Взгляд царевны стал ещё более ослепительным, а позади всё-таки послышался чуть смущённый голос князя.

— Так это ж Дашенька. Как её не бояться?

В глазах Тьерана, из которых почти ушла ярость, блеснул живой интерес. Могу поспорить, он был не прочь узнать, почему старый солдат так обращается к его племяннице и что их связывает. Но уводить беседу в подобное русло было не слишком продуктивно, да и небезопасно. Потому я поспешил заговорить, привлекая к себе внимание.

— Предлагаю вернуться к изначальному вопросу. Что ты можешь предложить нам за помощь в спасении твоего брата?

На самом деле всё это было одной сплошной дерзостью — дракон здорово помог нам с Домом Кали и не грозился убить. Даже если он просто гарантировал бы сохранение воспоминаний и свободное возвращение назад, это уже было бы неплохо. Но раз Тьеран сам согласился предложить что-то ещё, то почему бы это не использовать.

Секунд десять он молча рассматривал меня. Наконец наклонил голову чуть ниже и вновь заговорил.

— Не будь здесь моей племянницы, мы бы с тобой говорили совсем иначе, римский бог. Ты и сам это понимаешь. И чтобы ты знал, я очень рассержусь, если она потом не получит желаемого.

Мои брови чуть поднялись вверх, а справа возмущённо цокнула языком Дарья. Взгляд сверкающих золотом глаз впился в зелёную драконью морду, а тонкие ноздри трепетали от гнева, но сказать она ничего не успела — Тьеран обратился к ней сам. И в этот раз его голос был полон тонкого ехидства.

— А то я не чувствую, как у тебя всё внутри дрожит. Не будь тут посторонних, уже давно набросилась на бедного бога и всю гору своей силой бы разнесла.

Дева, которая уже готовилась что-то сказать, осеклась и зардевшись, отступила на шаг назад. Рядом же встала разъярённая Найхва.

— Это МОЙ избранный! Которого я никому не собираюсь отдавать! Слышишь меня, дракон⁈

Сзади присвистнул Оболенский.

— Такие дамы дерутся. И не из-за меня. Завидую…

Он ещё не закончил, как наверху загремел голос Тьерана.

— А разве его у тебя кто-то хочет забрать? Где одна богиня, там и вторая. А может и третья. Вы же не драконы, у которых одна избранница на всю жизнь.

Гнев Найхвы я чувствовал хорошо — от неё так и плескало яростью. Да и злость Дарьи, к которой примешивалась изрядная доля раздражения, тоже ощущал. Сложно не заметить, когда по пространству разливается полыхающая аура, из-за которой начинает плавиться камень.

Махнув рукой, я начал говорить, на полную задействовав Глас и перекрыв обеих дев.

— Успокойтесь! Он просто хочет сбить нас с толку и заставить согласиться на любые условия.

На самом деле, дракон банально развлекался. Как я и говорил, чем древнее сущность, тем более ей одиноко. А тут такой прекрасный повод устроить небольшой спектакль с целой группой актёров. Но скажи я нечто подобное вслух и могу поспорить, каждая из богинь, влепила бы в него по волне силы. На такое тот может отреагировать исключительно рефлекторно. Или сыграть обиду и умчаться на другой конец мир. Ищи его потом там, чтобы разузнать про обратный путь.

Убедившись, что ни одна из дев не собирается вновь кричать, я устремил взгляд на Тьерана.

— Прекращай уже свои игры и скажи, что ты можешь предложить нам, помимо сохранения жизни, возвращения домой и целой памяти.

Тот оскалил громадные зубы.

— Как ты ловко уложил в полотно сделки сразу три вещи о которых мы ещё не договорились.

Я слегка взмахнул правой рукой.

— Убьёшь тех, кто спасёт твоего брата? Оставишь их в заточении, как своих придворных шутов? Сотрёшь память, испугавшись за свою жизнь?

Пока я говорил, в разуме вновь рисовалась картина яростного дракона, разозлённого подобными словами. Но против ожидания, тот лишь недолго помолчал, после чего развернул голову боком ко мне, внимательно рассматривая левым глазом.

— Я обучу своего сородича паре приёмов, о которых ему точно неизвестно. Что ты скажешь на это, римлянин? А ещё позволю тебе забрать немного знаний. Из числа тех, что могут пригодиться.

Увидев мой вопросительный взгляд, возмущённо рыкнул.

— Да, все три твоих первоначальных условия, тоже останутся в силе. И моя жаждущая божественной плоти племянница, сможет покинуть это место вместе с вами. Я не стану просить её задержаться.

От Дарьи снова полыхнуло негодованием, но вмешиваться в беседу она не стала. Мы же с Тьераном, в конце концов пришли к окончательному соглашению. Правда, о том, каким именно техникам тот обучит Сандала, древний дракон рассказывать отказался. Но заверил меня, что они будут весьма сокрушительны и эффективны. Что до предлагаемых знаний, то судя по его намёкам, в них входили артефакты, содержащие память определённого количества богов и смертных, что относились к элите разных скоплений. Что именно там можно будет отыскать, он опять же не уточнил. Лишь сказал, что это будет интересно.

Доверять дракону на слово — не самая лучшая идея. С другой стороны, он абсолютно чётко дал гарантии сохранения жизни и памяти, плюс нашего возвращения. Спалил иерархов Дома Кали. И не пытался заставить нас сотрудничать при помощи угроз. Как говорится, если тебе повезло встретить женщину, которая ведёт себя, как патрицианка на людях, а в постели становится вакханкой, то не пытайся ещё и сделать из неё кухарку. Лучше благодари нити Парки за такой подарок и наслаждайся.

Поэтому я не стал упорствовать в стремлении получить больше деталей. Вместо это попросил перебросить нас к месту, где сейчас находился Вьеран. Его брат затягивать тоже не стал — сразу же открыл портал, который вывел нас на площадку, что располагалась над глубоким и широким ущельем. На дне которого виднелась туша гигантского дракона.

Причина по которой ни Тьеран, ни Дарья не смогли справиться с его душой, была очевидна — драконья сила не предназначалась для работы с подобными материями. Максимум, что она могла с ними сделать — полностью разрушить, не оставив и следа. Ни о чём другом речи идти не могло. Чудо, что Рюриковна вообще смогла залечить душу предка. Хотя и тут, судя по её фразам не обошлось без ритуалов, которые не имели никакого отношения к изначальной драконьей мощи.

Всё это не отменяло того факта, что задача безумно сложна. Душа древней сущности, запредельно мощный энергетический каркас и разум, что был запечатан внутри ментального артефакта. Сразу три составляющих,