Пройдя несколько коридоров, выхожу на обочину со стороны стоянки. Собираюсь сбежать отсюда, но прежде я хочу найти этого ублюдка в бейсбольной куртке. Вижу парней из команды повсюду, но не могу узнать того, кто преследовал Елену. К счастью для него…

Закуриваю сигарету, делаю три затяжки, и мой взгляд останавливается на необычайно взволнованной фигуре, бегущей через парковку. Это моя львица. Куда это она?

Прыгаю по ступенькам, толкаю группу девчонок, слыша их оскорбления, и тороплюсь догнать Елену.

Подбегаю к тачке одновременно с ней. Она отстраняется. Не даю закрыть дверцу и врываюсь в салон, чтобы выхватить у нее из рук ключи.

– Ай! Что ты делаешь?

Она таращится на меня без слез. Это уже взгляд уверенной в себе львицы, которая вот-вот сожрет меня. Кажется, я их нашел, что успокаивает. Вылезаю из машины и засовываю ключи в карман. Она никуда не денется. Удаляюсь в школу.

– Вернись, придурок! – окликает она за моей спиной.

В следующую секунду она уже рядом со мной и толкает меня. Она пытается засунуть руку в карман.

– Дай мне ключи! – ворчит она, не останавливаясь.

Елена толкает, оскорбляет меня и снова толкает, продолжая ругаться. Я рад, что она стала сама собой. Усмехаюсь. У нее больше не осталось сил, это ее предел.

– Хватит смеяться! – приказывает она.

Смотрю на нее с улыбкой, протягивая руку, и поправляю ее длинные волосы. Она гораздо красивее, когда сердится, чем когда плачет.

Она окидывает меня презрительным взглядом. Жестом показываю, что проголодался, и вырываюсь. Она остается на месте. Я уже прошел несколько метров, когда она молча меня догоняет. Наконец уходим из школы. Я хочу знать, кто этот парень. Чувствую, мы скоро его встретим.

Когда мы заходим в столовую, нас останавливают ее подружки. Я не могу их побить. Мы просто возьмем бутерброды, и я заставлю Елену выйти поесть на улицу. Софи с лукавой улыбкой обращается ко мне за спиной львицы. Злобно смотрю на нее. Она избегает моего взгляда, словно читает мои мысли, и мы уходим.

– Ну и вали, Елена! – кричит нам вслед другая подруга.

И тут же получает мой средний палец в ответ. Львица ничего не говорит, только и делает, что постоянно пялится в пол. Останавливаю ее в коридоре и спрашиваю, где можно покурить. Она молча ведет меня за собой, и через мгновение мы оказываемся на трибунах бейсбольной площадки. Поднимаемся наверх и устраиваемся там. Я ем, а она смотрит на свой вегетарианский бутерброд с нахмуренными бровями. Подталкиваю ее локтем. Ешь давай!

– Не хочу…

– Ешь.

Она бросает на меня резкий взгляд, от которого я уворачиваюсь. Наконец-то я заговорил.

Чтобы я отстал, она распаковывает бутерброд и отщипывает несколько кусочков. Через несколько мгновений доедаю, что у меня было. Швыряю бумагу в мусорку. Классное попадание, чувак.

– Отдай мне ключи. Сегодня понедельник, у меня есть кое-какие дела, – говорит она мне, следя за бумажным шариком взглядом.

Отрицательно мотаю головой, а она в ответ убийственно смотрит на меня.

– Верни!

Поднимаю руки. Найди их, Елена…

Хохочу. Когда она прыгает на меня, я замираю. Сумасшедшая!

Бросаю сигарету. Она пытается дотянуться до моего кармана, но я удерживаю ее, схватив за запястья. Она сердится на меня и снова просит ключи.

– Нет, – смеюсь я, мотая головой.

Если бы она знала, как мне нравится видеть ее такой. Она пытается вырваться, но поскальзывается и падает прямо на меня. Лежу на скамейке, а она на мне.

Нос к носу, глаза в глаза. Ее взгляд впивается в мои зрачки.

На секунду теряю улыбку, но она возвращается, когда львица начинает смеяться.

– Нет, ты и в самом деле придурок, – на одном дыхании выпаливает она.

Киваю. Она избегает моего взгляда, посмеиваясь, и пытается выпрямиться, но я держу ее.

– Ты меня доведешь! – восклицает она, опираясь на руки.

Чувствовать все ее тело – это как раз то, что мне нужно. И видеть ее улыбающейся – еще лучше. Она не отворачивается, и внезапно ее взгляд темнеет. Я хмурюсь, и она отводит глаза. Моя улыбка исчезает.

– Отпусти меня… – шепчет Елена.

Я повинуюсь и нехотя позволяю ей подняться. Она быстро поправляет задравшуюся одежду, но я успеваю увидеть кое-то, что меня поражает. С силой удерживаю ее, чтобы она не ускользнула, приподнимаю ее большой уродливый свитер, чтобы рассмотреть бедро.

Блин.

Увиденное потрясло меня и наэлектризовало. Елена отталкивает меня, и я пялюсь на нее в поисках объяснений. Слезы подступают, я вижу, как они надвигаются, как буря. Она быстро уходит. Черт, на этот раз это не я оставил на ней эти синяки. Мне хочется выть от ярости. Кто это сделал? Тот тип, что посылает сообщения? Или тот, в куртке? Черт возьми, я готов убивать. На этот раз у них будет веская причина отправить меня в тюрьму, потому что парень, посмевший прикоснуться к моей львице, уже труп, кем бы он ни был.

Елена быстро спускается. Иду за ней и нагоняю ее внизу. Хватаю ее маленькую ручку и притягиваю к себе. Она подлетает ко мне, как пушинка. Я не должен делать глупости, особенно если не хочу, чтобы она испугалась. Смотрю вопрошающим взглядом. Надеюсь, я не слишком свирепо выгляжу. Иногда я оборачиваюсь в гнев как в броню.

– Перестань, это пустяки. Я ударилась, – тут же оправдывается она.

Она считает меня идиотом? Ясно виден отпечаток гребаной руки, такой же большой, как и моя, которая, должно быть, сжала ее так крепко, что пальцы ублюдка отпечатались теперь уже пожелтевшими синяками.

Судя по цвету, прошло около двух недель, как их оставили. Тот день, когда ее нашли плачущей в туалете, как сказал отец. Неясно, кто вытащил ее… В голове вырисовывается худший сценарий из возможных. Ужас от всего этого чуть не сбил меня с ног. Мне не хватает воздуха. Спокойно, чувак, она ни при чем, так что будь спокоен.

Обхватываю ее щеки, наклоняясь к ней, заставляю посмотреть мне в глаза. Могу говорить только шепотом, но мне все равно, главное сказать то, что хочу. Она кладет свои белые руки на мои, забитые татуировками, и внимательно слушает.

– С сегодняшнего дня ты остаешься со мной, Елена. Больше… Больше никто не причинит тебе вреда. Я ясно выразился?

Она моргает, дышит отрывисто, слезы из глаз падают прямо на мои пальцы. Она отвечает робким «да» и кивает. Я выпускаю воздух, застрявший в легких, и поцеловал ее в лоб.

Хватаю ее за руку, и мы покидаем это место. Если она не пойдет на занятия после обеда, то и я тоже.

Я за рулем, львица жестами указывает мне дорогу. Она не переставала плакать с тех пор, как мы ушли с трибун, и мне это не нравится. Смотрю на нее, но она избегает моего взгляда и отворачивается к окну.