– Зато как выгодно смотрится Брендетта на нашем унылом фоне! – парировала я. – Хочешь не хочешь, а бери её, такую во всех отношениях замечательную.

– И прежде девами жребия становились фрайнэ невысокого положения, и не всегда император выбирал ту, кто была выше прочих.

– Ладно, уговорили. Артефакт неподкупен и непредвзят… в отличие от людей и человеческого фактора.

Эветьен всё-таки смерил меня быстрым хмурым взглядом искоса, однако развивать тему не стал. То ли моё упорство его утомило изрядно, что желание спорить иссякло, то ли решил, что мне, упёршейся рогом в духе барана, бесполезно что-либо доказывать.

Мы вернулись во дворец, прошли в крыло, где размещались гостевые апартаменты для женщин, приближённых к императору, – дев жребия, Мадалин с частью её свиты и какой-то дальней престарелой родственницы Стефанио, в обязанности которой входило создавать иллюзию присутствия старшей дамы при юных невинных леди в нашем лице. На деле лично я видела почтенную даму только мельком во время трапез, к нам она даже не приближалась и ни разу не заговаривала, проплывая вдали строгой чёрной фигурой в островерхом головном уборе. И если бы как-то за ужином Жизель не показала мне её и не сообщила, кто это такая, я бы и не узнала, что у нас ещё и компаньонка имеется.

Возле двери нашей с Жизель спальни маячила высокая мужская фигура и Эветьен, заметив её раньше меня, лишь хмыкнул с удивлением. Я присмотрелась и под забившееся быстрее сердце машинально ускорила шаг, рванула вперёд, обгоняя спутника. Мужчина у двери тоже сделал шаг навстречу и замер. Остановилась и я. Взгляды, преодолев мгновенно разделяющее нас расстояние, столкнулись, впились жадно друг в друга, ощупывая, изучая, словно торопясь поделиться всем, что осталось сокрытым, не произнесённым вслух.

И всё же что сказать?

Здравствуй, милый, не чаяла уж увидеть тебя вновь в этой жизни?

Или лучше – а-а, припёрся-таки, а мы тебя не ждали?

– Брат, ты вернулся, – прокомментировал Эветьен, поравнявшись со мной.

– Вернулся, – подтвердил Тисон, переводя взгляд на брата.

– К исполнению своего долга или попрощаться? – по спокойному тону Эветьена я никак не могла понять, рад ли он появлению Тисона или предпочёл бы, чтобы тот остался в рассветном храме?

– Кто я такой, чтобы прекословить воле Четырёх?

– Как почтенные магистры приняли твоё решение?

– С должным пониманием и терпением. Мы не боги, мы простые смертные и потому нам случается совершать ошибки. Важно вовремя осознавать их, прикладывать все усилия для исправления и молить Благодатных о даровании прощения.

А вот теперь не понимаю, о каком именно решении идёт речь и для чего вернулся Тисон?

Неужели и впрямь… попрощаться?

– Асфоделия, – Тисон всё-таки шагнул ко мне, и я с трудом подавила порыв поскорее сбежать в спальню, желательно хлопнув дверью посильнее.

Значит, я ошибка, но ничего страшного, с кем не бывает?! Главное, исправить своевременно?!

А чего я хотела? Чтобы Тисон отмахнулся от своих клятв, как уже сейчас Костик отмахивается от Светы, и пал к моим ногам, променяв всё и всех на пять минут удовольствия? Ну, или сколько нам перепадёт, прежде чем правда всплывёт на поверхность… В том-то и дело, что нет, не желаю я ему участи, подобной той, о чём рассказывала Жизель. И собственную обиду сдержать не могу.

Раньше было проще. Или мужчина делал мне ручкой, или я ему, в любом случае больше мы не пересекались и жизнь друг другу не усложняли. Да и не было в том моём бытие мужчин с обетом безбрачия.

– Надеюсь, вы пребываете в добром здравии и за время моего отсутствия не произошло ничего… неприятного.

С братцем его то препираюсь, то целуюсь, а так всё хорошо, прекрасная маркиза…

– Всё замечательно, не извольте беспокоиться, рыцарь Шевери, – процедила я. – Фрайн Шевери заботился обо мне со всем усердием.

В глазах Тисона мелькнула тень, между бровей залегла хмурая складка. На лице Эветьена не дрогнул ни один мускул.

– Рад слышать, – заверил Тисон, хотя очевидно, что повышенной заботе брата обо мне обрадовался он не шибко.

– Если не возражаете, пойду я к себе, джентльмены. Притомилась я что-то, хочу отдохнуть, – я попыталась было обойти Тисона, но Эветьен вдруг коснулся моего плеча, останавливая.

– Тогда продолжим завтра, – выдал невозмутимо.

– Продолжите что? – рыцарь нахмурился сильнее.

– Занятия, разумеется.

– Какие… занятия?

– Даже слабый дар возможно развить до более крепкого и устойчивого, – пояснил Эветьен наставительно. – Всяко предпочтительнее понимать, что собой представляет сила, и уметь ею пользоваться, нежели теряться в неведении и страшиться непознанного.

Я искренне понадеялась, что Тисону неизвестно о принятых в других странах теориях и методиках по выявлению оного дара.

– Но ваша память…

– Асфоделия вполне способна усваивать новые знания, изучать материалы и практиковаться по необходимости, – перебил Эветьен. – Равно как и выдвигать занимательные теории.

Внезапно стало неловко. Кем бы меня ни считал Тисон, ошибкой, грехом или демоном-искусителем, но вот так делать при нём намёки один веселее другого… это уже чересчур. Знаю-знаю, я первая начала и вообще, нужно успокоиться и взять себя в руки, рыцарь в моих заморочках не виноват.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Поэтому лучше, пользуясь возможностью, посвятить немного времени более детальному изучению дара и практике. Уверяю, это куда полезнее репетиций.

– Ладно, – согласилась я неохотно. – Продолжим завтра.

– Прекрасно. Доброго дня, Асфоделия, – Эветьен кивнул и вопросительно глянул на брата. – Тисон?

– Минуту.

Я направилась к двери, и рыцарь последовал за мной, предупредительно распахнул передо мной створку. Склонился ко мне, когда я замедлила шаг на пороге, и шепнул:

– Поговорим после ужина.

Я чуть не споткнулась.

Поговорим после ужина?

То есть он останется на ужин?