Все еще хихикавшая Маб продиктовала адрес. Ма шлепнется в обморок, когда увидит, что на свадьбу ее везет настоящий принц!

– Договорились, – ухмыльнулся Филипп, всем свои видом показывая, что не мог придумать лучшего применения своим драгоценным талонам на бензин, чем нестись через весь Лондон в Шордич за матерью завтрашней невесты. Маб почувствовала, что ее недоверие к нему тает. – Пойдемте, старина! – Принц хлопнул Фрэнсиса по плечу. – Отвезу вас домой. Кажется, я знаю кое-кого, кто сможет замолвить за вас словечко в бюро записи актов…

– Отлично. Встречаемся здесь завтра в одиннадцать утра, и смотрите, лежебоки, не опаздывайте! Маб, прощайся с женихом, нам с тобой надо хорошенько порыться в гардеробе. – Прихватив еще не допитую бутылку шампанского и три бокала, Озла направилась к лестнице.

Бетт последовала за ней вместе с Бутсом. Поспешно поцеловавшись с Фрэнсисом, за ними величаво проплыла смеющаяся Маб.

– Это апартаменты моей матери, – пояснила Озла, вводя подруг в роскошно обставленные покои: массивная кровать, в умывальной комнате огромная ванна, повсюду сияние зеркал. – Вы с Фрэнсисом можете одолжить их для своей свадьбы. Мистер Гиббс найдет нам с Бетт другое пристанище.

– Идет, – немедля согласилась Маб. В мыслях она уже была готова к брачной ночи в холостяцком жилище Фрэнсиса, но, боже мой, кто же откажется провести ночь в такой роскоши? Не только потому, что она никогда не жила в фешенебельной гостинице. Уж конечно, легче будет поближе узнать новоиспеченного и практически постоянно молчащего мужа в окружении атласных простыней и шампанского в ведерках со льдом… Маб отхлебнула из бокала, ощутив, что ее начинает охватывать предсвадебный мандраж.

Она невеста. Завтра она выходит замуж. За мужчину, с которым виделась всего шесть раз…

– Бетт, подливай шипучку. – Озла распахнула материнский гардероб и начала раскидывать наряды. – Так, теперь нужно найти изумительное платье, которое сойдет за свадебное…

– Твоя мать наверняка заметит, если я свистну у нее вещь от Хартнелла! – жалобно пискнула Маб.

– Да у нее их столько, что всех не упомнит. И я не позволю, чтобы ты выходила замуж в своей синей подкладке для штор, Скарлетт О’Хара! – Озла подняла повыше кремовое атласное платье: рукава длинные, талия в обтяжку, от пояса разбегается умопомрачительная плиссировка. – Вот это.

Маб мгновенно поняла, что это платье ей нужно больше, чем воздух.

– Я не могу…

К счастью, Озла проигнорировала ее возражения.

– На тебе оно будет на две ладони ниже колена, мамуля ведь не твоего роста. В самый раз для дневной свадьбы. Так, теперь Бетт… Мы, естественно, будем подружками невесты. Вот это серо-голубое шифоновое великолепно ляжет, если подобрать к нему подходящий кушак…

– Какая странная ночь. – Бетт сидела на кровати, пила шампанское прямо из бутылки и выглядела осоловелой и уставшей, но в уголках ее рта блуждала улыбка. – Очень странная ночь, – повторила она, глядя на сопевшего на пуховой подушке Бутса.

Озла подняла бокал. На ее алебастровых щеках горел розовый румянец.

– За миссис Грей!

– И за тебя, Оз. – Маб тоже подняла бокал. – И за Бетт… – Она хотела объяснить, как много для нее значили эти девушки, что никогда в жизни у нее не было таких подруг. Но не нашла слов, чтобы выразить переполнявшие ее чувства, и потому просто подняла бокал с шампанским и сдавленным от волнения голосом сказала: – За Блетчли-Парк.

До королевской свадьбы десять дней. 10 ноября 1947 года

Глава 30

Йорк

Озла кожей чувствовала, как за ее спиной маячит официант, которого явно раздражало, что женщина в алом пальто из коллекции «Нового стиля» и эффектном черном токе ничего не заказывает. Сквозь высокие, от пола до потолка, окна Озла следила, не появится ли на площади знакомая фигура Маб, но нет-нет и посматривала на вывеску Bettys. Ее бесило отсутствие апострофа[58]. Неужели так трудно научиться писать без ошибок, черт побери?

И тут в дверях выросла Маб, наряженная по последнему писку моды: пальто цвета ночного неба с широченными полами, озорная сапфирово-синяя шляпка, сдвинутая на один глаз, в ушах и на шее черный жемчуг. Ее взгляд резко, как выстрел, нашел Озлу среди посетителей чайной. «Если опять выпустит когти, сохраняй достоинство, – приказала себе Озла и без улыбки встретила глаза Маб. – Держись темы».

– Чаю? – подлетел к ним официант.

Маб прошелестела между элегантными посетительницами чайной и уселась напротив Озлы за столик в закутке у окна. Там никто не сможет их подслушать, если шептаться.

– Чайник «Эрл Грея», – сказала Маб.

– Сконы, будьте добры, – одновременно с ней произнесла Озла.

Официант унесся, и Маб удивленно подняла свои брови-ятаганы.

– Сконы? А я думала, перед королевской свадьбой ты не захочешь портить фигуру.

«Вот тебе и сохраняй достоинство, вот тебе и держись темы».

– Ох, даже не напоминай, такая скукотища, – прощебетала Озла. – Придется откопать мамулины бриллианты и тащиться в эту каменную громаду, чтобы все венчание пялиться на какую-нибудь колонну.

Маб стянула темно-синие перчатки.

– Даже здесь, далеко на севере, твоя фамилия не сходит со страниц газет. Во всяком случае, скандальных. Все обсуждают, явится ли «некая сногсшибательная канадская брюнетка» на мальчишник принца Филиппа.

– Ну, сама знаешь, скандальная пресса чего только не выдумает. – Озла тоже сняла перчатки, чтобы продемонстрировать Маб свое изумрудное кольцо. – К счастью, моего жениха не интересуют выдумки щелкоперов о светской жизни.

Маб оценила кольцо.

– Жаль, что зеленое тебе не идет… А твой жених в курсе, зачем ты затеяла эту поездку?

– Конечно, нет, милочка. И бьюсь об заклад, что твой муж тоже ничего не знает. Точно так же, как не знает, что ты его выбрала не столько за улыбку, сколько за активы.

– Ты ведь помнишь, Оз, я женщина практичная. Это ты пишешь розовую муру в свой «Татлер». Сказочки для дурочек… Но разве в них девушки обычно не выходят в итоге за принцев?

Вернулся с чаем и сконами официант. Негромкое звяканье украшенных цветочным узором чашек и блюдечек от фирмы «Минтон» заполнило неловкую паузу. Они пили свой чай, буравя друг дружку недружелюбными взглядами.

– Послушай, хватит нам молоть чепуху, – сказала наконец Озла. – Мне, конечно, приятно сидеть тут и обмениваться с тобой колкостями, но надо принять решение.

Обеим показалось, что у стола возникла почти различимая фигура Бетт. Маб сменила ироничное выражение лица на осмотрительное и перешла на шепот, который могла расслышать лишь Озла.

– Лично мне трудно поверить в этот бред насчет предателя. Если бы кто-то продавал немцам информацию, люфтваффе разбомбило бы нас в лепешку. Тот факт, что