Я тоже чуть было не приосанился, но вовремя понял, что старикам здесь не место… Наконец молодняк меня позвал, но отнюдь не на дискач или анекдот, а в качестве унылого фотографа на чужом празднике жизни.

Сначала снял всю компашку на свой аппарат, затем камерой Дино, а потом и каждым смартфоном компании красавиц. К этому моменту позирование было отработано, все обнимались и принимали пластические позы.

Тут-то нас и застукала Екатерина Матвеевна.

Она с ревностью окинула взглядом троицу молоденьких аборигенок, значительно посмотрела на меня и на Дино:

— Глаз оторвать не можете, muchachos? Прекращайте развратничать, мы идём к «Ниве».

Я послушно побрёл следом, а вот Дино чуть задержался, вернувшись со следами помады на щеках… Хорошее настроение у него словно ветром сдуло. У меня, впрочем, тоже.

Проходя мимо очередного прилавка с контрабандным товаром, я заметил немецкую губную гармошку и остановился, попробовав сыграть разученную в детстве простенькую мелодию.

— Ого! — удивилась Селезнёва. — Маэстро! Сыграйте Брамса!

— Да не, там во втором куплете обосраться можно.

— Фу! Фу-фу-фу! Дурак.

Глава 15

Дипломатия контрабанды

Приятно ощущать себя тёртым калачом, пуганым карасём и неловленным лососем, в общем, старожилом манильского порта, знатоком грузового района, облазившего все потаённые уголки этого сложного речного хозяйства. Поначалу мне пришлось поплутать меж проездов и тупиков, отыскивая не публичный, скажем так, проезд к причалу «Керкиры», затем вместе с боцманом смотаться в поисках шефа на противоположный конец порта.

После дипломатического общения Селезнёвой с опасным человеком по имени Скуфас Панайотис tête-à-tête и вручения ему «верительных грамот» я оставил на судне начальницу с телохранителем, а сам опять погнал «Ниву» в дальний конец порта. Там стоит знакомый нам единственный кран-лифт, без помощи которого внедорожник на палубу «Керкиры» не загрузить.

Мало того, сразу после определения порядка погрузки и резервирования места, капитан гангстеров любезно попросил меня свозить его «в пару-тройку мест», потому что его водитель куда-то уехал с поручением, а личная «феррари» стоит на приколе в ожидании прибытия какого-то уникального специалиста. Который, кстати, мог уже и появиться. Этот адрес, как вы понимаете, диктовать мне не требовалось.

В облике Скуфоса нет ровным счётом ничего от песенного текста Эдуарда Багрицкого, где «По рыбам, по звездам проносит шаланду: три грека в Одессу везут контрабанду». Невысокий, худощавый брюнет с короткими седыми волосами, тонким греческим носом и живыми умными глазами без видимой угрозы.

Разговаривает обычно, без особого изюма, хотя словарный запас чувствуется. Панайотис меньше всего похож на человека, хоть единожды преступившего закон. Однако за время короткой поездки Скуфос успел мимолётно или чуть дольше пообщаться со многими людьми, и я видел, как он умеет резко перемениться в лице.

В этот момент все, кому он что-либо предъявлял или же просто жёстко напоминал, застывали, вспоминая о месте, куда попадают преступившие уже его законы люди, и которое считается в разы худшим, чем сама преисподняя. Так работает репутация, и подделать её невозможно, как невозможно подделать знания или опыт.

Такие люди никогда не угрожают непосредственным применением силы здесь и сейчас, равно как и не озвучивают другие угрозы, однако сама интонация их голоса, равно как и репутация, располагают к быстрому пониманию собеседниками обозначенных проблем и готовности их устранять.

Держу пари, у него имеется диплом «вышки», допускаю, что весьма престижной, вплоть до «Кирпичиков», шести английских университетов из красного кирпича, или Лиги Плюща. Видали мы уже одного видного математика с дриллингом в руках против тучи папуасов.

Одет Панайотис неброско, но стильно: так любимые южанами бежевые чиносы, светлые пенни-лоферы, серая рубашка-поло с крокодильчиком, тонкие наручные часы. Единственная статусная вещь, которую он демонстрирует — открытого типа поясная кобура с пистолетом Glock 17, единственным из австрийского семейства, который я могу отличить сразу, потому что только его и держал в руках. Как известно, Смотрящие не предоставляют людям современное оружие, за исключением известных только Операторам каналов неких особых случаев. Такие пистолеты попадают на Платформу, чаще всего, вместе с владельцами, а это очень редкая ситуация.

Наконец поездка подошла к концу, в улочке неподалеку от залитой щедрым манильским солнцем центральной площади капитан забрал у каких-то почтительных молодых людей с револьверами самый настоящий кэшбокс, сейф-чемодан чёрного цвета, сбросил с лица маску гангстера-интернационалиста и уже в машине сказал:

— Земные дела закончены, возвращаемся к более приятным, речным. Едем в порт, Максим, скоро отход… Скажите, вы или ваши партнёры играете в шахматы?

Судя по размеру кэшбокса, проводы шефа прошли без багов. Хорошие у них проводы. И хорошие тут бандиты. Когда ты с «верительными грамотами».

Теплоход «Керкира» представляет собой небольшой грузопассажирский паром, сконструированный для стран Южной Америки. Это мелкосидящий тримаран с арочной надстройкой по центру. Наверху ходовой мостик, внизу сквозной проезд через надстройку от носовой аппарели к кормовой. Корпус сварен из стали спокойной плавки, надстройка из дюрали. Длина двадцать пять метров, ширина семь-восемь. Есть грузовая лебёдка и кран на 300 кг.

Силовая установка — два надёжных дизеля MAN по триста лошадок на каждого. По течению «Керкира» идёт на одном двигателе. Впрочем, судно может так же экономично идти и против течения, потому что полной загрузки у команды не бывает. На палубе лежат всё те же мешки и тюки, такое впечатление, что мы с перегрузкой везём их от самого Базеля. На пароме может разместиться пяток машин, подобных «Ниве», или пара грузовиков. Но других машин нет.

Пассажирские места на палубе конструктивно расположены вдоль бортов, но почти все сиденья демонтированы. Теплоход этот гораздо шустрее старушки «Савойи», впрочем, как и всех остальных пароходов, один из матросов обмолвился, что вверх они без особого напряжения идут на скорости 20 км/час.

Экипаж «Керкиры» невелик. Старшего помощника на судне вообще нет, как и боцмана или штурмана. Есть вахтенный и палубный матросы, да механик-моторист. Последний всегда в больших противошумовых наушниках, имя его так и не всплыло, живёт около дизелей — в «машине», видели его один раз при отплытии. Этот невзрачный тип с недовольным видом что-то через силу проскрипел в ответ на приветствие, не снимая с лысой головы оранжевые нашлёпки наушников, и тут же скрылся за железной дверью.

Пулемётной турели я на борту не обнаружил, чему немало удивился. Какой бы ты не был видный мафиозо, огневая мощь на таком судне обязана быть, ибо брони на шкуре гангстеров господь при создании не предусмотрел.

Как только теплоход отвалил от причала, попрощавшись с городом традиционным гудком,