Шрифт:
Закладка:
Мэтти посмотрела на него. Огромные голубые глаза, широкий гладкий лоб.
– Но что вам нужно на самом деле?
– Поговорить, – ответил он. – О Дженни Листер.
Она кивнула.
– Но я уже рассказала той леди все, что знаю.
«Вере бы это понравилось – ее назвали «леди»!»
– Вы болели, – сказал Джо. – У вас была температура. Мы подумали, что сейчас вы сможете вспомнить что-то еще.
– Тут еще болит, – сказала она и довольно беззастенчиво подняла кофту, чтобы показать ему рану на животе, прикрытую повязкой. Она снова напомнила ему его дочь, как она хвастается ссадинами на коленях.
– Наверное, это очень больно, – мягко сказал он.
Он понял, почему Дженни была так очарована Мэтти, почему она приходила каждую неделю, несмотря на отсутствие формальной ответственности за нее.
– Расскажите мне про визиты Дженни, – продолжил он. – Она приходила раз в неделю?
– Да. Каждую неделю. Не в обычные комнаты для посещений – ну, знаете, где видишься с семьей, там еще есть игрушки для детей. Она говорила, что там слишком шумно и мы не сможем нормально поговорить. Хотя, когда сидишь там, тебе приносят чай и печенье – если прийти пораньше, успеешь взять шоколадное.
Она посмотрела на конфеты, которые он ей принес.
– Может, откроете? – улыбнулся Джо. – Я не большой любитель сладкого, но, возможно, вам захочется съесть парочку.
Она сорвала упаковку и взяла одну конфету.
– Так где Дженни встречалась с вами?
– В этих маленьких кабинках, где разговаривают с адвокатами и копами.
Ее рот уже был набит клубничным кремом.
«Значит ли это, что Дженни не хотела, чтобы ее подслушали?»
– О чем вы говорили?
– Как я и сказала той леди – обо мне. Дженни собиралась издать книгу.
– Она что-нибудь записывала?
– Да, чаще всего. Иногда мы просто болтали.
– Где она вела записи?
– В большой черной книге.
Мэтти начинала скучать. Возможно, она пропускала какую-нибудь передачу по телевизору в палате.
– Она говорила с вами о Майкле?
– Она сказала, что мне нужно о нем забыть. – Мэтти потянулась, взяла еще одну конфету, аккуратно развернула серебряную обертку и положила конфету в рот. – Она хотела поговорить со мной о моем детстве и о том, что я могла вспомнить о том, как я выросла.
– А где вы выросли? – спросил он.
– В деревне. Это все, что я помню. Я тогда была очень маленькой, еще до того, как попала в соцслужбу. По крайней мере, мне так кажется. Или, может, я приезжала туда в гости. Это был маленький дом у воды. Вот что Дженни было от меня нужно – мои воспоминания. Я хотела поговорить о Майкле, но она сказала, что мне не нужно о нем говорить. – Мэтти остановилась и жадно потянулась за следующей конфетой. – Мне кажется, это нечестно. Дженни приходила ненадолго. Всегда торопилась к своей настоящей работе, к другим детям, о которых она теперь заботилась. Иногда мне казалось, что ей на меня плевать. Все, что ее интересовало, это тот дом в деревне. Она заставляла меня закрыть глаза и представить его, а потом рассказать, что я увидела.
Какое-то время они сидели молча, и Мэтти закрыла глаза. Эшворт хотел попросить ее рассказать, что она видит, может, нарисовать, но тут в палате закричала какая-то женщина, и момент был испорчен. Мэтти открыла глаза.
– Тупая корова, – сказала она. – Постоянно так делает. Так бы и влепила ей.
– Почему вас забрали органы опеки?
– Не знаю. – Мэтти уставилась в пространство.
Он подумал, что она сейчас расплачется, но она повернулась к нему спиной и сказала обыденным тоном:
– Думаю, моя мама умерла. Или, может, я просто хотела так думать. Я спрашивала, когда стала постарше, но все рассказывали в ответ разные истории. В итоге не знаешь, кому и верить.
Охранник вернул Джо телефон, он включил его и побежал к машине под дождем. Телефон тут же зазвонил. Вера. Не Конни. Либо она звонила ему каждые пять минут, либо интуиция подсказала ей, сколько мог длиться визит в тюрьму. На мгновение ему почудилось, нет ли между ними какой-то телепатической связи, но эта мысль так его напугала, что он поспешил выбросить ее из головы.
– Как прошло? – спросила она весело, но он не повелся на тон.
Она не умела делегировать обязанности. Сидеть в кабинете, пока он выполняет всю настоящую работу, для нее было кошмаром.
Он сел в машину. Дождь барабанил по крыше. Она заставила его повторить весь разговор практически слово в слово.
– Хорошо, – сказала она наконец. – Чертовски хорошо. Я могла бы поговорить с ней, но я знала, что ищу, и стала бы задавать наводящие вопросы. А она очень внушаема.
Ему хватило ума не спрашивать, что в этом такого важного. Если бы она хотела поделиться с ним, она бы сказала и без его вопроса.
– Нет новостей от Конни?
– Не совсем.
– В смысле? – с напором спросил Эшворт. – Где она?
– О, этого я не знаю, – нетерпеливо ответила Вера. – Но у меня есть кое-какие мысли насчет того, кто может ее прятать.
Вера была в ярости.
– Что мне делать сейчас?
– Возвращайся в долину Тайна, – сказала она. – Я сейчас еду туда.
Они сидели в холле в «Уиллоуз» и смотрели на реку. Она вышла из берегов, и подъездная дорога к отелю, проходившая на возвышении, казалась подъемным мостом над крепостным рвом. Единственный путь внутрь. На парковке была груда мешков с песком. Райан Тейлор встретил Эшворта на ресепшене и указал ему на холл, где ждала Вера. Он сказал, что они готовятся к наводнению. Если дождь продолжится и ночью, вся долина окажется под водой. Прогнозировали сильный прилив, а они всегда усугубляют ситуацию, даже так далеко от побережья. Отель был на возвышении, но им совсем не хотелось, чтобы гости оказались отрезаны от внешнего мира, поэтому он планировал выстроить стену из мешков с песком вдоль подъездной дороги.
После звонка Веры Эшворт ожидал, что она будет в хорошем настроении. Она говорила так, как будто дело было почти закрыто, как будто они арестуют преступника еще до конца этого дня. Но, увидев ее скрючившейся за кофе, с тарелкой с имбирным печеньем на подлокотнике кресла, он заметил, что она напряжена. Почти в замешательстве. Как игрок, который не уверен в том, какой сделать ход. Или как будто она не доверяет своим суждениям. В камине горел огонь, но от него было больше дыма, чем тепла, и в комнате холодало. Перед ней на столе лежал телефон, с которого она не сводила глаз.
– Чертовы соцслужбы, – сказала она. – Я говорила с Крейгом, большим боссом. Подумала, что он поможет отследить, где родилась Мэтти Джонс. Похоже, искать такую давнюю информацию невероятно сложно. Ничего не оцифровано. Он сказал, что позвонит, как только что-нибудь выяснит.
