Я прошёл к крыльцу и услышал возню в сенях, кто-то охнул, судя по голосу, бабка местная. Дверь в сени открылась, и на меня испуганно и настороженно взглянула старушка с синим платком на голове. А я её помню: когда я Маринина отсюда забирал, видел. Этот дом её, точнее их с мужем.

Мне нужно было поговорить с врачом, и я надеялся, что смогу это сделать. При формировании армии у меня на первом месте была как раз медицина, а не боевые части, как кто-нибудь мог подумать.

– Здравствуй, бабушка. Ты не пугайся, я свой. Мне нужно с врачом поговорить, товарищем Паниной. Если можно, позови её сюда.

– Ваня, – негромко кликнула она куда-то в сени, – выйди. Говорит, свой.

Вскоре мелькнула тень, и, отодвинув старушку, поспешившую в дом, выглянул одетый в гражданское молодой парень, вряд ли старше двадцати. Настороженный взгляд сначала прошёлся по мне, а потом посмотрел мне в глаза.

– Представься, боец, – командным голосом, но негромко велел я.

Парень на автомате выпрямился и начал говорить:

– Красноармеец Шестаков, из роты охраны комендатуры города Минск… – И вдруг замолчал, сообразив, что попался в простейшую ловушку.

– Мне нужна Панина. Она у вас?

– Кто вы?

– Генерал-майор автобронетанковых войск Сергеев, – спокойно козырнув, представился я. То, что на мне форма вермахта, ничуть меня не беспокоило.

Протянув Шестакову удостоверение старшего командного состава, я дал ему возможность с ним ознакомиться.

– Что-то молоды вы для генерала, – проворчал он.

– Товарища Сталина это как-то не беспокоило, когда он меня из старших лейтенантов в генералы произвёл. Итак, боец, мне нужна Панина. Да, старший майор Маринин тоже тут?

– А откуда вы?..

– У меня свои источники. Не тяни время, у меня его мало.

– Здесь. Разрешите предупредить? А то там уже к бою готовы.

– Добро.

Получив обратно своё удостоверение, я убрал его в карман и стал ожидать во дворе. Буквально через минуту меня позвали: тот же Шестаков выглянул и попросил пройти. Я вошёл в хату и осмотрелся. Дверь из сеней вела в большое помещение кухни и обеденного зала, где находилась печка. Ещё одна дверь вела в переднюю. Похоже, это все помещения в доме, не такой он и большой, на улицу три окна выходили.

– Доброго дня, – сказал я и, повернувшись к старушке, протянул ей свёрток и жёлтый плод. – Держите, хозяева, подарок: чёрный чай и лимон.

Теперь стоит описать, кто находился в задней комнате дома. Кроме Шестакова, который вошёл следом за мной, тут были хозяева, дед со старушкой у печки и два красноармейца в полной форме у стола. Минск захватили две недели назад, а они ещё только осознавали размеры катастрофы. Через открытую дверь передней на меня смотрела Панина, которая тоже была в форме. Маринина я пока не видел, видимо, где-то лежит.

– Доброго дня, товарищ военврач. Нужно пообщаться, – сказал я Паниной.

– Да, конечно, заходите.

Чуть наклонившись и стукнувшись стволом карабина, который был у меня за спиной, о верхнюю часть косяка, я оказался в передней. Судя по дыханию за занавеской, за печкой кто-то был. Уверен, Маринин там.

– Генерал-майор Сергеев, – снова козырнув, представился я. – Мне нужны люди в формирующийся медсанбат. Мне сообщили о вас, и я прибыл лично.

– Подойдите, – попросили из-за занавески.

Откинув занавеску, Панина позволила мне подойти к раненому майору, точнее старшему майору госбезопасности.

– Молод, – взглянув на меня, сделал он вывод. – Бумаги есть?

– Конечно.

Я достал и показал ему удостоверение, а также и ту бумагу, по которой мне все обязаны подчиняться, даже старшие по званию.

– Сильно, – пробормотал Маринин. – Зачем вы тут?

Подумав, я решил не скрывать: всё равно рано или поздно до немцев информация дойдёт, но когда уже поздно будет.

– По приказу товарища Сталина планирую сформировать в тылу у немцев сначала механизированный корпус нового штата, а потом армию. Меня назначили командармом. Первым делом хочу набрать костяк людей для медсанбата, для этого мне и нужна товарищ Панина.

– И много у вас людей?

– Я прилетел этой ночью и пока только один в армии. С вами нас трое. Панина станет командиром медсанбата, а вам, майор, дам должность начальника особого отдела механизированного корпуса. Насчёт армии подумаю, но вряд ли.

Маринин задумался, а потом кивнул, соглашаясь.

Паниной я поставил задачу подобрать для медсанбата коллектив из состава госпиталя, где она служила, с учётом того, что он будет развёрнут на открытом воздухе, в лесу. Насчёт оснащения, палаток и медикаментов велел не беспокоиться: это мои проблемы.

Ну, и выяснил по людям. Оказалось, Шестаков москвич, родители там жили, оттуда и призывался, служил в Минске, в комендатуре. Тут дом его родных бабушки и дедушки со стороны матери, и после окружения он скрывался тут. А так как в последнее время ими усилили охрану госпиталя, то привёл сюда, к родным, и Панину, и сослуживцев: они прятались в погребе при облавах. Оказалось, людей хватало, ночами их выводили из города подпольщики. Тех, кого успевали: облавы в городе – частое дело.

Выслушав это, я сказал:

– Ясно. Вечером, через три-четыре часа, подгоню к дому грузовик, немецкий. Готовьтесь открыть ворота, чтобы можно было въехать задом во двор. Погрузитесь в кузов. Сколько людей вы сможете набрать и перевезти сюда?

– Около сорока, – ошарашила меня Панина.

– Удивили. Ладно, две машины будут, должно хватить.

Обговорив всё, я сказал и насчёт той медсестры, которую силой удерживали в подвале, описав, что там произошло. Панина была в ярости и обещала разобраться сразу, как только я уйду.

Покинув дом, я покатил к ремонтному заводу, пора пообщаться с коринженером. Он был на заводе, и я договорился с местным фельдфебелем: одной шоколадки с орехами хватило, чтобы получить русского генерала (немцам это было известно) в качестве ремонтника.

Коринженер прихватил инструменты и вышел к моему мотоциклу, чтобы начать ремонт. Я на немецком попытался объяснить ему суть поломки, а когда мы отошли к мотоциклу, негромко сказал на русском:

– Делайте вид, что чините. Значит так, у меня задание из Генштаба, суть его вам знать необязательно. Мне нужен костяк для формирования ремонтного подразделения, специалисты, знающие новейшие танки, КВ или «тридцатьчетвёрки». Это будет костяк для формирования рембата. Причём забрать их нужно так, чтобы немцы не насторожились. Вы мне тоже нужны, но не прямо сейчас, чуть позже. Собирайте информацию, что у немцев на складах, на заводе творится, какие танки готовы и какие в ремонте, что можно использовать, где топливо хранится.

– Все специалисты на заводе под присмотром, немцы каждый вечер подсчёт ведут. Не вывезти, сразу шум поднимут, были у