов вздохнул, посмотрел на Карпова и покосился на оператора.

- Лет в четырнадцать.

- И о чем были эти сны?

- Ну, вы сами понимаете… четырнадцать лет…

- Что-то эротическое? – догадавшись, кивнула женщина, - О какой-то реальной девушке или женщине?

Евгений все никак не мог привыкнуть, что нужно рассказывать все, в том числе и о таком интимном.

- У нас в подъезде, парой этажей выше жила семейная пара. Его я толком и не помню. А женщина… я ее до поры, до времени, тоже не очень-то замечал. Нет, понятно, что я здоровался с ними, из вежливости. Она мне казалась совсем взрослой, даже, пожалуй, старой. А как-то раз, случайно… Она зашла в подъезд чуть раньше меня. У нас лифт постоянно ломался. Вот я, поднимаясь вслед за ней, поднял голову… Ну и увидел ее ноги под юбкой. И даже трусики. Тогда, как вы помните, девушки и женщины носили довольно короткую одежду.

- Дальше, Женя, дальше! – предложила ему Алла, - Мы же прошли уже этот этап. Не смущайся!

Плехов увидел, как Карпов чуть поморщился и, шевельнув рукой, подал