Филиппом прошли по областям Эпира, не встречая большого сопротивления местных жителей. На побережье Амвракийского залива, где проживали мужественные этолийские племена, остановились, обнаружив враждебный прием. Пришлось Филиппу проявить смекалку, не поскупиться дарами, после чего он «сдружился» с уважаемым среди этолийцев вождём, который убедил остальных предводителей не мешать македонянам. За это царь обещал этолийцам вернуть стратегически важный для них город Навпакт, захваченный когда-то ахейцами. Военачальники афинского войска, не ожидавшие поддержки македонян со стороны населения Эпира, отступились, даже не сойдясь с противником на поле сражения.

От огорчения Арриба вскоре умер, оставив ускользающий от него престол сыну Эакиду, которого Филипп немедленно свергнул, провозгласив законным царём Эпира юного Александра, родного брата Олимпиады. А так как тому не исполнилось восемнадцати лет, сестра приняла на себя тяжкие обязанности и права опекуна, став фактической правительницей Эпира. Теперь ею двигали три чувства: жажда единоличной власти, любовь к сыну, оставленному в Македонии, и ненависть к супругу Филиппу, который её сильно обидел, разлюбив.

* * *

Приняв Эпирское царство под своё покровительство, Филипп получил больше, чем ожидал. Во-первых, Македония приобрела необходимое влияние и преимущественное положение в регионе – торговое и военное. К тому же здешний благоприятный климат позволял собирать хорошие урожаи оливок и зерновых, а благодаря обильным дождям наличествовали отличные пастбища для огромных отар овец. Ежегодно ранней весной их перегоняли с низин в горы, чтобы по-осень они возвращались назад. В горах произрастали ценные породы деревьев – сосна, кедр и кипарис, всё это богатство шло на кораблестроение, а дуб ещё служил источником сырья для производства краски, дубильного экстракта и желудей – на корм свиньям. Всё, чем был богат Эпир, шло теперь на пользу Македонии. Это содействовало укреплению её могущества и политического влияния царя Филиппа в предстоящем противостоянии с Афинами.

Для Греции гегемония была всегда привлекательна как обозначение главенства самого сильного государства над остальными греческими городами-полисами. Это, прежде всего, право диктовать волю одного сильного правителя или правящей элиты одного греческого полиса более слабым государствам и даже союзникам. В экономическом смысле гегемония давала сильному лидеру преимущество, чтобы приращивать к себе за счёт ослабленных войнами соседей их пахотные земли, природные ресурсы и торговые пути – на суше и море.

Укрепление могущества Афин и как результат возвышение над остальными городами, объединёнными в «Делосский союз греческих городов», произошло после знаменательных побед греков в войнах с персами. Но главенствующее положение Афин никогда не устраивало недружественную Спарту, в результате между ними возникали эпизодические разногласия, вспыхивали вооружённые конфликты и ожесточённые военно-политические схватки, которые Афины часто и болезненно проигрывали. Почти одновременно происходили распри между Афинами и Коринфом. На их фоне разворачивались события Пелопоннесских войн (431–404 гг. до н. э.), завершившиеся поражением афинян. Этим удачно воспользовались Фивы: с участием успешного и знаменитого полководца Эпаминонда, не проигравшего ни одного сражения, фивяне добились унижения Спарты и Афин.

Именно в это время, пока Спарта, Афины и Фивы разбирались между собой, кто главный на суше и на море, когда одни греки с ожесточением убивали других греков, на македонском престоле появился царь Филипп II, сын царя Аминты III. С его приходом во власть происходит неожиданное для Греции возвышение ранее ослабленной и считавшейся полудикой Македонии. Когда греки поняли это, спохватились, но, оказалось, поздно – Македония со своей сильнейшей на это время профессиональной армией угрожала уже всем – Спарте, Афинам, Фивам и остальной Элладе.

Амфиктиония

Приобретённые недавно Македонией города в Иллирии, Фракии и Фессалии требовали от царя Филиппа пристального внимания, заботы и величайшей дипломатии, чтобы удерживать их, не дать переметнуться к прежним военным союзникам – Спарте и Афинам. Филиппу катастрофически не хватало помощника, которому он доверял бы престол на время своего отсутствия в Пелле. На Антипатра, верного друга и советника, навалилось столько дел, что один он уже не управлялся. Оставалось надеяться на сына, наследника, что он вот-вот освободится от учёбы и присоединится к отцу. Этого сильно хотел и сам Александр, но в свои шестнадцать лет он ещё мало подходил на роль государственного деятеля, политика или военачальника.

Филипп понимал, что вооружённое противостояние Македонии, какой бы сильной она ни являлась или ни казалась таковой противникам, опасно для неё последствиями от промедления активных действий. Сейчас враги разобщены, но единый фронт Афин, Спарты и Фив, если они до этого додумаются и договорятся, может сломить её временную силу. Царь озабоченно искал обходные пути, старался миром добиваться стратегических преимуществ.

Македонии помог, иначе не скажешь, божественный случай: Дельфийская амфиктиония предложила Филиппу как проявившему себя полководцу руководство объединённым войском против Фокиды, одного из своих членов. А фокидяне нарушили священный устав амфиктионии, что представлялось для других участников святотатством…

* * *

Амфиктиония, или «вокруг живущие», – обычный религиозный союз группы греческих племён и городов-полисов, жители которых в своём регионе поклонялись одному верховному божеству. Члены Дельфийской амфиктионии почитали Аполлона и посещали его святилище в Дельфах, где хранился огромный камень яйцевидной формы – «Священный омфал» с изображениями лент и двух орлов. По легенде, в этом месте встретились две птицы, выпущенные Зевсом с Олимпа: одна облетела вокруг обитаемой земли с запада, другая – с востока. С тех пор греки почитали омфал как «Пуп земли», одновременно обозначавший «место захоронения Пифона» – чудовищного Змея, убитого Аполлоном в окрестностях Дельф. В сокровенном святилище храма Аполлона, находящимся под пророческим жертвенником, находился пещерный склеп, прорицалище, смердящий запахом разлагающегося тела Змея. Тяжёлые запахи до сих пор поднимаются вверх и проникают через щели в каменном полу в склеп, где на высоком бронзовом треножнике сидит жрица-прорицательница Пифия: она вдыхает испарения, становится одержимой и затем изрекает нечленораздельные фразы, которые выдаются паломникам как оракулы…

Члены амфиктионии сообща совершают общие жертвоприношения и, главное, при необходимости защищают храм своего божества от врагов, готовых разорить святилище. Верховным органом амфиктионии является общее собрание представителей двенадцати городов-участников, иеромнемонов, имеющих по два голоса, которые по договорённости безжалостно карают святотатцев, нарушивших религиозные каноны. Одной из главнейших обязанностей иеромнемонов является подготовка и проведение совместных религиозных празднеств, во время которых наступала иеромемия, иначе – «время обязательного мира». В случае надобности совещались по иным делам, представлявшим интерес для всех членов амфиктионии, вплоть до объявления войны общему врагу.

Решения иеромнемонов становились обязательными для исполнения всеми членами амфиктионии, поскольку верующие воспринимали их предвестниками воли Аполлона. Только они имели допуск к «тайным книгам», в которых содержались древние предсказания. Читая тексты, жрецы могли разрешать или останавливать войны, сменять правителей и даже их судить. Через посредство иеромнемонов входившие в