Софи ухватилась за леер. Целая флотилия судов-маломерок пристраивалась к гигантскому вертолетоносцу. Прыгая по палубе щеголеватого катера, компания молодых японцев растянула наскоро исписанный транспарант.

— И что там такое намалевано? — зарокотал огромный командир БЧ-6, незаметно воздвигшись рядом.

— «Нихон э ёкосо, 'Урадзиостокку», — послушно прочла Гирина, и перевела: — Добро пожаловать в Японию, «Владивосток»!

— Ну, тогда ладно… — добродушно проворчал «бычок».

И тут две зубастые японки на стареньком мотоботе кое-как развернули яркую афишу. С глянцевого листа на Соню глянула Фай Родис.

Неизвестный художник ловко скопировал кадр из фильма — на лице землянки сочетались задумчивость и жалость, а глаза чернели горечью. Желто-зеленые каракули иероглифов складывались в суровое и мрачное «Уси-но токи». «Час Быка».

Соня до того засмотрелась, что опять не приметила, как к ней подошли. Лишь ощутив ласковые руки на плечах, она вздрогнула — и моментально расслабилась.

Максим бережно прижал ее к себе, и забормотал:

— Говорят, японцы с ума сходят по этому кино… За бешеные деньги скупают плохонькие пиратские копии! И где только достают? «Час Быка» показывали всего дважды — в нашем консульстве и в Токийском универе…

— Я сначала думала, что это из-за суеверий, — доверчиво забормотала Софи. — Знаешь, как называется самый… м-м… популярный, что ли, из японских ритуалов проклятия? «Уси-но токи маири» — «Посещение храма в час Быка». Надо часа в два ночи прийти в отдаленное святилище с соломенной куклой — и наложить проклятие на своего врага или обидчика. Но потом я поняла, что не права…

— Ну да! — смешливо фыркнул Гирин. — Считай, вся Азия на ушах стоит!

А на катерах, словно подхватывая челлендж, раскручивали афишу за афишей, и с каждой на Соню глядела Фай Родис — испытующе, с неким вопросом, немым, но очень важным.

Гирина длинно вздохнула. Она помнила тетю Риту на свадьбе — красивую, ухоженную женщину, каждое движение которой было исполнено изящества и внутреннего аристократизма.

Тетя Рита и подстрижена была, как Фай Родис, и говорила ее голосом, но не создавала того потрясающего впечатления недостижимой высоты и гармонии, которое Соня вынесла из кинозала. Это было совершенно невозможно, но это было — она видела на экране женщину далекого будущего!

Маргарита Гарина не притворялась, не играла — она жила там, в прекрасном мире Эры Встретившихся Рук!

Даже Макс, человек, в общем-то, не особо чувствительный, вышел из клуба рассеянным и молчаливым. Лишь затем, по дороге к «общаге для малосемейных», пробурчал: «Чистые люди, красивые, знающие… А я так и останусь — мерзок и затхл…»

Соня вывернула голову, углядев смягчившееся лицо мужа. Она до сих пор не знала деталей, но Максимка каким-то образом уговорил консула в Пхеньяне заслать киномеханика и в клуб военно-морской базы. Может, все же позвонил отцу, засунув гонор… в одно место? Чего только не сделаешь для молодой жены!

«Час Быка» изначально задумывался в рамках курса средних школ, как составная часть гораздо более грандиозного проекта по «прикладной этике». Коммерческий показ вообще не оговаривался. Вот только в реале вышло иначе, чем задумывалось: «Час Быка» один раз показали десятиклассникам во всех школах Советского Союза, после чего в Минкульт СССР вдруг посыпались запросы из посольств Китая, Вьетнама, Кореи, Японии, Таиланда…

Азиатам фильм чрезвычайно понравился. Через неделю «проснулись» Бразилия, Мексика и прочие латиносы. Пришлось предоставлять право на бесплатный некоммерческий показ советского «суперблокбастера» учебным заведениям чуть ли не всего мира! Уже и «золотой миллиард» зашевелился, заерзал…

Низкий гудок разнесся над заливом — показались причалы Йокосуки.

— Мы пробудем здесь шесть дней, — вымолвил Максим, смущенно фыркая. — Вот же ж… Хотел сюрприз сделать, да не стерплю ведь. Послезавтра будешь переводить на приемах, а вот завтра… Завтра у нас экскурсия на весь день — в Киото!

— И-и-и! — разнесся над водою радостный визг, и на крошечных палубах катеров и лодок заскакали, замахали руками, заорали весело. Счастье не нуждается в переводе!

Четверг, 30 сентября. Вечер

Ново-Щелково, улица Колмогорова

Тихий осенний вечер прилег на молодые сосенки парка. Солнце село, кануло за извилистую линию горизонта, но полоса закатного свечения еще держалась, медленно угасая.

Честно говоря, я бы лучше в такой вечерок посидел бы с книгой или прогулялся, но Инна нахмурила бровки и уперла руки в боки: «А днюха⁈ Мы хотим праздника!» Рита с Наташей солидарно закивали…

…А веселье разгоралось — музыка гремела, разнося первый этаж вдребезги. Иногда высокие женские голоса пересиливали жесткие ритмы — красавицы, свои и пришлые, подпевали модным «Октопусам». Гулянка накручивала обороты…

Я, будучи под хмельком, удалился наверх, уводя за собой Юлиуса с Антоном.

— … Мы-то знаем, что перемещать вас самого или ваше сознание в прошлое «Гаммы» было возможно, но бессмысленно, — бубнил Алёхин, топая по гулким ступеням, — вероятность спасти гамма-вариант СССР с помощью «хронодиверсии» вообще не просчитывалась. Помимо постулата Новикова этому препятствовало два других свойства реальности: гомеостазис и эластичность…

Я, глубокомысленно кивая, зарулил в кабинет и плюхнулся в кресло. Юлька живо уселась ко мне на колени, прижалась и зашептала, горяча ухо:

— Папусечка, я стала настоящей дылдой, хи-хи! А этот типус, — она указала подбородком на снисходительно улыбавшегося Антона, — такой зануда! Или надо говорить «такая»?

Фыркнув, Алёхин прислонился худой задницей к массивному столу, и повел рукою в лекторском жесте.

­– Гомеостазис реальности — это способность замкнутой темпоральной системы сохранять относительное

постоянство, устойчивость с помощью приспособительных механизмов, устраняющих или ограничивающих

воздействие на неё возмущающих факторов, как внешних, так и внутренних… — монотонный голос Антона усыплял лучше сказки на ночь. — А эластичность реальности… э-э… это свойство, противоположное демонстрируемому «эффектом бабочки». Всякое изменение в реальности вызывается совокупностью множества сил и действий, и произвольное единичное действие, как правило, не способно переломить глобальной тенденции… — Задвигавшись, он полуприсел на край стола, болтая ногой в разношенном тапке. — Это я к тому, что в августе семьдесят четвертого именно в «Альфе» сложилась совершенно уникальная ситуация, своего рода «точка супербифуркации», когда правильное единичное действие могло сломать глобальную тенденцию с очень высокой степенью вероятности — гомеостатические механизмы среагировали слишком поздно, когда изменения реальности уже стали необратимыми. И еще… — «Антоний» лукаво улыбнулся. — Я специально провел бифуркационный анализ на тот самый август… Меня Наталья попросила. А то, говорит, Миша неправильно понимает свое предназначение! Короче говоря, Михаил Петрович… Если бы вы