её обязанности входило стирать одежду Майкла, заправлять кровать и мыть его ванную. По словам Макманус, проработавшей в Неверленде пару лет вплоть до июля 1994 года, она была свидетелем тому, как Майкл целовал мальчиков в щеку и прикасался к ним поверх одежды.

Макманус рассказывала о мальчиках, которые становились неуправляемыми и все разрушали во время посещения Неверленда. Она жаловалась, что некоторые из них могли опрокинуть содовую и попкорн на Майкла, оставляя ей жуткий бардак для уборки. Среди всего, что она поведала прокурору, была одна деталь, которая заставила людей сплетничать весь следующий перерыв: по спальне Майкла слонялся шимпанзе, чьи испражнения её потом просили прибирать.

Все смеялись над этим.

Когда Макманус вернулась на место дачи показаний и продолжила рассказывать свою историю, присяжные узнали, что она объединилась с Ральфом Чэконом и тремя другими работниками Неверленда для подачи иска о материальном ущербе против Джексона. Они утверждали, что новый состав охранников, нанятый в 1993 году, давил на них и вынуждал уволиться. Макманус заявила, что ушла с работы, потому что сотрудники службы безопасности, работавшие на Майкла, донимали её больше шести месяцев. По её словам, она получила несколько устрашающих звонков домой и часто становилась объектом угроз со стороны работников охраны. Макманус утверждала, что охранники Майкла домогались её, хотя единственной деталью, которую она могла сообщить, был бесцеремонный комментарий, который кто-то отпустил, спрашивая какое нижнее белье на ней надето.

При оценке Макманус, которая была хорошенькой женщиной со светлой кожей, однако очевидно располневшей, её претензии казались совершенно неуместными. Неспособная предъявить какие-либо ещё детали, Макманус говорила главным образом о получении тревожных звонков, но показания горничной звучали убедительно. Она утверждала, что в Неверленде к ней плохо относились, однако так и не смогла привести присяжным ни одного примера.

Под перекрёстным допросом Адриана Макманус подтвердила, что вместо взимания миллионов долларов с её бывшего работодателя, гражданский суд вынес решение в пользу Майкла Джексона и потребовал, чтобы она (и четверо других бывших работников) выплатили ему 1,4 миллиона долларов судебных издержек.

Вдобавок Джексон подал встречный иск о том, что пятеро недовольных работников его обокрали, и суд предписал Макманус и остальным ответчикам дополнительно выплатить ему 40 000 долларов за ущерб, обнаружив, что бывшие работники действовали против Джексона "с обманом, притеснением и злым умыслом".

Всё время, пока Макманус давала показания, Майкл смотрел прямо на неё, делая пометки и перешёптываясь со своими адвокатами. Майкл выпрямился, и его взгляд застыл на Макманус, когда она сказала присяжным, что видела, как Джексон ласкал многих мальчиков, среди которых был и Маколей Калкин. Неделями позже эти самые мальчики во время дачи показаний свидетельствовали, что когда они были с Майклом – никогда и ничего, носящего сексуальный характер, не происходило.

Опрашивая Макманус, Мезеро установил, что 7 декабря 1993 года на допросе она рассказала представителям властей о предполагаемом совращении Джорди Чендлера. На тот момент Макманус не упоминала о каких-либо недопустимых сексуальных действиях в спальне Майкла. Затем примерно год спустя, 2 декабря 1994 года, когда Макманус подавала свой гражданский иск против Джексона, горничная очень к месту "вспомнила", что была-таки свидетелем сексуальных действий, о чём она никогда не говорила прежде. Когда на кону оказались большие деньги, у Макманус внезапно появились истории о Майкле, проводящем время с мальчиками в джакузи, и о трёх "инцидентах", в которых фигурировал певец и ребята.

Когда Мезеро установил эту хронологию, он буквально обрушился на Адриану Макманус. Он вцепился и рвал её на мелкие кусочки. Женщина к этому оказалась не готова. Для начала адвокат защиты удостоверился, что каждый в зале заседаний знает – в 1994 году гражданский суд пришёл к выводу, что Адриана Макманус мошенница. Мезеро вытащил на свет детали, благодаря которым действия Макманус выглядели злонамеренными, а сама она – вероломной. Бывшая горничная была совершенно шокирована этой атакой.

Мезеро показал Макманус письменные показания, данные ею в ходе подготовки

гражданского процесса Джорди Чендлера. В этих показаниях она заявляла, что никогда не видела ничего подозрительного в спальне Майкла и никогда не видела, чтобы Майкл спал с какими-либо детьми вообще. В этих первоначальных показаниях Макманус дошла до того, что утверждала, что могла бы позволить своему собственному десятилетнему сыну остаться наедине с Майклом.

Мезеро ещё раз подчеркнул, что Макманус не проронила ни слова о трёх заявленных "инцидентах" до следующего года, когда решила поделиться этой информацией во время дачи показаний Ларри Фельдману. Мезеро просто не мог понять, почему в 1993 году Макманус заявляла, что Джексон невиновен, а затем кардинально изменила свою историю и обозначила себя как потенциального свидетеля против Майкла в 1994 году. Пока Мезеро подходил к предмету опроса с разных сторон, Макманус всё больше защищалась. Она не вызывала симпатии, а её ответы, казалось, раздражали присяжных.

– В том судебном процессе вы выдвинули против мистера Джексона несколько различных обвинений. В одном из заявлений говорилось, что вы потенциально важный свидетель против Джексона – и в гражданском иске и уголовном расследовании, верно? – спросил Мезеро.

– Полагаю, что да, – ответила Макманус.

– Но суть заключалась в том, что, составляя то исковое заявление в подобных терминах, вы по сути угрожали мистеру Джексону, что можете изменить свои показания, если вам не заплатят, верно?

– Я не очень хорошо знакома с языком юристов, – сказала Макманус. – Поэтому я в самом деле не знаю, как ответить на этот вопрос.

– Вы помните сколько денег вы хотели отсудить у мистера Джексона в том судебном процессе? – хотел знать Мезеро.

– Это ещё один вопрос, на который я не могу ответить. Этим занимался мой адвокат.

– Итак, вы были в суде, когда он выступал перед присяжными Санта-Марии, и решалось дело о миллионах долларов, верно?

– Я даже не помню, была ли там в то время, – запнулась Макманус. – Я могла быть. Я не помню.

– Разумеется, вы должны были в течении этого 6-месячного процесса обсуждать со своим адвокатом, сколько денег вы пытаетесь отсудить у мистера Джексона, верно?

– Честно говоря, я не верю, что кто-либо знал, сколько денег он может получить в судебном процессе, – ответила Макманус.

– Но сколько хотели вы?

– В действительности я ничего не хотела. Я просто хотела правосудия, учитывая то, через что я прошла.

Макманус сказала присяжным, что она также выдвигала иски против нескольких личных охранников Майкла, один из которых, Джером Джонсон, решил перескочить в её лагерь и присоединиться к её иску против Джексона.