подобном случае не скажешь!

* * *

На следующий день в телецентр вместе со мной прибыл и Натаниэль, что для меня оказалось неимоверным облегчением. Еще бы, ведь доктор Натаниэль Йорк из МАК был настоящей знаменитостью, и мне удалось на некоторое время оказаться на втором плане и побыть просто миссис Йорк, из чего следовало, что мне не было нужды вести с кем-либо светскую беседу.

В общем, перед шоу меня вырвало лишь раз, и я почти уверена, что никто, кроме Натаниэля, о том не прознал.

А потом пришло время для истинного моего испытания – у гримерного стола нарисовался ассистент, чье имя по-прежнему категорически отказывалось всплыть из глубин моей памяти.

– Доктор Йорк? Все готово для вашего выхода.

Натаниэль наклонился ко мне и поцеловал в щеку. На ухо прошептал:

– Помни. Простые числа – твои друзья.

Уж кто-кто, а он-то знал меня отменно. Я прошептала ему на ухо:

– Позже посмотрю, на что делишься ты.

Сдавленный смешок был мне наградой, и мой благоверный, слегка покраснев, пробормотал:

– Надеюсь, что только на себя самого да на тебя, моя дорогая единичка.

Выпрямившись, подмигнул мне и отступил назад.

На этот раз идти с ассистентом «Волшебника» было чуть менее страшно, чем впервые. Причиной тому, несомненно, было то, что я уже знала, чего ожидать. Так, во всяком случае, поначалу мне казалось. Но тут ассистент повернулся к Натаниэлю и сказал:

– Подождите меня, пожалуйста, здесь, доктор Йорк. Я вскоре вернусь и проведу вас туда, откуда вам будет удобно наблюдать за шоу.

– Нет! – само собой сорвалось с моих губ. Хотя почему бы и «нет»? Ведь пришел же он со мной, так почему бы ему не посмотреть и шоу? В конце концов, он уже видел другое, аналогичное шоу с моим участием, правда, по телевизору, а не вживую. Но теперь… Теперь я, опять же, ничего из ряда вон делать не намеревалась. Он прекрасно меня знал, и не было ни малейшего смысла перед ним красоваться. Бог свидетель, он много раз уже видел, как я порой вела себя донельзя глупо. Ну и пусть этот раз станет очередным. Пусть смотрит. – Я… Да неважно. Возражений не имею.

Натаниэль несколько мгновений глядел на меня с сочувствием.

– Понимаю… – произнес наконец он. – Пройдусь-ка я по телецентру. Посмотрю, как здесь что делается.

Я кивнула.

– Звучит прекрасно.

Затем я, не помню уж как, очутилась перед меткой у фальшивой двери. За дверью помощник режиссера произнес:

– Мы в прямом эфире через пять, четыре, три…

Три было простым числом.

Как и пять.

Я дышала через рот.

Семь. Одиннадцать. Тринадцать.

Тоже простые числа.

Ассистент с планшетом в руке кивнул. То был явный намек, адресованный исключительно мне. Я, изобразив на лице широченную улыбку, положила руку на ручку двери. Повернула ее и, распахнув дверь, вошла в студию.

Дон с усмешкой поднял на меня глаза.

– Доктор Йорк! До чего же я рад, что вы опять с нами. Мы тут с Ритой без вас пытались выяснить, какое топливо лучше всего подойдет для нашей бутылочной ракеты.

Рядом с Доном стояла Рита. На ней было усыпанное звездами голубое платье. В руках она держала пластиковую бутылку, к которой по бокам были прикреплены тоже пластиковые плавники, от чего бутылка эта и в самом деле походила на игрушечную ракету.

– Так уж получилось, что помочь вам в моих силах. – Я подошла к меловой отметке на полу и обнаружила, что улыбаюсь Рите. Та улыбнулась мне в ответ. Скорее всего, улыбка ее была притворством, но все же…

Все же ее улыбка вдохновляла меня, и ради таких улыбок, полагаю, я и явилась сегодня в студию.

И теперь мне отчаянно захотелось, чтобы меня сейчас и здесь увидел и Натаниэль.

* * *

Миниатюрная ракета, которую мы соорудили из пустой пластиковой бутылки, наполнив ее пищевой содой и уксусом, как и предполагалось, рьяно взлетела с импровизированной стартовой площадки. За нашей самопальной ракетой следовала струя пенящегося газа. Ракета, обогнув по дуге верх самой высокой в студии декорации, унеслась за нее, а там ее, уже, разумеется, за кадром, одеялом изловили двое рабочих сцены.

Рита от восторга захлопала в ладоши.

– Боже мой! Боже! Здорово же у нас получилось, доктор Йорк! – Она повернулась к Дону: – Скажите, мистер Волшебник, что бы произошло, если бы мы использовали ракету побольше?

Он засмеялся и положил руку на бедро.

– Ты помнишь те расчеты, которые тебе показывала доктор Йорк?

– Да, конечно. – Она просияла, глядя на меня. – Выходит, мне и нужно-то для начала выяснить, сколько весит новая ракета… Уверена, я с этим справлюсь!

Мистер Волшебник протянул ей лист бумаги, подготовленный нами заранее.

– Ну так дерзай. Увидимся на следующей неделе.

Возникнув из-за камер, которые в задней части студии скрывала полутьма, режиссер воскликнул:

– Разумеется, увидимся. А сейчас поздравляю всех. Отличная работа, ребята.

А из меня немедля словно стержень вынули, и я невольно прислонилась к стойке, за которой совсем недавно восседал Волшебник. Тут мне удалось с трудом вздохнуть.

Участие в телешоу было совсем не похоже на привычное мне выполнение вычислений, поскольку все возможные проблемы тут были обсуждены заранее. Но все же той точностью, с какой все работали при прямой трансляции, студия доподлинно напомнила мне «темную комнату» в день запуска, когда десятки компетентных людей оказывались сосредоточены на достижении одной-единственной конкретной цели.

Рядом облокотился о стойку Дон.

– Да у вас природный дар, – произнес он.

Я издала смешок. Поделилась своим открытием:

– В телевидении нет ничего от природы.

– Гм. Да, может, вы и правы. – Он ослабил галстук и поманил меня за собой. – Как бы то ни было, математика с вами кажется интересной.

– Ну, так математика – она математика и есть. – Я пожала плечами. – Просто большинство людей боятся чисел, и тому, несомненно, виной горе-учителя.

– Отличный задел на будущее. – Он придержал передо мной дверь, ведущую из студии в лабиринт коридоров, где, как я надеялась, найдется и гримерка, из которой я сегодня и стартовала. Он меж тем спросил: – Натаниэль где-то поблизости?

– Наверняка.

– Соединить бы вас в одной программе, так получилось бы отменное шоу про космос. Пожалуй, даже получше да подоходчивее, чем «Научное обозрение Джона Хопкинса». – Дон остановился у двери в свою гримерную. – Скажите, как долго вы двое еще задержитесь в Чикаго?

– Завтра же улетаем домой.

– Если у вас двоих на сегодняшний вечер нет планов, то, быть может, отужинаете со мной и моей девушкой?

– Прекрасно было бы, но у нас уже назначена встреча в планетарии Адлера. – Я печально пожала