Кафтан отправился на землю – Эветьен встряхнул его, расстелил поверх травинок и стебельков, расправил края. Выпрямился, повернулся ко мне и нахмурился.

– Вы так смотрите, словно ждёте продолжения.

– Да, – ляпнула и тут же прикусила себе язык.

– Если я решу раздеться полностью, вам придётся тоже, – смутиться или хотя бы изобразить смущение Эветьен и не подумал.

– Вот как?

– Разумеется. Если идти до конца, то обоим.

И как понимать это замечание?

– Присаживайтесь, Асфоделия, – Эветьен указал на кафтан.

Подобрав юбки, я села.

Эветьен опустился рядом. Под кафтаном обнаружилась простая белая рубашка с широкими, выглядевшими не особо удобными рукавами и шнуровкой у горла, контрастирующей резко с пуговицами на других деталях одежды. Факт, что мужчины этого мира носили привычные мне штаны, а не отдалённое подобие шорт с гульфиками и чулками, радовало безмерно.

Несколько минут мы сидели молча. Солнце просвечивало сквозь листву деревьев, рассыпалось светлыми пятнами по траве. Вокруг тишина, после дворцового шума и гомона кажущаяся столь же удивительной, дикой даже, какой слышится человеку, приехавшему из центра суетливого мегаполиса на неспешную окраину. Лишь птичьи трели доносились откуда-то издалека.

– Что вам известно о даре? – наконец нарушил молчание Эветьен.

Прочитанное в романах фэнтези.

Увиденное в кино и сериалах.

И в первом, и во втором случае всё зависело от идей и фантазии авторов и сценаристов.

– Немного, – выдала осторожно.

– Куда делось остальное? – на меня Эветьен не смотрел, разглядывая видимую из нашего положения часть лужка и кусты.

– Не помню… вы же знаете.

– И вы не сможете ответить на вопрос, куда исчезла часть вашей силы.

– Нет…

– Часть осталась с вами, часть истаяла, будто её никогда и не было. Возможно, это результат сотворённого вами на Сонне. Кстати, а что именно вы желали сделать?

– Не знаю, – беспомощно пожала я плечами, чувствуя только одно желание – вскочить и убежать от Эветьена подальше.

Старший Шевери советник императора, но по каким вопросам, на какой конкретно сфере он специализируется? Не может же он быть мастером на все руки?

«Такова моя работа – всё знать».

Шпионаж? Госбезопасность? Какое-нибудь местное разведывательное управление по вопросам магии и ворожбы?

– Обычно, прежде чем эмиссары Его императорского величества прибудут за избранными, собираются основные данные по каждой из дев жребия. Редко когда случается выяснить нечто истинно невероятное, удивительное или постыдное о юных фрайнэ. Благородное происхождение подразумевает благородное воспитание, даже если семья из младшей ветви или стеснена в средствах. Всякие разумные родители понимают, что фрайнэ, не воспитанную должным образом, не обеспеченную приданым, едва ли возьмут в жёны, особенно фрайн положения более высокого, нежели род девушки. И самое большее и страшное, что может произойти за двадцать лет жизни юной фрайнэ, это увлечение чем-то или кем-то неподобающим. Но о вас, Асфоделия, ввиду удалённости островов, не успели собрать ничего, кроме самого основного, не говорящего ни о чём в частности. О вашем даре узнали по факту, когда вы продемонстрировали его безо всякой опаски.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Или, наоборот, Асфоделия боялась, оттого и рискнула, решив, что терять уже нечего.

Другой вопрос, чего именно она испугалась. Подневольного раскрытия дара? Возможности стать женой Стефанио и погибнуть?

– Вы не помните столь многого… но при том не производите впечатления человека, не помнящего себя, – Эветьен повернулся ко мне, посмотрел требовательно. – Покажите.

– Что… показать? – растерялась я.

– Силу.

– Как?

– Дар – такая же неотъемлемая часть вас, как любой иной талант, – внезапно интонации смягчились, и взгляд исполнился смиренного терпения. – Чем ещё вы занимались? Вышивка, музицирование?

– Нитки-иголки терпеть не могу с уроков труда, музыку только слушала, – отозвалась я мрачно.

– Благодатных ради, должны же вы были делать хоть что-то?

На работу ходила. Благо что в моём мире этого более чем достаточно для скрашивания досуга.

Ещё б, Алёнка, мужика тебе нормального, говаривала Света.

И замуж, пока не слишком поздно.

И детей, пока родить можешь.

И вот тогда я и сама обязательно стану нормальной, полноценной женщиной, а не впавшей в детство дурой, на мужиков забившей и посвящавшей свободное время каким-то идиотским увлечениям.

– Пыталась научиться рисовать, – призналась я после некоторого размышления. Вроде вполне приличное хобби для леди. – Правда, начала только недавно и особого успеха не добилась…

– Прекрасно! – невесть чему обрадовался Эветьен и снова взял меня за руку. – Закройте глаза.

– Что, будем визуализировать, как я рисую? – уточнила я иронично.

– Закройте глаза, Асфоделия, – твёрже повторил Эветьен.

Ладно, чёрт с тобой.

– Представьте, что перед вами чистый холст, а ваша рука – это кисть…

– Серьёзно? – я открыла глаза и посмотрела на мужчину со всем доступным скепсисом.

– А как иначе, по-вашему, учат азам на первой стадии? – в ответном взгляде отразился не меньший скепсис. – Хорошо, если ученик знаком с основами и ему не надо объяснять элементарные вещи, но ведь так бывает далеко не всегда.

– Но визуализация… то есть воображать холст или что-то там ещё… это же… ну, не знаю… банально.

– Энергия фактически незрима, рассеянна и зачастую неощутима в должной мере, поэтому на первых порах лучше представлять её в виде знакомых физических предметов, которыми ученик часто пользуется. Чтобы воздействовать силой на материальный объект, прежде следует её собрать и сконцентрировать в количестве достаточном для собственно воздействия в зависимости от степени его сложности. Вы не сможете сорвать цветок, если не возьметесь за него и не потяните, либо не попробуете надломить стебель. Вам потребуется приложить определённое усилие и совершить определённые действия и больше действий увеличивает и количество усилий. Это непреложный закон и распространяется он не только на жизнь обычных, неодарённых людей.