Шрифт:
Закладка:
Никуда! Дружно пойдут укладываться в штабеля!
После нас были ещё выступления, так что хватило времени настроиться на работу с трубой. Пара песен, одну на бис, и занавес.
За танцульки мне к стипендии деканат уже не забывает сочинить добавочку в четыре тысячи. Светланке — пять, и обещают добавить после участия в межвузовских соревнованиях «Студенческая весна». Обоим обещают. Со стороны может показаться, что тяжело всё вытягивать, но нет. Когда чем-то занимаешься в своё удовольствие, то не устаёшь, а отдыхаешь. Понятно, что выхожу на улицу уставший, но не до изнеможения. Всего лишь разрядил переполненные аккумуляторы тела. Искин в это время отдыхал. Праздничную газету тоже с удовольствием нарисовал. И танцующую пару, для которой прототипами мы со Светой и выступили; и все объявления, и космический корабль футуристического вида. Но придумываю ведь не сам, что-то и редколлегия делает. Это же они сочинили приписку в конце, где наобещали жестокие кары всем, кто проигнорирует праздничные мероприятия. С целым списком шуточных угроз. Главный лейтмотив: сами дураки будете виноваты, что ничего этого не увидите и не услышите.
Мне и Свете законодательно запретили давать автографы без ходатайства соответствующего деканата. Решением студкомитета. Справедливости ради стоит сказать, никто до сих пор и не просил. Но теперь эта идея вброшена в головы совсем как в анекдоте про занавески в бане (Висит объявление: «Занавесками не вытираться!», «А что, это мысль», — думает мужик, забывший дома полотенце). И скоро завладеет массами.
Меня попросили и Камбурской передать ту же коллективную просьбу заинтересованных деканатов. Которую она полчаса назад со смехом исполнила на пачке календариков с изображением МГУ и железно пообещала впредь выдавать свои росписи исключительно централизованно. Деканы и всяческие доценты могут весело потирать руки. Появился ещё один рычаг для поощрения студентов. Больше всех доволен наш Сазонов. Это же он будет распределять автографы, и хоть всё это не совсем серьёзно, но его вес среди остальных факультетов вырастет. Так сказать, политический.
Смотрю в телефон, есть пропущенные звонки. Отзваниваюсь, здороваюсь, выслушиваю.
— Хорошо, пап. Звони, если что…
— Новости из дома? — Светланка любопытством не брызжет, дежурно осведомляется.
— Да. Мачеха в роддоме на сохранении. Родит скоро. Девочку. Миленой хочет назвать.
Есть у Вероники бзик такой: всё ей нужно с вывертом, не как у людей. Вот имечко и выбрала.
— Красивое имя, — кивает Света.
— Да? Ну тогда ладно, — главную-то новость придержу, не для всех она. Если точнее, для меня одного.
12 апреля, суббота, время 19:15.
МГУ, ДСЛ, комната Колчина.
— Сомбреро какое-то, — хмыкает Куваев на рисунок.
— Или гриб с огромной шляпкой на короткой ножке, — находит другую ассоциацию Ольховский.
— Видела как-то летом такую шляпку на какой-то задаваке, — высказывается Люда.
— Только у неё две ноги было, а не три, — хихикает Вера. И делает серьёзную мордашку под моим грозным взглядом.
Чем могут заниматься студенты космического факультета свободным вечером в День космонавтики? Пиршеством разума, безусловно. И главное блюдо на нашем интеллектуальном столе — сочинение космических аппаратов. Тема просто обязана стать нашим хобби. Отдыхаем мы так.
— Что вы тут накарябали? — приходит Таша.
— Широкий диск — жилой сектор с вращающейся внутренней частью для имитации силы тяжести. Купол сверху — сектор управления и наблюдения со шлюзом выхода наружу. Внизу — энергетический блок с прилагающимися ракетными движками. Если коротко — набросок лунного модуля.
А ведь строго горизонтальное «беличье колесо», в котором будут жить космонавты…
— Если на Луне будет стоять, то не хочу в таком жить, — опережает меня на секунду Таша. — Полы, то есть опорная поверхность, будут казаться наклонными. Будешь находиться, как в покосившемся контейнере.
— А ведь точно! — вскрикивают хором почти все.
— Значит, сделаем «беличье колесо» конусообразным, — пожимаю плечами.
Главный оператор рисовальной программы Куваев быстро набрасывает вариант.
— Тогда в космосе будет косое жилище, — хмурится Ольховский.
— Потерпят несколько дней, — отмахивается Санёк.
И то правда. Несколько дней можно и в невесомости пожить, если не лениться на тренажёрах потеть.
Фрейлины объясняют Таше высокую политику. Корабль будет собран на орбите послан на спутник Земли. Там прилунится, а затем трансформируется в жилой модуль. На определённом месте девочки останавливаются и вопросительно смотрят на нас.
— Двигатели будут демонтированы, сам модуль заглублен в грунт, — поясняю следующие шаги. — Снаружи останется только верхний купол со шлюзом выхода.
— А дальше?
Хороший вопрос. Это как в шахматной партии, которую ведёт искушённый гроссмейстер. Каждый ход, сделанный в дебюте, оказывает влияние на миттельшпиль, а то и на всю партию.
— Дальше начнут работать, — а что ещё сказать? — Первым делом энергетика. Поставят солнечные батареи. Затем, — об этом уже говорил, — демонтируют движки. После этого работы по заглублению.
— А если подыскать сразу какое-нибудь заглубление? — встревает Ольховский.
— Сложности всякие будут, — после краткого раздумья рассуждаю вслух: — Во-первых, с прилунением. Садиться всё-таки лучше на ровную поверхность. А то попадёшь на склон, мучайся потом с выравниванием. Опрокинуться можно.
— А во-вторых?
— Да столько сложностей возникнет, что будет тебе и во-первых, и во-вторых, и в-третьих, — принимаюсь объяснять: — Должно повезти с ямкой, — загибаю первый палец. — Она должна быть точно по размеру и глубине. Кто тебе такой заказ исполнит? Слишком маленькая не имеет смысла…
— Она и так будет, — встревает Куваев. — От ракетной струи.
— Слишком большой кратер тоже ни к чему. Всё равно заглубляйся в грунт, а потом мучайся, когда придётся из него выбираться. Допустим, нам повезло, и мы обнаружили подходящую. Надо точно в неё опуститься…
— От ракетной струи полетят песок и камни на огромной скорости, — снова влезает неугомонный Саня. — Отрикошетят от стенок и сшибут всё наружное оборудование.
— Всё-всё! — поднимает руки Ольховский. — Но ещё можно тупо передвинуться, сев рядом.
— Не можно, — отрицаю такую возможность. — Чтобы передвинуться, нужны средства передвижения по поверхности. Неважно какие. Любые будут сколько-то весить, утяжелять и усложнять конструкцию. А зачем? Чтобы только один раз передвинуть стационарную по задумке базу? Там ещё сложности будут по передвижению по склону. Нунафиг!
— Думаю, всё можно решить, — Юра упрямится.
— Одно не решишь: затрату каких-то ресурсов для решения одноразовой задачи.
— А заглубление — не одноразовая задача?
