Испытывая к девушке нежность, он в последние два дня замечал за собой усиливающуюся жажду крови. Сегодня днем, прежде чем отправиться забирать Лизу, Юлиан подпитался от донора. Кровь насытила его организм, но не утолила жажду. И тут Провидение решило послать ему испытание. Неужели ему понадобилась кровь Лизы?

Если так, то его дела обстоят хреново.

Питаться от Лизы он не собирался. Она человек. Хрупкий. Наивный. Добрый.

И он её будет защищать до последней капли своей крови. И никогда ни при каких обстоятельствах не причинит ей физического вреда.

Лучше сам сдохнет в грязной канаве.

- Не буду, - кротко ответила Лиза, теснее прижимаясь к нему. - Какое обещание ты от меня хочешь услышать?

- Что ты меня будешь слушаться, - глухо отозвался Юлиан и немного ослабил хватку. Понял: сожмет сильнее - переломает Лизе ребра. Покажет всем, какой он ублюдочный мерзавец. Не справился с собственным телом, не урезонил внутреннего зверя. - Скажу - бежать, ты побежишь. Скажу лежать - ляжешь на землю. Пообещай мне.

Лиза сглотнула подступивший к горлу ком. Никогда ранее Юлиан не говорил с ней подобным тоном - в нем сквозила тревога.

- Обещаю, - без колебаний поклялась Лиза, заглядывая в глаза мужчины.

Они были черные с крапинками кровавых бликов. Плохой признак. Очень плохой.

- Вот и славно.

- Юлиан, - она всё же решилась. - Скажи, что происходит? Только, пожалуйста, не отмахивайся от меня. Не сейчас. Я же вижу по твоему состоянию, что что-то случилось.

- Я не знаю, что происходит, Лиза. Приедем в клуб, и всё выясним.

- Это как-то связано со мной?

- Скорее всего, да, - выдавил из себя Юлиан и прикрыл глаза, давая понять, что разговор закончен.

Если Лиза и хотела ещё что-то спросить, то передумала. Не стала его тревожить. Какой смысл давить на нервы, если через пятнадцать-двадцать минут и так всё станет ясно?

С Юлианом творилось нечто невообразимое. Он и сам не мог правильно охарактеризовать те эмоции, что всколыхнулись в его душе. За триста лет он до такой степени привык, что его сердце спокойно, что мысли ни об одной ныне живущей женщине не занимают его больше, чем на полчаса, что сейчас не находил себе места.

Кем стала для него Лиза? Мимолетным увлечением или новой возлюбленной?

Отчего в груди появляется свинцовый ком, стоит только представить, что ей угрожает опасность? Отчего хочется разорвать в клочья любого, кто косо посмотрит в ее сторону? И почему от одной её улыбки, подаренной ему, дыхание сбивается где-то в области сердца?

Она прижимается к нему. Такая нежная. Ранимая. Такая "его".

Юлиана бесило то, что Лиза смертная. Её земная жизнь была ограничена временными рамками, и он это прекрасно понимал. А время, как известно, очень быстротечно. Пятьдесят - семьдесят лет пройдут, как одно мгновение. И что тогда? Юлиан снова останется один?

При мысли, что с ним рядом не будет Лизы, темная ярость прорывалась наружу, царапала его внутренности, впрыскивала в кровь яд.

Но хуже всего было то, что уже сейчас кто-то задумал посягнуть на неё. Кто-то сильный. Кто-то, обладающий достаточной властью и знанием, чтобы вытянуть Сатинскую из Преисподнии.

Юлиан не сомневался - звонок Итона и находка Владиса были связаны с дрянью, что решила воскреснуть и потрепать ему нервы. Мать вашу! Он сам виноват! Прошла уже неделя с их встречи в уличном ресторанчике. За это время надо было не окунаться с головой в страстные отношения с Лизой, а поднимать старинные манускрипты и искать способ отправить ту суку снова к чертям! Это его оплошность, что сейчас они с Лизой мчатся по ночному городу и не находят себе места от тревоги и беспокойства. Он забылся, позволил себе расслабиться, за что и поплатился.

Надо сначала улаживать неприятности, предотвращать опасность, а потом уж предаваться наслаждению.

Грустный вздох Лизы оторвал его от невеселых мыслей.

Он поцеловал девушку в макушку и негромко сказал:

- Помни, ты мне обещала.

Автомобиль, взвизгнув тормозами, замер у крыльца. Юлиан вышел, открыл дверцу своей спутнице. Потом ментально позвал:

"Где вы?"

Итон отозвался мгновенно.

" В распорядительной".

Взял Лизу за руку, Юлиан направился в комнату админов.

Подчиненные, видя хмурое лицо Хозяина, спешили убраться прочь. От греха подальше.

В распорядительной, кроме Итона и Владиса, никого не было. Итон разогнал всех, только в коридоре остался дежурить один охранник на тот случай, если кто-то попытается зайти в кабинет. Когда приедет Хозяин, и кто-то прервет их разговор, худо будет всем.

Стоило Юлиану вместе с Лизой войти в кабинет, как парни вскочили на ноги. Владис был необычайно бледен. Татуировки на его лице от этого казались особенно яркими, едва ли не живыми.

- Парни, рассказывайте.

Юлиан встал посреди комнаты, кивком указав Лизе на диван. Та не стала спорить, в ногах ощущалась слабость. Лучше на самом деле присесть. Лиза предпочла бы, чтобы Юлиан сел рядом, но тот остался стоять.

Расставив ноги на ширине плеч, он поставил трость между ними, положив обе руки на набалдашник. Пристально посмотрел на сотрудников.

Итон выступил вперед.

- Владис обнаружил в подвале здания, где вы арендуете офис вот это.

И указал рукой на столик, стоящий у стены по левую сторону двери.

Юлиан резко повернул голову и сначала даже не понял, что перед ним.

Когда понял, воздух разом вылетел из груди.

Кожа. Человеческая.

И несколько черных ничего не значащих тряпок.

Тишина, образовавшаяся в кабинете, давила океанской мощью. Итон с Владисом ждали приговора. Владис знал: Хозяин спросит с него. Он недосмотрел, не почувствовал. Оправдания тут не уместны. Поэтому телохранитель готовился к худшему. Жаль, перед смертью не увидит Илаю. Привязался он к этой девчонке, сам того не желая. Смешная она и добрая. Да, жаль. Оставалось надеяться, что она будет о нем вспоминать хотя бы изредка.

Итон больше ждал команды мобилизации. Он еще до приезда Хозяина просмотрел, кто из их людей находится в клубе, кто в городе, и за какое время они смогут собраться.

Лиза непонимающе переводила взгляд с одного мужчины на другого. Ждала каких-либо объяснений, но пока их не последовало.

- Говоришь, в подвале, - наконец, сказал Юлиан и не спеша направился к ужасной находке. Его голос звучал отчужденно и от того страшно.

Лиза даже поёжилась и повела плечами.

- Да.