возможные тайны и наконец расправиться с одной из величайших чернокнижниц этого мира.

Но пока что она ещё жива.

— Я должен найти…

— Нет, — просто сказала Нкиру. Я с изумлением воззрился на неё.

— Я же не договорил.

— Найти способ, чтобы попасть в Орден. Найти, где держат наставницу. Освободить её и проследить, чтобы она выжила. Я ничего не упустила?

На удивление, это было именно то, что я собирался сказать. Практически слово в слово.

— И мой ответ — «нет».

— С чего бы? — спросил я более резко, чем собирался.

— С того, что это самоубийство. И не только для тебя, — вставила она, когда я открыл рот, чтобы напомнить о своём бессмертии. — Для нас в том числе. Таверна и арена — всё, что у меня есть. Если в Ордене поймут, что мы помогали чужаку, они сотрут нас с лица земли.

— Но они же не поняли до сих пор!

— Потому что ты не совал нос в их дела.

Я запнулся, пытаясь подобрать новое возражение, но сходу в голову ничего не лезло. Нкиру права — инквизиция была прямо-таки одержима чужаками, если брать Вильгельма Аккома как обычный пример. В Ламитерне меня вычислили на раз-два, несмотря на маскировку и помощь Эми. Но одно дело, когда я рисковал своей непробиваемой башкой, а другое — когда подставлял других. Я-то воскресну, как ни в чём не бывало. Они — нет.

Но кто тогда спасёт Кассандру?

— Слушай, — сказала Нкиру очень мягко. — Ты здорово выручил нас с водой, это стоит любых денег и сверх того. Оставайся в «Приюте» столько, сколько захочешь, еда и питьё — за наш счёт. Но если ты только подумаешь связаться с инквизицией, я лично оторву тебе голову. Без малейшего удовольствия. Понимаешь?

Судя по всему, она не шутила. Я кивнул в знак понимания.

— Терять близких всегда тяжело, — добавила она. — Как и подводить тех, кто на тебя рассчитывает. Но иногда надо уметь отступать. Отдохни, выспись. Утро всегда право.

Она тяжело поднялась из-за стола, и я понял, что этот разговор также не принёс ей ни малейшего удовольствия. Я последовал её совету, намереваясь провести в «Приюте» хотя бы эту ночь, а дальше действовать по обстоятельствам. Очевидно, я могу найти другое место для ночёвки, но как без помощи Нкиру и Дезмонда проникнуть в Орден, я представлял себе слабо. Палатин был огромен, а столь опасного преступника, как Кассандра наверняка держали в тайном и хорошо охраняемом месте. Не имея связей и информаторов я в жизни не узнаю, где оно.

Полчаса назад у меня была надежда, а теперь всё надо начинать с нуля.

— Ардор, — негромко окликнул меня Дезмонд, когда я уже ставил ногу на первую ступеньку лестницы, предвкушая сон в своей каморке. — Задержись у нас ещё на денёк. Завтра увидишь, как сражаются финалисты Шанса, и поверь, там есть, на что посмотреть.

Я что-то проворчал в ответ, не очень понимая сути предложенного, но слишком сонный, чтобы возражать. Утро всегда право, да? Тогда и этот вопрос можно решить с утра.

На этот раз меня никто не будил, и я проспал чуть ли не до полудня. Сонно натянул на себя облачение наёмника — оно было идеально выстирано и аккуратно уложено на стул рядом с кроватью. Несколько секунд колебался, не захватить ли сразу с собой заплечный мешок с пожитками, но рассудил, что могу подняться за ним и после завтрака.

План действий отсутствовал. Справедливости ради, если бы не помощь Уилла, я бы в любом случае начинал квест с нуля, но тогда я ещё не представлял реального масштаба поставленной Кассандрой задачи. Десять дней на то, чтобы найти в необъятном городе тайную тюрьму Ордена, придумать гениальный план спасения Кассандры и осуществить его без сучка и задоринки. Даже если бы мне дали десять недель, то не факт, что я бы уложился.

— Для персонажей двадцатого уровня и выше, ага, — буркнул я себе под нос, садясь за свою бочку в углу зала в ожидании завтрака. Настроение было отвратительное, и неуклонно продолжало падать.

Минут десять спустя улыбчивая девушка, имени которой я так и не узнал, принесла мне миску дымящейся каши. Завтрак пах великолепно, но вкусом меня удивить, увы, не мог. Я поблагодарил работницу и уже взялся за ложку, как вдруг она наклонилась и шепнула мне на ухо:

— Выступление начинается за час до заката. Третья дверь налево, стучать так.

Она опустила руку и отбарабанила по столу незамысловатый ритм костяшками пальцев. Я неуверенно кивнул в ответ, и вскоре остался один на один со своим завтраком.

Выступление, очевидно, означало тот самый финал отборочного тура, что вчера рекламировал Дезмонд. Ждать до заката, а затем наблюдать за представлением было равнозначно потере целого дня. Если я решил спасать наставницу своими силами, уходить надо было прямо сейчас, чтобы не подставлять «Приют путника» под удар. На счету может быть буквально каждая минута.

И всё же… Что-то эдакое было в голосе Дезмонда, когда он просил меня задержаться. Не знаю, что именно. Допустим, он мог указать мне в нужном направлении, но какой смысл тянуть резину?

— Мне бы поговорить с Дезмондом, — обратился я к той же девушке, когда она пришла забрать мою миску. К моему разочарованию, она отрицательно помотала головой.

— Мастер Дезмонд готовится и никого не принимает.

— Да мне бы на минуту…

— Никого. Не принимает, — отчеканила она не хуже Кёльколиуке, сердитым взглядом ясно давая понять, что с ней разговор тоже окончен.

Я вздохнул и смирился. Самостоятельно найти, где «мастер Дезмонд» готовился к вечернему шоу, пожалуй, было проще, чем блуждать по Палатину в поисках орденских застенок. Только станет ли он со мной говорить, если я вломлюсь к нему в разгар подготовки?

Почему-то я представил, как Дезмонд в безупречном фраке и галстуке-бабочке репетирует речь перед зеркалом, как заправский конферансье. И тут в гримёрку вламываюсь я, он оборачивается с лицом, переполненным возмущением и гонит меня в шею. Нет, так дело не пойдёт.

Придётся пойти на компромисс. Сегодня я иду на разведку и узнаю город получше, вечером смотрю представление гладиаторов и беседую с Дезмондом. Затем сразу забираю вещи и отправляюсь на поиски другой таверны, желательно самой занюханной из всех возможных, которую будет не жалко подставить под гнев Ордена. Строго говоря, такой участи не заслужил бы