За дверью обнаружилась горгулья. Та же самая, что приносила вещи в день ее сюда заселения. Только теперь она держала в руках кусок пергамента. Отдав его удивленной таким поворотом девушке нелюдь отправилась прочь.

Кусок пергамента был запиской с печатью университета. Лаконичной запиской:

«Адептке Альбе Синегорской срочно явиться в деканат».

Альба тяжело вздохнула и начала натягивать теплые носки, носимые под сапогами. Кажется, сегодняшний день удивительных, в хороших и нет, смыслах, происшествий еще не закончился.

У декана ее ожидали, помимо Марии и Стивена, выглядящего, кстати, вполне здоровым, сама магистр Айвор де Мар и магистр-менталист Теор. Последний одарил Альбу таким взглядом, что ей захотелось спрятаться куда-нибудь под кресло. Ну да, она ведь на полосе дважды контакт использовала, который, так-то, магистр до конца первого курса самостоятельно строить запрещал… Но как понял-то?

— Альба, объясните, что у вас случилось с вашими однокурсниками, — любезно, но с некоторой прохладой в голосе спросила декан.

Альба только плечами пожала.

— Это у них спросите — что случилось. Шла из столовой по темной части парка. Вышли двое из-за дерева, в руках палки, — скрывать она ничего и не думала. Все равно ведь менталист и мысли, если надо, прочтет. Даже без согласия. — Замахнулись. Ну я от одного удара увернулась, у второго вырвала сама «оружие». Огрела палкой того, кто остался, по руке и по колену. А потом поняла, кто это, выругалась и ушла. Вот и все. Да, надо было сразу огонь зажигать чтобы лица разглядеть, я просто не сообразила как-то.

И к лучшему. То, что она так-то могла даже не желая случайно поджечь одежду и если не убить, то покалечить обоих Альба понимала. Но, увы, «светляка» они пока не проходили, а на вламаге он был не нужен, так что обращаться к кому-то из преподавателей ради этого не хотелось, как и самой разбираться. Вроде и не особо надо… Было раньше.

— Да ты… — начала было Мария, но декан ее угомонила одним взглядом.

— Что произошло после того, как вы поняли, что перед вами ваши однокурсники, не представляющие вреда?

Альба второй раз плечами пожала.

Вообще-то палкой огреть можно так, что вред вполне себе будет.

— Посмотрела в ее, — она бросила на Марию мрачный взгляд, — глаза и высказала все, что думала об этой затее. Вот и все. Сама втянула брата в это — пускай сама его к целителям и ведет.

Что, это что ли декану не понравилось? Тут Альба себя неправой не считала. Ну, не до конца. Стивен-то наверняка просто сестру поддержать хотел… Как и всегда. И оставлять его валяться на снегу не стоило. Но она разозлилась настолько, что боялась и правда что-то поджечь. Или левитацией ближайшее бревно на кого-нибудь уронить.

— То есть сознательно внушение вы не применяли?

— Внушение? — Альба подняла глаза. Сначала на декана, чье лицо ничего не выражало, потом на менталиста, чьи эмоции тоже казались совершенно неясными. — Нет, конечно. Они ведь магии не использовали. Да и… запрещено это, — смутилось она. На полосе ведь так делала. — Ну там, в метели, я ведь ничего плохого не делала, только успокоить постаралась, и...

Взгляд Теора явно поменялся, став более цепким.

— Метель?

Альба почувствовала, как у нее кровь к щекам прилила. А он ведь не знал…

— Ну, на полосе. На вламаге.

— Ладно, это потом обсудим, — прервала их диалог декан. — Вы не применяли внушение после прохождения полосы на этот седьмой день недели?

— Нет.

— Лжешь! — Мария вскочила со стула… И тут же села обратно под еще более тяжелым взглядом декана.

— Что ж, думаю, в этом большая доля моей вины, — заметил менталист. — Неосознанные внушения потому и неосознанные, что применяются инстинктивно в моменты эмоциональных всплесков. Один из которых, несомненно, спровоцировало нападение в ночи. Что вы, господа Грейн, хотел этой выходкой добиться?

Брат с сестрой переглянулись — и промолчали.

Декан хмуро заметила:

— Вы пострадали из-за собственной глупости. Нападая на кого-либо, даже думая, что это будет смешной шуткой, можно лишиться и здоровья, и жизни, даже если никто не хотел ничего серьезного. Особенно нападая на необученного мага без опыта сражений и умения остановить творимое волшебство или исправить его последствия. Я молчу про моральную сторону идеи отправиться вдвоем противостоять одинокой сокурснице. Это крайне разочаровывающий поступок. Магия — не сила и знания, а, в первую очередь, мысли и поступки. В первую очередь. Завтра в десять придете в кабинет магистра Теора, он определит тип ваших взысканий. От себя замечу — еще один подобный поступок, и вы будете исключены с блокированием магии. Свободны вдвоем.

Альба намек уловила, и осталась сидеть, когда Мария и Стивен покинули кабинет.

Тишина была неуютной. Магистры, кажется, разговаривали друг с другом ментально, а она пыталась переварить сказанное. Она применила внушение? Но магии-то не было, контакт она не строила…

— Вы поступили крайне безрассудно принимая бой с противником, которого не знали, пусть и на несерьезном оружии, — наконец отозвалась декан. — И вам не стоило использовать внушение.

— Я не хотела, — Альба покачала головой. — Правда. Просто разозлилась и высказала все, что думаю.

— Злость мага может кончиться куда хуже, чем этот маг хочет, — тяжело заметила декан. — И, определенно, я хочу узнать, что именно вы сделали на полосе.

Альба тяжело вздохнула — и принялась рассказывать. Присутствие тут не одного Теора или одной де Мар, а обоих магистров сразу было… Подавляющим. Даже при условии того, что все равно пришлось бы рассказывать.

Когда она перешла к выходу со стадиона, решив объяснить и причину, по которой они не стали ждать оценок, как память подсунула бутылку от Драйх, и Альба быстро закруглилась:

— И мы вернулись в университет.

Декан с менталистом переглянулись.

— Мне известно о произошедшем с магистром Вар Вранном, — довольно дипломатично заметила магистр де Мар. — Так как он уволен, то вы завтра сможете с десяти до часу найти в двести четырнадцатой временную замену в лице магистра ле Гант и принести ей свои несданные работы по его предмету. Насколько я помню, она собиралась выставить зачет при наличии всех выполненных заданий этого семестра, даже если магистр Вар Вранн у вас их не принял.

Альба кивнула, чувствуя