Шрифт:
Закладка:
Придерживаясь этой политики, примерно за год до начала описываемых событий было решено взорвать большой камень в устье бухты за дворцом. Княжеский флот состоит из парового катера водоизмещением около двенадцати тонн, вооруженного палубным орудием и обычно стоявшего на якоре в бухте. Камень серьезно мешал свободному входу и выходу флота. Договор на работы по уничтожению камня был заключен морским министром Роасио с американским инженером Титусом.
До прибытия Титуса в Монако американцы были популярны среди подданных княжества. Они были либеральны в расходах, редко оспаривали счета в гостиницах, кафе и магазинах, и в значительной степени способствовали доходам казино. Официальные обязанности моего друга, консула, состояли из возлежания на розовых подушках. Сам Тит вначале удостоился многих аплодисментов. Это был высокий красивый балтиморец, майор инженерных войск в армии Штатов. Добродушный, а иногда и шумный компаньон в мужских компаниях, галантный в обращении с придворными дамами, искусный в своей атаке на неприятную скалу, он наслаждался явным успехом в Монако. Люди с гордостью наблюдали за работой его водолазов, работой его земснаряда, прибытием и разгрузкой квадратных жестяных банок с динамитом, которые ему прислали из Марселя. В какой-то степени его отождествляли с таинственными силами природы, а потому немного побаивались; но в целом надо признать, что он заслужил благосклонность жителей.
Однако вскоре ему "посчастливилось" навлечь на себя неудовольствие нескольких очень влиятельных лиц; и хотя ему самому было наплевать на хмурые взгляды любого сановника на полуострове, консул, который чувствовал себя более или менее ответственным за него, отныне наступал на тернии.
Падение престижа Тита было вызвано несколькими причинами. Однажды ночью в пьяном виде он сбил с ног мсье Де Мюсли, генералиссимуса армии, который осмелился возразить ему за то, что Тит отрабатывал боевой клич американских индейцев на площади перед дворцом. Получив на следующее утро вызов от возмущенного воина, Тит рассмеялся и предложил устроить заплыв с Де Мюсли на юг через Средиземное море до тех пор, пока кто-нибудь из них не утонет.
Дело было доведено до сведения Его высочества М. Гойбета, генерального прокурора, но консулу Грину удалось уладить инцидент. Затем последовало еще одно злоключение, гораздо худшее, чем с Де Мюссли. На большом балу в казино Титус, извинившись, отказался от танца пятой польки с принцессой Флорестиной, сестрой правящего князя. Эта августейшая дама - вдова, несмотря на пятьдесят лет и двести фунтов, сумела сохранить порывы и вкусы девичьей юности. Если верить слухам, она не была недоброжелательно настроена к симпатичному американскому инженеру. Когда друг спросил Тита, почему он решил бросить вызов Провидению, тот ответил: "Я уже четыре раза танцевал с принцессой; следует помнить, что люди ходят на балы ради удовольствия".
Конечно, слова эти дошли до ушей принцессы, и она посвятила все силы, чтобы уничтожить Тита. Затем незадачливый американец вызвал враждебность всемогущей власти в казино, представив игру в покер в качестве конкурента обычным аттракционам вроде рулетки, румян и прочего нуара. Новая ересь распространилась, как лесной пожар. В Монако и в Ницце люди расплачивались друг с другом наличными, а не через банк, как раньше. Больше половины чеков в казино оказались не обеспеченными. Напрасно Администрация добилась избавления от влияния церковных властей, объявивших игру в покер аморальной. Люди по-прежнему играли в покер. Хуже всего, Тит и его ученики повернули новое ужасное средство против подданных князя и выиграли много денег.
Это была прекрасная инновация, но она пробудила глубокую обиду. Говорили, что никто иной, как Монсеньор Тере, великий меценат, выигравший тринадцать тысяч франков на рулетке, поставив трижды подряд на семнадцать, проиграл всю сумму на следующий вечер в покер Титу и был вынужден выдать американцу обязательство на крупную сумму. Это был показательный случай.
Поскольку процветание народа Монако полностью зависело от процветания казино, народное негодование по отношению к американцам, особенно к Титу, нарастало. Вопрос о покере нашел свое место в политике. Враги Тита неустанно пытались подорвать его авторитет при дворе, не пренебрегая никакими средствами, чтобы подогреть предрассудки населения.
II
Такова была ситуация, когда я сопровождал консула Грина во дворец. На пороге особняка, населенного потомками Гримальди, мы встретили великолепного швейцара в малиновом бархатном халате и с тяжелой золотой цепью на груди. Он проложил нам путь через внутренний двор и вверх по мраморным ступеням, на вершине которых передал нас с великолепным поклоном на попечение г-на Понсара, коменданта дворца. Понсар, в свою очередь, провел нас по коридору и через ряд роскошных комнат в кабинет Первого камергера, который после некоторого промедления провел нас к Великому министру княжеского двора. Этот выдающийся человек сидел за письменным столом. Он церемонно поприветствовал Грина. Он знал, что мсье американский посланник должен иметь аудиенцию в это утро у наследного князя; но Его Светлейшее Высочество прямо сейчас принимает парад на площади перед дворцом.
Его Светлость вскоре вернется. Если бы господин консул и его друг захотели посмотреть театрализованное представление, то с балкона Музыкального салона, третья комната налево, открывается восхитительный вид на площадь. Камергер указал бы дорогу.
- Вежливый пожилой джентльмен, - заметил я, когда мы последовали за камергером в Музыкальный салон.
- Этот необыкновенный человек, - прошептал Грин с оттенком благоговения в голосе. - монсеньор Тере, один из самых проницательных государственных деятелей Европы. Его влияние при дворе практически безгранично. Он сочетает в себе церковные функции со светскими, будучи апостольским администратором и епископом Гермополиса и в то же время Великим камергером дома и управляющим третьим залом казино. Будучи одним из главных лидеров антититовской партии, он и ненавидит, и боится меня; вы заметили, как хорошо он притворялся?
- Мне кажется, - сказал я, - это дублирование должностей довольно странная шутка.
- Это необходимо, - с полной серьезностью ответил Грин, - в Монако, где общая численность населения невелика, Первый камергер, а также комендант дворца и привратник с золотой цепочкой действует ночью как крупье в казино. Шевалье Воливер, Министр иностранных дел, руководит оркестром казино. Он превосходный музыкант и довольно дружелюбен к нашим интересам, поскольку я несколько раз оказывал ему пустяковые денежные услуги. Но я должен признать, что в
