— А если я скажу тебе помочиться на дерево, что ты сделаешь? Мне действительно интересно знать

— Я буду бороться за него, если придётся.

Хлоя оживилась.

— Бороться за него, типа, вызвать меня на дуэль?

Её демон потянулся, более чем счастливый сразиться с этой сукой.

— Нет. Я просто имею в виду, что приложила бы все усилия, чтобы проявить себя перед ним.

Какая скукота.

— Ты не думаешь, что это пустая трата времени, учитывая, что он не хочет, — и объяснил это внятно, — чтобы ты возвращалась в его жизнь?

— Он не хочет рисковать, что я снова причиню ему боль — это отличается от его нежелания, чтобы я была рядом. Ты не сможешь понять, если никогда не любила кого-то так глубоко, что он почти чувствовался как часть тебя. Когда-то он любил меня так. Ты не можешь с лёгкостью избавиться от чего-то подобного, как бы сильно тебе этого ни хотелось. Это остаётся с…

Она замолчала, когда её взгляд метнулся к чему-то позади Хлои.

Нахмурив брови, Хлоя оглянулась через плечо. В животе у неё всё перевернулось при виде Кинана, плавно шествующего через приёмную, гнев сквозил в каждом его шаге… как у разъярённого леопарда, намеревающегося наказать того, кто вторгся на его территорию. Опасность, исходящая от него, почти заставила её демона замурлыкать.

Тея отступила на несколько шагов, когда он двинулся на неё, его глаза были холодными и суровыми. Она подняла руку, будто это могло защитить.

— Кинан…

— Не знаю, какого хрена ты здесь делаешь, но тебе нужно убраться с моих глаз, — отрезал он, раздувая ноздри. Его самообладание было на волоске.

— Но я просто…

— Нет, — отрезал он. — Меня не интересует ничего из того, что ты хочешь сказать. Я думал, что ясно дал это понять.

— Я не пытаюсь тебя расстроить, клянусь. Я просто хотела поговорить с Хлоей, я хотела… — Тея замолчала, когда он приблизил своё лицо к её, рычание исказило его черты.

— Держись подальше от Хлои, — приказал он угрожающим шёпотом. — Слышишь? Ты не подходишь к ней. Ты не разговариваешь с ней. Ты даже не смотришь на неё. Она для тебя никто.

В глазах Теи промелькнула боль.

— Но она кто-то для тебя? Ты это хочешь сказать?

— Именно это я и говорю. Так что поступи разумно и держись от неё подальше. Ты меня знаешь. Ты знаешь, как далеко я зайду, чтобы защитить то, что принадлежит мне. — Он взял Хлою за руку и повёл к частному лифту. — Иди, — сказал он Тее. — Здесь для тебя ничего нет. Меня не интересуешь ни ты, ни то, что ты хочешь сказать.

Хлоя подняла палец и добавила:

— Именно это я пыталась сказать тебе, Рейни. — Она драматично подмигнула. — Было приятно поболтать.

После того, как он вытащил ключ-карту и набрал код, металлические двери скользнули в сторону. Кинан провёл Хлою в лифт и нажал кнопку "Вверх". Тея не пошевелилась. Она смотрела на него влажными от слёз боли глазами. Охранники окружили её как раз в тот момент, когда блестящие двери закрылись.

Кинан развернул Хлою лицом к себе, его взгляд был жёстким и тёмным от гнева.

— Какого хрена ты уделяешь ей время?

— Она пришла сюда, выдавая себя за Рейни.

— Ты, очевидно, подозревала, что это не Рейни, потому что не пустила её в пентхаус. Ты должна была, по крайней мере, подозревать, что это Тея, учитывая, что с ней был ребёнок. Но даже если бы не думала, что это она, не следовало спускаться вниз, чтобы встретиться с совершенно незнакомым человеком.

Она нахмурила брови.

— Не смей рычать на меня.

— Я серьёзно, Хлоя. Энох испробует всевозможные способы добраться до тебя. Он может даже нанять убийцу, чтобы тот выполнил за него работу. Поэтому, если звонит незнакомец, ты говоришь ресепшионисту, чтобы она отправила их прочь. Ты меня слышишь?

— Послушай, я понимаю, что тебя всё ещё переполняют эмоции после того, что произошло ранее…

— Скажи мне, что сделаешь это, Хлоя, — сказал он, игнорируя её слова. — Скажи, что ты прогонишь всех незнакомцев.

— Или что, Дон Жуан?

Он возвышался над ней, полный секса и ярости, и крепко схватил её за затылок.

— Или я вытрахаю из тебя тот ответ, который мне нужен.

Он завладел её ртом с собственническим рычанием, отметая любые возражения, которые она могла бы выдвинуть. Поцелуй был жёстким, влажным и голодным, и мгновенно пробудило тело Хлои. Потребность, такая необузданная и ужасная, бушевала в ней. Её кровь закипела. Нервные окончания покалывало. Гормоны вышли из-под контроля. Кинан целовал её крепко и глубоко, с жадностью и до дрожи. Мощная, примитивная потребность охватила его, плотная и горячая. Он хотел трахнуть её. Обладать ею. Доставить ей удовольствие. Заявить на неё права.

Его страх потерять её из-за грёбаной инфекции сидел свинцовым комком в груди, заставляя его официально сделать её своей. Он не мог представить, что Хлои не будет в его жизни. Её улыбка, её смех, её манера заставлять его чувствовать себя живым, даже когда она испытывала его терпение, согревали душу. Просто глядя на неё каждое утро, он получал заряд на весь день. Он понимал, почему решение о том, чтоб стать официальной парой, её пугает, но он не собирался сдаваться. Ни перед её страхами. Ни перед инфекцией. Ни перед чем. Он больше не мог сдерживаться, чтобы не заявить на неё права. Он больше не мог. Кинан нуждался в ней так, как никогда не нуждался ни в ком другом. Хотел, чтобы она принадлежала только ему, потому что чертовски уверен, что принадлежал только ей каждой клеткой своего тела.

Изо всех сил пытаясь вдохнуть, Хлоя отстранилась.

— Подожди.

— Нет. — Он прикусил изгиб её шеи. — Ты моя, и я собираюсь заявить права на то, что принадлежит мне.

Сердце Хлои бешено заколотилось. Заявить права? Её пронзила противоречивая смесь паники и радости.

Поняв, что они прибыли в пентхаус, она попятилась из лифта.

— На самом деле, ты этого не хочешь. Ты плохо соображаешь, потому что злишься и…

— Злюсь? — Он подошёл к ней, его лицо было холодным, в глазах светилось что-то такое, от чего скрутило живот. — Я злюсь много из-за чего. Я злюсь из-за того, что моя бывшая приходила сюда. Злюсь, что у тебя инфекция, разрушающая твой организм. Злюсь, что Энох посылает за тобой грёбаные трупы. Мне не нравится чувствовать себя беспомощным, Хлоя. Но я беспомощен, чтобы защитить тебя, и чертовски это ненавижу.

Она продолжала пятиться, но он продолжал преследовать её. Она облизнула губы.

— Я делаю всё,