В самом помещении бани в центре стоит печка, к сожалению, железная, но пару даёт как кирпичная, только остывает быстро, постоянно огонь поддерживать нужно. Тут же две низких лавочки, шайки и всё необходимое для помывки. Имеется небольшой уклон для слива, мыльная вода вытекает наружу через сливное отверстие. Можно и шланг бросить, чтобы подальше вытекала, а не под баней лужа стояла. На правой стене – небольшое окно, тридцать на тридцать сантиметров.

Чтобы перейти из помещения бани в парную, нужно открыть плотную дверь слева от печки. Парная с двумя полками разной высоты, тут же задняя стенка печки, крупные камни на каменке. Плескаешь настой из ковша – и пар расходится, аж пробирает до костей. Окна нет, только лампочка под потолком и держатель для керосиновой лампы.

Вот банькой я в разных поездках пользовался куда чаще и освоил её очень хорошо. Только в этой жизни, когда попал в тело Сергеева, ни домиком, ни банькой не пользовался ни разу: лето же, купался себе в удовольствие. Зимой такого не будет. Пока летел к Минску, подумал, что стоит, пожалуй, баньку посетить, когда уже на оккупированной территории буду, что-то кости в парной погреть захотелось.

В хранилище много ещё есть разной мелочовки для жизни. Домик весит восемь тонн, а банька – семь с половиной, хоть они и максимально облегчены. По весу занимают немало места, однако не жалко, вещи нужные. Есть также три тонны угля для печек дома и баньки, да дров ещё тонна. Вот торфа нет: запасал, но во время одной из рыбалок, когда пять дней жил в домике на льду Финского залива, сжёг его. Градусник в те дни минус сорок один показывал, а в домике – плюс двадцать два. О как.

Полёт занял чуть больше двух часов. Потом минут пять я искал, где бы приводниться. Гидросамолёты тем хороши, что любой водоём нужной длины им сгодится, но вот на наземные аэродромы садиться они не могут, колёсиков у поплавков нет. Есть такие гибриды, которым и аэродромы подходят, и водные поверхности, но моя машина не такова, чисто гидро.

В конце концов я нашёл озеро и смог сесть. Тормозов нет, только винт, чуть не врубился в кустарник на другом берегу, но, к счастью, уже дал реверс (по сути, задний ход), и аварии не произошло. Я снова поменял самолёт на катер и добрался на нём до берега. Катер отправил в хранилище, накинул на себя подсумки с магазинами, ремень АК-74 (решил засветить его гильзы) и направился прочь. Найду местность, где можно достать машину, и сделаю рывок к Минску. Я южнее Минска приводнился, до него километров сорок, не больше.

Метров сто пробежал – и поле. Нормально, можно дальше на авто двигаться. Достал уазик и погнал к дороге. Думаю, она где-то здесь, но не видно же ничего. После недолгого размышления решил поспать, а утром на немецкой машине и в немецкой форме (запас уже солидный сделал) ехать в Минск.

Глава 17. Начало формирования армии

Выехал я не ранним утром, а ближе к десяти часам: как-то проспал. Ночью я на машине доехал до дороги и, приметив, что еду рядом с опушкой, осветил её поисковой фарой, а потом, убрав машину, ушёл в лес и немного побродил, подсвечивая фонариком: искал место для ночёвки. Не сразу, но подобрал такое – овраг. Если кто-то по дороге будет проезжать, шума будет меньше: на дно оврага звуки проникают куда меньше.

Поставил палатку, потому как комары заедали; вроде и не болото, и воды рядом нет, а всё же. Палатка была современная, я купил её в семидесятом на выставке туристического снаряжения в Майами, там же, где морской катер и спиннинги. Все вентиляционные проёмы в ней были заделаны москитной сеткой, так что не задохнулся, хотя и закрыт был. Ну и комары внутрь не попадали и не мешали. Внутри я сделал лёжку, шкуру постелил, чтобы помягче было, и вскоре уснул в одних кальсонах: спать ещё в чём-то было бы жарковато. У меня имелось лёгкое одеяло и вполне нормальная пуховая подушка.

Отлично выспался, пусть слегка и проспал. Дальше – завтрак. У меня готовые глазуньи подошли к концу, и я задумался: не сделать ли на костре? Печка-щепотница была, и веток мелких сухих вокруг хватало, но вот поленился, в следующий раз сделаю. Достал тарелку с салатом «Оливье», буквально пять ложек столовых, горячие варёные яйца, тарелку с майонезом, свежий хлеб, немного зелёного лука, соль не забыл, и вот позавтракал. Салат был приготовлен божественно, а ещё съел пять яиц. Думал, шестое осилю, но нет, не смог. Только выпил чайку с мёдом и лимоном.

После прибрался, мусор прикопал. Надел форму солдата вермахта, обер-ефрейтора, взял карабин. Решил обойтись без пистолета и МП-40, хотя ефрейтор – командир и вполне мог носить такое оружие. Однако не факт, я встречал и с ПП, и с карабинами. Несколько раз такие ефрейторы и пулемётчиками были.

Выбравшись из оврага, я осмотрелся и выехал из леса на трофейном мотоцикле БМВ. Мог бы на «кюбельвагене», но он имеет раскраску с тактическими знаками Красной армии, а БМВ вполне подходил. Так что каску – на голову, очки – на лицо и погнал к Минску. Мне были нужны фельджандармы, надеюсь, попадутся.

Во время боёв при отступлении в составе 42-й стрелковой дивизии я изрядно потратил свои запасы топлива и снарядов, а иначе мы просто встали бы. Интенданты нарадоваться не могли, какие у нас экономные двигатели. Задержки с доставкой топлива и боеприпасов были огромные, и если бы не мои запасы, мы давно бы бросили броневики, как другие части. Поэтому сейчас у меня в хранилище было пятнадцать тонн и триста кило свободного места в запасе. Самое важное что? Продовольствие. Вот его и стоит запасать, а остальное у немцев добудем или отобьём.

Я не хотел ничего особо придумывать и решил, что просто повторю всё то, что сделал, будучи Ростиславом Бардом. Сработало там – сработает и тут. Только в этот раз я лично буду руководить обороной Минска. Территорий захватим побольше и постараемся удержать. Этим мы здорово поможем нашим, всё же это крупный транспортный узел.

Проблема была в одном: будучи Бардом, я действовал в Белоруссии гораздо позже. Того же генерала Кубе в Минске ещё нет, наместником не стал, поэтому стоит подождать. Однако рекогносцировку никто не отменял. К тому времени, когда дело дойдёт до Минска, я бы хотел сформировать моторизованную бригаду и, может, ещё несколько отдельных частей.

Например,