Первым порывом было выбежать отсюда, вернувшись в их с Эльдалин комнату, и сделать вид, что ничего не произошло. Если Этайн увидит ее здесь, что он подумает? А о чем думала она сама? Йорэн здесь всего два дня, она ведь и не знает его толком! Хотя что-то скрывать уже поздно, утро отнюдь не было ранним. Да какое там утро — судя по солнцу за окном, наступил полдень, и Этайн с Линой наверняка уже проснулись. Значит, уже искали ее? Может, заглядывали и сюда? Айнери залилась краской, однако быстро взяла себя в руки: уж что-что, а справляться с паникой она умела. Пусть думают что хотят. Не прогонят же ее отсюда. А хоть бы и прогнали, что ей теперь до этого? Хотя Йорэн-то останется здесь, без Ломенара он не уедет.

Чувство было странным. Позавчера она вдруг осознала, что ее больше ничто здесь не держит, и причиной тому было именно появление Йорэна. А теперь именно из-за него ей хотелось остаться.

Все это время девушка смотрела на его лицо.

Молодой человек еще спал; белизна скомканных простыней красиво оттеняла его загорелую кожу, лицо во сне разгладилось, и Айнери залюбовалась его четким профилем. Волосы Йорэна рассыпались по подушке, и девушка, не удержавшись, провела рукой по блестящим прядям. Он вздрогнул и открыл глаза.

— Доброе утро, — он улыбнулся ей, приподнимаясь на локте. Простыня соскользнула с его плеча, и Айнери почему-то вновь покраснела.

— Доброе. Хотя уже день на самом-то деле.

Хотелось поговорить о чем-то отвлеченном, ощутить, что все нормально, что можно вести себя как обычно, не смущаясь при каждом взгляде. Хотелось положить голову ему на грудь, окунуться в надежное тепло, услышать стук его сердца. Но уже давно пора было вставать, и размякать не стоило. Раздираемая противоречивыми желаниями, Айнери не трогалась с места, лишь теребила край простыни, упорно избегая смотреть на Йорэна.

— Ты необыкновенная девушка, Айнери. — Удивленная, она подняла голову и встретила прямой спокойный взгляд. — Я снова вспомнил, что значит радоваться жизни, мечтать, мне снова захотелось посмотреть мир… Спасибо, что напомнила об этом.

— И что во мне такого необычного? Я думала, все мечтают посмотреть мир.

Он рассмеялся. Ей так нравился его смех. Приятно было видеть его не таким угрюмым и мрачным, как при первой встрече.

— Уж поверь мне, не все. Многие городские девушки думают лишь о том, какое платье надеть к завтраку да за кого выйти замуж. А уж нравы барышень в королевском дворце… Благородные дамы почему-то уверены, что способность терять сознание по малейшему поводу делает их более привлекательными в глазах мужчин, вызывая у тех страстное желание их защитить.

— Терпеть таких не могу! Хорошо, что Лина на них не похожа. Хоть и принцесса, а смелости ей не занимать! К тому же мужчины порой сами нуждаются в защите, правда чаще от самих себя.

— Будешь меня защищать? — снова рассмеялся он.

— Ты в этом не особо-то и нуждаешься, в отличие от Ломенара, — она прикусила язык, но слово уже сорвалось. Улыбка пропала с лица Йорэна, взгляд снова стал обеспокоенным. — Прости! Вечно я норовлю ткнуть в открытую рану, даже друзей. Ты приехал сюда ради друга, если бы не Ломенар, тебя бы тут и не было. Не думай, что я этого не понимаю. Я тоже теряла близких, и мне было так тошно, думала, впереди уже не ждет ничего хорошего. Но потом я нашла тех, кому могла и хотела помочь, а они помогли мне, и снова захотелось жить дальше. Надеюсь, с Ломенаром все будет хорошо, но в любом случае я останусь рядом.

Он некоторое время смотрел на нее, размышляя о чем-то, потом поцеловал. Не как вчера, спокойнее, долго и нежно. Кожу покалывало там, где ее касались его руки. Слегка закружилась голова, таких легких прикосновений ей было мало; нежность хороша разве что для начала, хотелось вновь ощутить его силу… Однако новых ласк не последовало, он бережно отстранил ее и принялся одеваться. Она была благодарна ему за это. Остатков ее благоразумия сейчас не хватило бы надолго, и хорошо, что у него они тоже еще сохранились.

Расчесав волосы, Йорэн стал стягивать их в хвост алой лентой; она не слушалась, змеей проскальзывая между пальцами.

— Давай я, — вырвалось у Айнери.

Он с улыбкой протянул ей ленту. Волосы у него были густые, блестящие, но мягкие, удивительно приятные на ощупь. «Девушки в Виарене полжизни бы отдали за такие», — мимоходом подумала Айнери, осознав, что перебирает их гораздо дольше, чем требовалось для создания такой простой прически.

Закусив губу, она ловко затянула узел и пояснила:

— Хотела, чтобы вышло красиво…

— Я понял, — Йорэн провел рукой по волосам и, коснувшись руки Айнери, которую она не спешила убрать, погладил ее пальцы. — Пойдем посмотрим, что делают остальные.

Глава 13. Пробуждение

Как стекло, сон разбит

Цепью стен и гранитных плит.

Ночь надежды унесла с собой,

А день снова ставит миру ноль.

На пути всех ветров

Бьется жизнь тысячи веков,

Спорит жизнь со смертью и судьбой,

А день снова ставит миру ноль.

Сергей Маврин. Новый день

— Проснулись наконец?

Этайн хмурился, но это вообще было ему свойственно; непохоже, что он был удивлен или тем более возмущен поступком Айнери.

«Такого, пожалуй, удивишь, — подумала она с облегчением и почему-то с легкой досадой. — Чего он только в жизни не видел. Для него и самый благоразумный человек моего возраста — неопытный, несмышленый юнец. Конечно, он на подобные глупости сквозь пальцы смотрит».

Вот Лина глядела на нее немного странно… или Айнери просто себя в этом убедила? Тряхнув головой, девушка постаралась выкинуть подобные мысли из головы или хотя бы загнать их куда подальше. Вот спросят — будет оправдываться, а пока все в порядке.

— После завтрака зайдите в мою комнату. Пора решить, что нам все-таки делать дальше, — распорядился Этайн.

— Удалось понять что-то еще? Про кольцо или вообще? — встрепенулась Эльдалин.

— Совсем немногое. И не думаю, что это нам сильно поможет.

В задумчивости Айнери прошла в гостиную, собравшись было усесться за стол, но тут со двора раздался лай Дана. На мгновение девушка замерла, бросив взгляд в сторону входа, но, пожав плечами, снова повернулась к столу. И услышала еще один звук. Кто-то громко и уверенно постучал в дверь.

На лице Этайна Эльдалин увидела беспокойство. Она так привыкла к его