например, что оказывается, я имею десять процентов акций руграмма — соцсети, популярной по всему миру, а так же что мне принадлежит сеть спортивных магазинов, раскиданных по всей империи. Ими управлял специально созданный совет директоров, отчитывающийся о делах теоретически мне, а практически маме, потому как мне на это было плевать.

Еще мне было положено ежемесячное содержание в размере четырех тысяч рублей. Для сравнения, простой рабочий получал двести-триста рублей, всякие директора по семьсот, а уж топы до полутора тысяч. Так что я был мажором, который практически не тратил деньги, имея все готовое.

И тут же у меня встал вопрос. Нет, не тот, про который все подумали — с ним было все хорошо, и с девушками я продолжал встречаться после занятий, а другой. Откуда Катя взяла деньги на покупку жутко дорогого чая? В мою пустую голову закрались сомнения по поводу его покупки. Скорей всего, она его банально стырила у бати, которому его подогнал император ханьцев. А в случае обнаружения пропажи она сразу нас сдаст, сказав, с кем его употребляла. И если на Линь он сможет только зубами поскрипеть, мелкую трогать не будет в силу возраста и пола, ограничившись громом и молниями на ее голову, то я гарантированно опять отхвачу по морде.

Там же мне рассказали о Проклятых, и что это за такие фрукты, запрещенные к перевозке. Оказывается, они были убийцами магов, хотя и за другие задания брались. История их ордена насчитывает почти пятьсот лет, из которых все пятьсот были обильно политы кровью. Они не признавали обычной прокачки магии — только убийство. Разработанные ими тайные знания позволяли им делать слияние источников с другими магами и таким образом подниматься в силе, забирая ее у убитых.

Но всегда были нюансы, и в частности, чтобы стать дружинником, его должен был убить оратай, витязя — грохнуть воин, и так далее. Причем сделать сам, а после провести ритуал. И если до князя рост был хоть и сложным, но возможным, то ранга императоров в их ордене не достиг никто. Так что это были банальные наемники и охотники за силой.

Еще я постоянно созванивался с Ольгой, в красках расписывая, как я страдаю и скучаю. Но понимания от нее не получил, потому как меня банально сдали, и она знала, с кем я тут скучаю и как сильно страдаю. Поэтому меня высмеяли, обиделись, потом, правда, простили, прислав пару пикантных фото в военной одежде. Мир был восстановлен, и я уже с нетерпением ждал, когда она вернется.

О том, что меня похищали, совращали и немножечко убивали, она не знала, да и я благоразумно молчал. Зачем ей лишние тревоги? Тем более когда рядом нет крепкого братского плеча, на котором можно поплакать. А другие плечи нам не надо, а то вдруг понравится.

Так что я учился, тренировался, а в промежутках плавал, загорал, чуть-чуть развлекался, стараясь выхватить минуты отдыха до и после учебы.

Судьбой повязанных идиотов я не интересовался. Правда, мама как-то обмолвилась, что их отправили в Новгород, где они ждут казни или ссылки на каторгу, а их родители выплатили огромный штраф, но Тайный приказ еще работает и вполне возможно, что деньгами они не откупятся. Но мне было это неинтересно. За языком надо следить всегда — хоть пьяным, хоть трезвым. Хула на царя — хула на бога, и не стоит об этом забывать. Ага, вот так я, воспитанный в типа демократической стране, стал ярым монархистом. Нет, ну глупо же стрелять себе в ногу, раз дали возможность жить как хочется. А те, кто этому мешает, пусть идут в Навь.

Все самое интересное произошло, когда до нашего возвращения домой оставался всего один день. Мы с девчонками решили устроить прощальный ужин в уютном ресторанчике. Ни они, ни я не питали никаких излишних иллюзий, и все понимали, что курортный роман подходит к концу, но особо не расстраивались — мы весело провели время, хорошо отдохнули и прекращать общаться не собирались, пусть и на расстоянии. Я не видел в этом ничего плохого — жениться я не обещал, да они на это и не рассчитывали, а если получится где-то пересечься, то почему бы и нет?

Так что мы веселились, вспоминая особо пикантные моменты, совершенно не обращая внимания на мою уже вконец поседевшую охрану, которая с предвкушением отчитывала последние минуты нашего пребывания на отдыхе. Вернувшись, они спихнут меня другим, а сами возьмут отпуск, чтобы подлечить расшатанные нервы.

Вдруг сильный взрыв вынес двери и часть стены, после чего воздух наполнился свистящими пулями, полетели плетения.

Охрана сработала на ура, мгновенно набросив на меня щиты, и сцепилась с нападавшими, а я, рыбкой юркнув за стол, успел утянуть туда же девчонок, которое застыли в шоке.

В поднявшемся дыме невозможно было что-либо разглядеть, но не это было главным. То ли от шока, то ли от страха мой мир мигнул — и дым окрасился для меня в красный цвет. То есть, я могу им управлять, что ли? И что мне это даст?

Пока я размышлял, раздалось еще несколько взрывов, и только благодаря тому, что наш стол я на рефлексе укрепил магией, он не развалился. Послышались крики, и я понял, что надо валить. Нападавших было более чем до хрена, а вот моя подрасслабившаяся охрана явно не вывозила. Поэтому я подхватил пребывающих в ступоре девушек и выпустил нити, создавшие вокруг нас кольцо смерти, и стал пробираться в сторону кухни, где точно должен был быть запасной выход.

И тут мне в голову пришла гениальная идея. Я быстро притянул часть дыма к нам, таким образом создав маскировку. Дышать стало сложнее, но было возможно. Да и ради того, чтобы в тебе не появилась парочка новых дырок, можно и потерпеть.

Не слушая криков, мы сосредоточенно пробирались в дыму в позах эволюционировавших крабиков, при этом я еще и подпихивал дам под их попки, прикрывая тыл. Заветная дверь оказалась открытой, вот только противник сделал гениальный ход, сразу сломавший стандартный рояль — он заблокировал запасной выход тремя мордами с большими пушками и одной мордашкой с воздушным щитом.

И вот тут я как бы завис, потому как мой план строился на том, что он свободен. От расстройства я выпустил нити в свободное плавание, после чего рухнула часть стены, присыпав нас бетонной крошкой и частями тел. За других посетителей я не переживал, потому что в этот раз мы сидели одни — охрана бдела