Плохо то, что сейчас-то он ушёл, но это не значит, что конфликт исчерпан, и он когда-нибудь мне не припомнит своего отступления. Но когда это будет? Может, к тому времени меня прибьёт какая-либо тварь из Прорыва. Выкинуть из головы. Эпизод завершён, до начала учебного года как минимум. Больше меня волнует комендант, но думать тяжело. Надо поспать.

Завожу будильник на половину седьмого и валюсь в кровать прямо в одежде.

Отключился сразу. Нервы, переживания… Когда по-настоящему хочешь спать, тебя срубает моментально…

Разбудил меня стук в дверь.

Бросаю взгляд на часы. Ну кого принесло-то? Я мог ещё дрыхнуть целых полчаса.

– Да, да. Иду.

– Мистер Вальян, – доносится из-за двери голос мистера Редтлиффа. – Через пять минут в моем кабинете, – и удаляющиеся шаги.

Так. Приплыли. Что ему наговорил Том? Меня выселять будут? А, к чему думать? Слишком много вариантов. Надо просто идти.

Кабинет коменданта находится на первом этаже, сразу у вестибюля. Постучался.

– Войдите.

Ожидал увидеть небольшую каморку, а тут полноценный деловой кабинет, метров на двадцать квадратных. Все стены заставлены стеллажами с бумагами. На столе целых три монитора. Четыре стула, обычных, типовых для любой аудитории университета. Что примечательно, сам комендант сидит не в кресле, а на простой табуретке без спинки. Причём с первого взгляда заметно, это не наиграно, он и правда привычен к такому минимализму.

– Присаживайтесь, – он кивает на стулья.

Выбираю самый дальний от него стул и сажусь.

– Рассказывайте, мистер Вальян.

– Простите, что рассказывать?

– Хотите поиграть в слова, мистер Вальян? – видел я такие улыбки у опытных военных следователей. Пробирает…

– Нет! Что вы, мистер Редтлифф, – слово предостерегающе обжигает руку. – Что вы хотите услышать?

– Мистер Савайски прямо с утра попросил о переселении в другой корпус.

– Мы не сошлись характерами, – на эту фразу шпага не реагирует.

– И ушёл он, а не вы? – его прищур, не глаза, а рентген какой-то.

– Да, мистер Редтлифф.

– Как занимательно, – сказав это, он закладывает руки за затылок. – Именно занимательно и неожиданно. Так значит, у вас вышел конфликт? Почему не обратились ко мне, согласно правилу три подпункт «Б»?

– Не хотел вас тревожить, – думал добавить «по мелочам», но опять помешало Слово.

– Мистер Вальян, вы не выучили правила?

– Выучил.

– Значит, проигнорировали их?

– Да, – Слово, я тебя «нежно люблю».

– Мистер Вальян, знаете, какой типаж людей я плохо терплю?

– Догадываюсь, мистер Редтлифф.

– Да? Просветите меня.

– Тех, кто знает правила, но поступает по-своему, игнорируя написанное.

– Именно, мистер Вальян, именно! – он кладёт ладони на стол. – Согласно правилу семь «А», вы должны предоставить мне отчёт о произошедшем конфликте с соседом. Можно в устной форме. Слушаю вас, мистер Вальян.

– Мы не поделили кровать… Левую, – зачем-то уточняю я.

– Дальше. И прекратите эту игру, мистер Вальян. У меня не так много времени!

Ничего не попишешь, пришлось рассказать ему урезанный короткий вариант развития событий, исключив последний диалог и бритвы на тумбочке.

– Значит, просто смотрели… – почему он улыбается во всю ширину лица? Я что, анекдот рассказал? – Четыре ночи подряд! Н-да… Ваши ключи, мистер Вальян!

Ну вот, а только вроде всё начало налаживаться, и вот – здравствуй, переезд.

– А знаете, – произносит комендант, забирая мой ключ, – какие люди мне по душе, мистер Вальян?

– Нет, даже не догадываюсь, мистер Редтлифф, – и думать не хочу на эту тему.

– Мужчины с железными яйцами… Такие, как вы, мистер Вальян, – он ставит подпись на бирке и возвращает ключ обратно.

Вот это поворот! Комендант встаёт с табурета и протягивает мне руку.

– Добро пожаловать в лучшее общежитие университета, Изао… – у него крепкое рукопожатие, не силовое, просто крепкое, мужское.

– Спасибо, – это все, что я могу ответить в этот момент, так удивлён.

– И больше не задерживаю.

– До свидания, мистер Редтлифф.

– Да, да… – машет он рукой, уже рассматривая что-то на одном из мониторов.

Закрыв дверь за собой, прислоняюсь к стенке. Меня потряхивает. Да какой это, к черту, комендант? Это особист, который меня прокачивал!

Не только прокачивал… Вербовал! Первая стадия. Зачем я ему?

Долго так стоять нельзя, выхожу на улицу и сажусь на первую же скамейку. Голова болит, будто в неё гвоздей напихали…

Ровно в семь пришла Софи. Я про неё и забыл уже. Голова всё не проходила. А тут она над ухом болтает и болтает. За ужином почти ничего не ел, просто еда в рот не лезла.

– Изао, – внезапно прервавшись, сопровождающая внимательно смотрит мне в глаза, – тебе нехорошо?

– Голова болит. Сильно. Плохо спал в последнее время.

– Так, мальчики, вы кушайте, – девушка встаёт из-за стола. – Мы ненадолго. Изао, пойдём со мной.

И она потащила меня в аптеку, где заставила купить таблетки от головной боли и для лучшего сна.

– У тебя завтра тест, тебе надо выспаться, – пояснила Софи.

– Спасибо.

– Так… – она задумалась. – Сегодня в театральном зале постановка в вашу честь. Пропустить – значит показать неуважение к старшекурсникам, которые старались и репетировали. Но… – она трёт переносицу. – Завтра тест, а ты выглядишь таким разбитым… Иди в общежитие, выспись. Я тебя прикрою.

– Спасибо, семпай, – здесь бывают в ходу подобные японские выражения.

– Выспись!

Кланяюсь, и она тут же убегает в кафе, в котором оставила остальных. Когда я разучился разбираться в людях? Столько проколов за последние дни…

Положив упаковки таблеток в карман, неторопливо зашагал в сторону своего корпуса. Но как только тропа свернула, тут же сошёл с неё и углубился в лес. За прошлые прогулки в одиночестве мне приглянулось одно безлюдное местечко на побережье.

Через десять минут неспешного шага дошёл, куда хотел. Резкий обрыв береговой линии закрывал выбранное место от посторонних глаз и экранировал от звука. К тому же уже темнело, и с моря, чтобы что-то разглядеть, надо было приблизиться к берегу метров на двести, а то и ближе. Спустившись к волнам, оглядываюсь и прислушаюсь. Захожу за большой валун, теперь меня можно заметить, только уткнувшись носом мне в грудь.

Ре-е-е-е-й-й-г-г!!!

Десять минут в Изломе, и я вновь чувствую себя почти в норме.

Ре-е-е-е-й-й-г-г!!!

Вот! Отлично! Голова сразу прошла. Сил, правда, не особо прибавилось, но и спать уже не хочется столь сильно.

До моего корпуса, если напрямик, примерно километра полтора. Можно было бы погулять, но вдруг Софи проверит, в комнате я или нет? Скандал же будет. Так что направление у меня одно – в свою кроватку.

Иду по пустынным тропам. Давно заметил, что студенты предпочитают широкие улицы. Таких, как я, «любителей одиноких прогулок»,