ума сошла? – даже с какой-то обидой осведомилась Нинка. – Ты хоть понимаешь, на что он может наткнуться, кого может встретить, чем всё может закончиться?

– Не хуже твоего, – огрызнулась девушка, очень стараясь подавить внезапный порыв и не рвать на себе волосы при свидетелях.

– Тогда какого чёрта?

– Ему так легче, – буркнула Алиса. – Мы – балласт, о судьбе которого нужно заботиться.

– То есть если нас замочат здесь, он отнесётся к этому гораздо спокойнее?

– То есть наша трагическая кончина по крайней мере не отвлечёт его от поисков детей. Которым он действительно очень нужен.

– Нужнее, чем тебе? – вкрадчиво полюбопытствовала подруга.

– С ними он знаком чуть дольше, чем со мной.

– С ней тоже, – Нинка выделила местоимение, и Алиса отчётливо поняла, что боится не только очевидных опасностей и угроз. Встреча Германа и Марины, которая рано или поздно всё равно состоится, пугала похлеще мумий и убийц.

– Она ему не нужна.

– Потому что так сказал? Конечно, мужики же всегда говорят правду своим любовницам.

– Я не лю… Чего ты сейчас добиваешься?

– Сама не знаю, – в досаде пробормотала Нинка. – Игоря жалко. – Она надрывно всхлипнула и отвернулась, чем сразу же навлекла на себя некоторые подозрения.

– Он тебе нравится, что ли? – прищурилась Алиса.

– Нет.

В этом коротком «нет» было столько отчаяния, что девушка ещё больше уверилась в своей догадке, но развивать тему не решилась. То, что Нинка испытывает чувства к их общему другу детства, казалось удивительным и даже неправильным, однако подумав, Алиса пришла к выводу, что ничего странного тут нет. Все они находятся в экстремальной ситуации и нуждаются в ком-то особенно близком, а Игорь, несмотря на свои приколы и глупости, ведёт себя как настоящий мужчина, чего ещё несколько лет назад ожидать от него было нельзя.

– Герман.

– Это его дети и его дело, я не имею права вмешиваться, если он не хочет.

– Да нет – Герман! – Нинка указала рукой куда-то за её спину, и, обернувшись, Алиса смогла лицезреть мужчину, который приближался к ним быстрым, уверенным шагом.

– Что-то забыл?

– Что-то нашёл, – обморочным голосом пробормотала подруга, разглядев силуэт за его спиной.

Алиса воспрянула духом и уже готовила для Игоря пару витиеватых саркастических выражений, но вслед за нежданной радостью явилась тупая боль, знаменующая собой конец всему.

– Марина…

* * *

Игорь потратил немало времени, смывая в ручейке кровь с окровавленных пальцев. Насчёт источника он не был полностью уверен, но подозревал, что жидкость, до корки застывшая на его руках, вытекла из его же собственного затылка. Предположение было довольно неприятным, поскольку изначально рана не казалась такой уж серьёзной, а в условиях отсутствия хотя бы йода даже царапина грозила фатальными последствиями.

Тем не менее особенно пострадавшим Игорь себя не чувствовал. Конечно, голова по-прежнему раскалывалась, шею отчаянно ломило, а окружающая действительность периодически начинала покачиваться, однако эти симптомы были очень хорошо знакомы: участвовать в драках, как и большинству мальчишек, ему иногда доводилось. Игорь понимал, что через день или два станет лучше, а через неделю обидные повреждения и вовсе почти забудутся – за исключением сломанного пальца, которому вожделенный травмпункт, очевидно, так и не светит.

Кое-как разобравшись с насущным, молодой человек сполоснул лицо, поднялся и прошёлся вдоль ручья. До того места, где они с Нинкой сидели в засаде, было довольно далеко: судя по влажности и большей замшелости, находился он ближе к болотам, а значит, прилично углубился в лес. Не придумав ничего оригинальнее, чем двигаться обратно, ориентируясь на ручей, Игорь убедился, что пистолет ещё при нём, и неуклюже зашагал по хлюпающей, разъезжающейся под ногами жиже.

Через некоторое время места стали узнаваемым, и молодой человек решил, что отдалился не так уж сильно, а спустя ещё пару десятков метров – и вовсе понял, что пришёл, куда надо: родной ящик с полустёртой надписью углём лежал прямо перед ним.

* * *

– Это просто чёрт-те что, – злилась Нинка, раздражённо ломая на мелкие части какую-то веточку. – Что он себе позволяет, в конце концов? И ведь я тебя предупреждала, я говорила…

– Говорила, а теперь – помолчи, – устало попросила Алиса, не в силах слушать чужие стенания.

– Могу вообще уйти! Останетесь втроём.

– Вот и чудно.

– Алиса!

– Что – Алиса? – взорвалась девушка. – Что я сейчас должна сделать, по-твоему? И что я могу сделать?

– Уж точно не набирать для Марины воду. – Нинка отобрала у неё котелок и сама погрузила его в реку.

– Слишком близко к берегу, здесь грязновато.

– А то я не знаю. – Подруга даже не подумала зайти поглубже. – Хорошо бы ещё камышей нарвать или просто ряску туда бросить.

– У нас уже есть одна мумия, – безрадостно напомнила Алиса.

– И ещё одна личность с высохшим мозгом.

– Герман просто запутался.

– А я не о нём. Какого фига ты тут стоишь, пока они там разговаривают?

– Воду набираю, – огрызнулась девушка.

– Уже набрала. – Подруга вручила ей котелок, ненароком вылив часть его содержимого на свитер Алисы, и отрывисто приказала: – Иди садись между ними.

– Они, вообще-то, законные супруги. Потерявшие детей.

– Потеряли они только совесть, – на тон тише буркнула Нинка, но призывы к решительным действиям пока оставила.

Поздний вечер накрыл природу густой, сумрачной темнотой, которая то и дело оживала стрёкотом, бульканьем и оглушительным кваканьем, недвусмысленно намекавшим на то, что некая речная фауна очень даже не прочь поужинать пришлыми людишками. Стоять по колено в воде было холодно, но Алиса не могла себя заставить приблизиться к костру или даже просто посмотреть в его сторону. Она знала, что там, у тёплого уютного огня Герман и его жена говорят по душам, обсуждают что-то очень семейное и родное, пытаются снова начать друг другу доверять…

– Она красивая, – с горечью отметила девушка и только тогда поняла, что сказала это вслух.

– Сильно на любителя.

– И я знаю одного.

– Всё равно Марина ему не подходит, – очень уверенно заявила Нинка. – Ты видела, как она отреагировала на Вольдемара?

Вспомнив, Алиса невольно фыркнула. Пожалуй, именно этим она и будет утешаться долгими, зимними и очень одинокими вечерами. Естественно, если вообще до них доживёт.

– Я думала, она рехнётся прямо у нас на глазах. – Нинка обрадовалась, что подруге хоть немного полегчало. – Даже странно, что люди могут вот так некрасиво относиться к нашему дорогому товарищу.

– Он её свёкор, между прочим, – невесело усмехнулась Алиса. – Мало кто оценит такое чудо в семье.

– Вот и я говорю – Герману нужна та, которая оценит.

– Вряд ли он заберёт родственника домой и поселит в просторной комнате с видом на парк.

– Родственника вряд ли.