— Не надо никуда её возить, — вступил в пререкания третий голос. — У нас тут хороший вольер, Джеки всегда там сидит. Мы её отлично откарантиним, две недели никуда не высунется. Да что у вас там за звери, что их нельзя даже тронуть⁈ Тогда уж пусть тески весь парк выжигают, мало ли, что там бегало!

Вепуат криво ухмыльнулся, разглядывая наручный экран.

— А я это давно предлагаю… Ренгер, что делать с кошкой?

— Крови нет… — донёсся из наушников задумчивый голос биолога. — Сыворотку Маккинли ей — и в карантин на две недели.

— Ампулы для мелких животных? — Вепуат вытряхнул на ладонь обрезок широкой зелёной ленты, в которой поблескивали из-под прозрачных колпачков иглы. Наверху притихли. «Коп» спустился на одну ступеньку и нетерпеливо хмыкнул.

— Ну, что за возня, мистер теск? Это ваше снадобье для кошек?

— Одной хватит, — Вепуат ловко отделил сантиметровую полоску с прикрепленной к ней ампулой; она легко умещалась под подушечкой его бронированного пальца, и туда можно было уложить ещё одну. Кошка, внимательно следящая за сарматами, встряхнулась и недовольно мяукнула.

— Лекарство для вашей животины, — пояснил «коп», выбираясь на веранду. — Давайте, колите, чтоб я видел. А то много тут умников…

Вепуат постучал пальцем по наплечнику Гедимина, и сармат, обернувшись, увидел его довольную ухмылку.

— Где молодь, там и гнёзда, — разведчик кивнул на трёхмерную голограмму. — И дроны одно уже нашли. Идём, приберёмся там. Жаль, взрослые особи давно удрали…

…Дрон — один из двух, отпущенных Вепуатом на поиски — висел неподвижно над грудой валунов на дне канавки. С каменного уступа над ними свисало толстое полотнище корней, оплетённых волокнистым мхом. В его тени среди сухих листьев папоротника, лиственных веток, пёстрых перьев и прочей органики белели осколки скорлупы и хорошо обглоданные кости.

— Собака, — определил Вепуат, поддев какой-то зуб. — А это, похоже, белка. И много голубей. В кладке было четыре яйца. Одного птенца поймала кошка, где ещё три — неясно…

— В ядерный могильник все эти дебри, — Гедимин вспомнил пёстрое оперение рапториды, представил, как роется в папоротниках в поисках твари размером с голубя, и досадливо поморщился. — Дроны ничего не видят?

— Дело к зиме, — Вепуат дотянулся до дрона, повисшего над обрывом, и прикрепил его к плечу. — Если их не сожрут вороны, то добьёт похолодание. Поздний выводок, обычно к сентябрю они до метра вырастают.

Он выгреб скорлупу, щедро облил гнездо раствором и махнул Гедимину — «выбираемся!» Тот вылезать не спешил — разглядывал насечки на слое намытой земли и царапины на толстых корнях. «Холод холодом, но где-то эти твари до весны доживают. А полтора метра — это немало…»

— Тут где-то здоровенный птицеящер, — угрюмо сказал он, подходя к Вепуату. — А в парке куча макак. Рапториды смотрят за гнёздами?

— Только до вылупления, — ответил Вепуат, глядя на экран — дроны ещё прочёсывали парк, но, похоже, безрезультатно. — Эти птенцы уже неделю перебиваются жуками и мартышечьими объедками. А взрослых мы уже не догоним.

Он прижал клавишу и поднял взгляд к небу, частично заслонённому ветвями. Дроны успели далеко улететь — Вепуат хотел их дождаться.

— Надо предупредить, — Гедимин покосился на ближайшую дорожку парка — она проходила в двух шагах от канавки. — Чтоб поодиночке не ходили. А лучше — выманить на приманку. Вон, собак они едят…

Вепуат хмыкнул.

— Приют не одобрит такие охоты. Идём! Мы свою работу сделали.

— Не всю, — качнул головой Гедимин, разглядывая заросли, как будто его глаз мог увидеть рапториду раньше, чем её найдёт сканирующий луч.

— Угу, — согласился Вепуат, прикрепляя к броне снизившийся дрон. — Вся будет, когда макаки перестанут тащить лес в города. Вот тогда мы сдерём тут всю органику до камня и пустим на субстрат — вместе с рапторидами, мешочниками, собаками и прочей дрянью. А пока — довольствуемся малым. Идём!

30 сентября 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— На «Жёлтом озере» участились вылеты Клоа, — помрачневший Скегги перебирал заявки, распечатанные на тонких полосках, и ликвидаторы внимательно его слушали. — Группы по две-три особи покидают шахты, хаотично кружат несколько минут и возвращаются. Выставляем посты со звуковыми пушками. Мелкие группы перехватывать, при подозрении на массированный вылет — немедленно звать подкрепление. Ренгер?

Биолог, не оборачиваясь, резко качнул головой.

— Надзор, никакого вмешательства.

Скегги недоверчиво хмыкнул.

— Ладно, тебе виднее. Вепуат?

Разведчик спрыгнул со стола, поймав на лету дрон, и встал перед командиром. Тот перечислял ликвидаторов, с которыми поедет Вепуат, и Гедимин внимательно слушал, но своего имени так и не дождался. Разведчик растерянно оглянулся на него и сразу погрустнел.

— Ясно. Будет надзор… А Гедимин…

Скегги уже взял со стола новый листок.

— Центр, к югу от Канада Стрит. Неизвестные организмы на стене кафе. Гедимин, Иджес, ваш выезд. Сильно не шумите — всё-таки центр.

Гедимин поднялся из-за стола, снял сфалт с оружейной стойки и принялся проверять герметичность камер. Ренгер за его спиной издал короткий недовольный возглас.

— Это оставь, не пригодится. Огнемёты, много дезраствора, сканеры на «микро», — сказал он, глядя на растерянного Гедимина, и отвернулся к недоизученному образцу. — Меня держать на связи.

Иджес, успевший вооружиться раньше Гедимина, с лязгом опустил плазмомёт на стойку и недовольно фыркнул.

— Организмы на стене! Это для биологов. Пусть бы ехали Ренгер с Вепуатом…

Скегги недобро сузил глаза, и Иджес, резко замолчав, потянулся за огнемётом.

— Дурацкое задание, — слышал Гедимин его недовольный шёпот. — То грязь собирай в банку, то вот это… Чего мне не сиделось в механиках⁈

…Глайдер остановился.

— Не доехали, — недовольно сощурился Гедимин, выглядывая в приоткрытый люк. Никаких кафе поблизости не было, только многополосный поток глайдеров