его руках на мгновение покрылась энергией жёлтого цвета, от которой я моментально ощутил жар палящего солнца. Но всего на мгновение: через секунду деревяшка загорелась и обратилась в пепел.

— И так со всеми материалами. Металлы дольше сопротивляются, конечно, но там, где такой вот ножичек, — кивнул на свой, — прослужит мне многие годы, обычный нож с кухни будет отправлен в утиль после первой же схватки. В общем, вот так. Ещё и свойства отличаются у всех. Стихии и прочие проявления силы — это всё природные предрасположенности. Силы дара, силы рода… Те же менталисты. Видел когда-нибудь менталиста-воителя? Знаешь какого цвета его энергия?

— Нет.

— А я видел одного. Безопасник… Приезжал к нам в часть как-то инцидент один расследовать. Жуткий мужик. На него даже смотреть страшно было. Он, когда допрос проводил на плацу, решил шугануть тройку бойцов и свою силу применил. Только воителя, как он сам потом признался комбату. Ибо его магия парней бы в госпиталь отправила, а возможно, и в дурку.

— Так какая она? Какого цвета?

— А никакого. Прозрачная она. Белёсая, словно призрак. Окутал руку таким ореолом и к горлу потянулся… У меня было ощущение, что это меня за горло схватили и душат. Ребята другие потом признались, что ни у одного меня такие ощущения были. Что уж говорить о тех, к кому он на самом деле свою силу применил…

— Знаешь, спасибо. Я не уверен, что нашёл ответ на свой вопрос. Но я попробую…

Я закрыл глаза и попытался сосредоточиться на своей силе воителя, чтобы призвать её.

— Что попробуешь? Ярл?.. Ярл!

Звуки вокруг пропали. Передо мной лишь образ моего тела. Я ощущал, как в каждой клеточке моего тела скрываются мельчайшие частички маны. Если оценивать мои запасы, что пополнились за последние сутки, то это чуть больше тридцати процентов. Быстро… Быстрее, чем у остальных. Получается, природная особенность быстрого впитывания маны распространяется не только на источник.

Я и читал, и наставник мой говорил, что средний срок восстановления энергии воителя около недели. Смотря, сколько потратил. С повышением ранга скорость обычно увеличивается, но и общий объём, который способно принять тело, растёт. Поэтому время восстановления обычно не меняется. Но бывают и отдельные случаи… Вот я, например.

Моя сила воителя очень похожа на эфир… Раз так, то она должна помочь мне восстановиться. Нужно лишь понять, как этот процесс запустить. Хм-м-м… Для начала высвобожу её наружу. А уже затем…

Тепло… Даже жарко… «Пешеходы» начали двигаться за пределы тела. Бежали не всей толпой, а по цепочке. Один за другим… И вот зелёная энергия, словно сияющая неоновая нить, оказалась на моей коже и стала увеличиваться в объёме с каждой секундой.

Это покров… И он у меня кусачий. Зелёная молния… Молнии, вообще, редко проявляются после инициации. Да и во время её тоже. И лучше мой покров не трогать ни врагам, ни тем более союзникам. Шибанёт током так, что мало не покажется.

Молния мне не нужна. Давай, сделай то, что нужно…

Чувствуя связь с этой энергией, я был подобен командиру на параде, что силой мысли раздавал приказы.

Залечить повреждения. Стать целебной силой, живительной энергией, что постоянно текла по моему телу прежде. Отправься внутрь моего тела, но не обратно по домам. Отремонтируй эти самые дома. Восстанови повреждённые клетки. Замени погибшие. Этому телу нужен капитальный ремонт! Так что вперёд, энергия воителя. Превращайся уже в энергию строителя…

Тепло, что чувствовал при выходе энергии наружу, вновь появилось. И стоило этой силе начать стремительно блуждать по телу в поисках повреждённых клеток, как я ощутил полноценный жар. И голод…

Понятно: строителям нужны материалы для ремонта. И если я их не обеспечу углеводами, белками и жирами, они начнут разбирать моё собственное тело, скудную жировую прослойку и мышечные ткани, пытаясь восстановить самые повреждённые участки.

— Да шоб мне мутировавшая муха в шлем насрала… Ярл, как ты это делаешь?

Я открыл глаза и с удивлением посмотрел на Потешкина:

— Делаю что?

— Ты… Ты что? Ты это… КАК? На руки глянь.

Я посмотрел на свои кулаки, что были сплошь в синяках да царапинах. Порезы, посиневшие ногти… И на моих глазах руки, что, к слову, горели огнём внутри, стали исцеляться. Заживали раны, вырастали новые ногти. Ох, старые надо срочно чем-нибудь состричь.

— У-у-у-у-уф… — ощутил я зуд по всему телу. — Песе-е-е-ец. Даже под кожей чешется…

«УРУРУР-РУ-У»

— Пожрать… Что там у нас было? Срочно. Энергии тела не хватает!

— Ты уверен?

— Да! Неси скорее! Ох уж это исцеление… Рад что всё получилось, но последствия…

Я набросился на паштеты и тушёнку, съел холодную отвратительную рисовую кашу с мелкими костями и прожилками вместо мяса…

«Что это за фирма? Что б я ещё раз этот шлак пищевой купил. Где то была ещё буханка хлеба…» — впечатлился я консервой и запил это всё дело водой и чаем в термосе. Выдохнул — и начал чесаться. Сил моих сдерживаться больше не было.

— Теория-теория… Как до практики доходит, так всё иначе… Вот скажи мне, Потешкин, почему эти придурки, написавшие десятки трактатов, рекомендуют принимать зелья восстановления и исцеления в тёплых ваннах? Почему не написать, что из-за зуда вы начнёте сходить с ума и лишь вода успокоит зуд…

— Мне тебе прям ответить? Я похож на учёного? Ещё жрать будешь? Я свой сухпай принёс.

— Спасибо! Верну…

— Да в лагере с запасом имеется. Графа бойцы так быстро сваливали, что половину припасов оставили.

— ФПАФИПА… — ответил я с набитым ртом, вновь ощущая приступ голода.

Неужели всё, что я напихал в себя, уже переварилось?

— Ты сейчас хомяка своего напоминаешь…

— Фо?

— Уже и говоришь, как он — с набитыми щеками.

— Пи?

Вылез из-под куртки Фома, держа в руках пачку черноморских вафель.

— Да уж… Пойду, Соколу расскажу, что в