была предназначена для гостьи. — Как вы его терпите?

— Я нахожу его забавным, — пожал плечами тот, направившись к столу, чтоб зажечь свечи.

— Неужели? Он же тискал меня как… как… Я не могу подобрать приличного сравнения! Он сумасшедший!

— Вовсе нет. Он просто любит жестокие шутки. Если б ты подыграл ему, он бы не стал так издеваться над тобой. Твоё смущение показалось ему смешным. Он наслаждался сам и стремился порадовать благодарных зрителей. Всем было весело, кроме тебя.

— Я не привык к такому!

— Может, дело в этом?

Свечи были зажжены и Марк начал озираться в поисках жёлтого цветка.

— Я просто не ожидал подобного, — расстроено признался Теодор. — Он действительно выглядел как девушка, и, сколько я не смотрел на него, я не смог уловить в его облике и поведении фальши. Я пребывал в смятении, а его напор… Боги, как стыдно!

— Перестань, — успокоил его Марк. — Ты не первый, кто попался на его уловки. В этом деле он мастер. В конце концов, ты вёл себя вполне естественно, и ваш спектакль удался на славу. Мы добились главного: Женевьева де Невиль тоже была в смятении. И в ярости. Я уверен, что она ушла не только потому, что ей хотелось вцепиться в золотые кудри прелестницы Хуанны. Она решила подготовить новый ритуал, но для того, чтоб убедиться в этом окончательно, мы должны найти здесь цветок. Ты ведь мне поможешь?

— Конечно! Простите. Я всё ещё не пришёл в себя. Как он это делает?

— Не знаю. Искать нужно возле кровати или на ней, ближе к тому месту, где по расчётам этой ведьмы проведёт ночь наша гостья.

— Под подушкой нет, — Теодор перетряхнул постель. — Под покрывалом тоже. Может, где-нибудь в балдахине? Или в спинке кровати есть тайник?

— Эх, нам бы ещё лисий нос, мы б нашли его в два счёта.

Он дёрнул за шнур, который удерживал полог балдахина, тот размотался, и плотная тяжёлая ткань упала вниз, а из неё выпал слегка помятый цветок.

— Вот он! — Теодор протянул к нему руку, но Марк его остановил.

— Не трогай. Цветок посыпан магическим порошком с дурманящими травами. Ночью стоило бы бедняжке Хуанне дёрнуть за шнур, чтоб опустить полог, и на неё упал бы этот проклятый бутон, осыпая всё вокруг порошком. Заверни его в покрывало и идём отсюда. Мы убедились в правоте наших предположений. Теперь дело за Хуаном. А мы подождём развязки возле башни.

Тем временем Женевьева де Невиль пробиралась к башне маркизы, спрятав фонарь под широким плащом. Она настороженно прислушивалась и оглядывалась по сторонам, опасаясь, что кто-то заметит её, но вокруг было тихо. Только где-то протяжно крикнула ночная птица, да другая испуганно вспорхнула из ветвей и скрылась в темноте.

Пробравшись за куст, закрывавший дверь в башню, она откинула плащ и, достав ключ, поднесла фонарь к самой замочной скважине. Замок тихонько щёлкнул после поворота ключа, дверь приоткрылась и она скользнула внутрь. Теперь можно было не прятаться. Откинув за спину плащ, она подняла фонарь выше и решительно свернула к лестнице, ведущей на второй этаж. Войдя в зал, посреди которого стоял алтарь, она сразу направилась туда, когда вдруг её внимание привлекло странное светлое пятно на стене. Она с подозрением взглянула туда, где висел запылённый старинный гобелен. Подойдя ближе, она увидела на нём сидящую белую лису. Какое-то время она смотрела на неё с недоумением. С одной стороны, этот древний алкорский гобелен изображал довольно традиционную сцену поклонения зверей Лорду леса, но с другой, она как-то раньше не замечала на нём эту лису, сегодня бросавшуюся в глаза своей искристой белизной на фоне едва заметных под слоем пыли других животных. Подняв фонарь повыше, она какое-то время рассматривала её и вдруг испуганно отпрянула, заметив, что синие глаза загадочной лисицы смотрят прямо на неё. Потом зверёк приподнялся, потянулся, раскинув вокруг пышным веером множество хвостов, и вдруг подпрыгнул и выскочил из гобелена, пролетев над головой Женевьевы. Она испуганно обернулась и замерла, ожидая увидеть позади эту странную лису, но вместо неё там стоял человек. Впрочем, вскоре она уже усомнилась в этом, ведь выглядел он слишком странно. Он был высок и облачён в длинные одежды из мерцающей голубой ткани. Его лицо было бледным, с высокими скулами, тонкими чертами и узкими голубыми глазами, которые смотрели на неё холодно. И к тому же его белые волосы были очень длинными, некоторые пряди были заплетены в косички и украшены маленькими филигранными гребнями со вставками из бирюзы.

— Ты кто? — испуганно выпалила она, отшатнувшись.

— Я кумихо, лисий демон, — низким звучным голосом ответил незнакомец. — Теперь мы тоже живём в вашем мире. Мы пришли сюда, чтоб колдовать, воровать и развлекаться. Мы едим людей, но только тех, кто выглядит аппетитно. Ты слишком старая для этого. Я не стану тебя есть. Я пришёл к тебе по другому делу. В число моих развлечений входит мучить и терзать тех, кто мне не нравится. А ты мне не нравишься.

Женевьева невольно попятилась, а потом развернулась к лестнице, чтоб сбежать, но загадочный демон взмахнул рукой, отчего его широкий рукав взлетел, подобно птице, а перед испуганной женщиной возникла огненная стена, от которой несло жаром. Она снова отпрянула назад и загнанно посмотрела на кумихо.

— Что тебе нужно? — прохрипела она.

— Справедливости, — ответил он. — Справедливость, она как эхо, которое всегда возвращается к тому, кто крикнул, как зеркало, отражающее злобный взгляд недобрых глаз, как бумеранг… Впрочем, — он усмехнулся и пожал плечами, — ты не знаешь, что это такое. Но это тебя не спасёт. Ты пришла сюда колдовать, чтоб свести в могилу ещё одну девушку, но выбрала не ту. Впрочем, тебе не нужно было трогать и кузину моего друга, и его служанок. И мать Теодора тоже. И вообще никого. Потому что нельзя убивать без причины, лишь по собственной прихоти. Это неправильно. Ты понимаешь меня?

— Да, господин, — кивнула Женевьева. — Я прошу вас простить меня. Я больше не буду…

— Это скучно… — пробормотал кумихо. — Ты действительно надеешься отделаться лёгким испугом? Так не бывает. Самая лучшая справедливость в магии это отражение атаки на колдуна, чтоб он сам мог вкусить всю боль своего проклятия. Это ведь совсем несложно сделать. Мне даже не нужно знать твой роковой заговор, достаточно вот этого!

Он поднял руку, в которой оказался небольшой горшочек. Женевьева с ужасом смотрела на сосуд, а демон снял с него крышку и взмахнул так, что весь порошок оттуда вылетел огромным пахучим облаком и заполнил воздух вокруг. Женевьева испуганно