Шрифт:
Закладка:
Но с другой стороны — я не имею никакого представления, что именно находится в пирамиде. Более того — пока до конца не понимаю, что именно от меня нужно этой парочке? Возможно они просто хотят разделать меня по запчастям, чтобы добраться до нужного мода и попытаться его поглотить. И как только представится удачный момент, атакуют.
—Пирамида. Насколько она далеко?
Мужчина молча рассматривает меня. Зато подаёт голос развалившаяся на диване Альведа.
—Подожди. Ты сказал, что мы живём внутри одного большого эксперимента. Зачем он был кому-то нужен? И кто ты сам такой?
Хороший вопрос. И вариаций ответа на него, есть много. Мгновение раздумываю. Потом начинаю выдавать фразы.
—На мой взгляд, они хотели посмотреть, что получится в результате многочисленных и хаотичных модификаций. Либо оценить возможности потомства модифицированных людей, либо посмотреть на них самих. Возможно всё вместе взятое.
В голове снова просыпается советник.
—Скорее уж пытались оценить возможности человеческой расы, которая практически полностью отрезана от нормального энфиса. Но твой вариант объяснения их тоже устроит.
Возможно он прав. Но чтобы объяснить эту версию, придётся выложить им всё про энфис. Боюсь, такой разговор может затянуться надолго. А терять время мне совсем не хочется. Тем более, тело порой подёргивает — видимо дают о себе знать многочисленные «процессы» поглощение и обработки, запущенные после выхода из боевого режима.
Коротко кивнувший Орнис уточняет.
—Кто ты? Хочешь снова увильнуть от этой части вопроса?
Вздохнув, озвучиваю версию, которая только что пришла в голову.
—Простой путешественник, который ищет древние артефакты. Наследие старых цивилизаций.
Моргнув, мгновение смотрит в столешницу. Поднимает взгляд на меня.
—Всё это ради денег? Серьёзно? Это стоит того, чтобы рисковать жизнью?
Странный вопрос от человека, который всю жизнь занимался спасением выдуманного «народа». Но видимо ему это кажется логичным.
—А почему нет? Люди рискуют своей жизнью за куда менее ценные вещи, чем можно найти в таких местах.
Пока они не сгенерировали новую пачку вопросов, продолжаю.
—Предлагаю сделку. Вы поможете мне с рейдом к пирамиде. А потом приложите все усилия, чтобы добраться до центральной части города. Взамен я заберу вас с этой планеты.
Переглядываются. На лицах недоверие. То ли ко мне, то ли друг к другу. Как вариант — к самой концепции. Наверное сложно вот так разом изменить точку зрения на собственную жизнь, которая формировалась с рождения.
Наконец Орнис принимается медленно отвечать.
—Даже если мы захотим, это невозможно. Пятое кольцо ходит в свои собственные рейды. Совсем новички выбираются партиями под стены города, надеясь убить хотя бы мелкого монстра и получить свой первый мод. Те кто поопытнее, сколачивают отряды для более дальней охоты. Но далеко от цитадели всё равно не отходят. Жителям третьего кольца запрещено им помогать.
Выходит, я могу навербовать бойцов только среди самой слабой части населения. И с очень высокой долей вероятности, они не пройдут и пары километров.
Сразу после этой мысли приходит осознание того, что я даже не в курсе местонахождения пирамиды. Как знать, вдруг она на другом конце материка и до неё в любом случае не добраться?
—Как далеко жил Ярис?
Мужчина с фиолетовой кожей пожимает плечами.
—Километров триста, если по прямой. Отряды из пятого кольца отходят от стен цитадели не дальше, чем на десять.
Хреновый расклад. Вроде я убедил их в потенциальной пользе нашего сотрудничества. Но теперь выясняется, что помочь они могут немногим. А обе точки, в которые мне нужно попасть, недоступны. Хотя одна находится совсем рядом.
Альведа снова спускает ноги на пол. Усмехнувшись, окидывает нас взглядом.
—У меня есть идея. Мы обеспечим тебя картой, оружием и транспортом. Лучшим, что можно достать за деньги. А ты попробуешь добраться до пирамиды. У одиночки есть шанс проскользнуть мимо монстров — возможно выгорит. В последнее время желающих рискнуть было немного — может около пирамиды и вовсе нет охраны.
Перевожу взгляд на девушку, но ответить не успеваю — перед глазами вспыхивает ярко-алая мерцающая надпись.
Процесс интеграции энфиса требует отдыха. Оставшееся время до принудительного ограничения функционала организма: 120 минут.
С трудом сдерживая ругательства, которые сами просятся на язык, киваю.
—Хорошо. Теперь ещё один вопрос — у вас есть место, где можно отдохнуть? Такое, чтобы там было безопасно.
—Какие будут приказы, господин?
Лео Маннски тяжело вздыхает, откусывая яблоко. Скользит взглядом по паре обнажённых девушек, что замерли на полу, держа руки разведённых ногах. Наконец смотрит на мужчину, который явился с докладом.
—Зачем ты каждый раз так выряжаешься?
Тот сразу поджимает губы, покосившись в сторону громадного зеркала, висящего на боковой стене. Оглядывает своё отражение — чёрная форма, серебряные узоры вышивки, кобура с пистолетом. Возвращает взгляд на Маннски.
—Вы глава рода Кайов. Последний из людей чистой крови. Я лишь храню традиции.
Седой старик с сомнением качает головой.
—Я лишь неудачник, которого забыли во время эвакуации. А ты — искусственный андроид, который должен был подносить тарелки. К тому же, род Кайов, это то ещё дерьмо.
Отшвыривает яблоко в сторону, угодив прямо в одну из девушек. Показывает на них пальцем.
—Видишь их? Это такие же андроиды. Только более ограниченные. Всё понимают, всё чувствуют, но не могут выразить свой протест. Будут молчать, даже если я начну каждую резать на кусочки. Их ты тоже назовёшь частью рода Кайов. Так, Берни?
Мужчина, которого он назвал Берни, бросает презрительный взгляд в сторону застывших девушек.
—Я свободен от всего, кроме обязанности служить Кайов. Вы — последний из членов рода. Остальные бежали. Теперь вы глава. Независимо от того, кем вы были десятки тысяч лет назад. А я лишь помогаю вам.
Лео мрачно кивает.
—И так каждый раз. Ты лоялен до мозга костей и готов к любому дерьму. Но базовые установки мне не удалось исправить до сих пор.
На несколько секунд оба замолкают. Потом Маннски продолжает.
—Пока мы будем ждать. Зная Роммо, он скорее увлечётся поиском артефактов, чем захватом власти. Дома заняты Лигой и им не до запутанных историй с древними реликтами. Остаются только Линхольды, да гипотетический охотник, который должен собрать все «райоки». Но я уверен, что мы имеем дело совсем не с ними. Десять «райоков»— результат распада личности одной из боевых машин Кадзи. Если бы у паренька был такой, то разум бы давно пострадал. А он всё ещё в здравом сознании.
