– Как вы смеете!.. – крикнула я, не сдержавшись.

– А ещё он обвинил невинную девушку в сговоре против вас и выгнал её с позором! – не унимался Рубертун. – Ваша служанка нам всё рассказала!

– Арна? – изумилась я. – Она так сказала?

– Прибежала в слезах, – подтвердил важно Дофо, решивший, наверное, что достаточно отмалчивался. – И наша совесть не позволяет нам оставаться в стороне.

– Совесть? Знаете ли вы, что это такое! – крикнула я. – Немедленно уходите, если не хотите королевской жалобы…

– Перестаньте нас пугать, леди Сегюр, – вальяжно заявил Рубертун. – С чего вы решили, что король прислушается к вам и вашему защитнику, а не к нам? Вы видели его документы? Он точно тот, за кого себя выдаёт? А то, может, прибил настоящего сэра Мю… – он хмыкнул: – никак не запомню его имя… Прибил настоящего рыцаря, забрал его вещи и явился сюда, сеять смуту! Ну что, видели?

Солгать или сказать правду? Солгать или сказать?.. Ведь я так и не удосужилась попросить сэра Мориса подтвердить свою личность… Я поверила ему, и была уверена, что правильно поверила… Но Рубертун прав. Я – та ещё овечка, которая ничего не видела в этой жизни… Меня легко обмануть… Овечка…

– Ага! – угадал мои сомнения господин Румьер. – Вот вам и ответ!

– Это не имеет отношения к делу, – возразила я. – И если вам так угодно – сегодня же напишем королю с просьбой во всём разобраться.

Если сейчас они согласятся и спокойно уйдут, я не знаю, что сделаю с сэром Бараном, когда он появится. Прибью, наверное. Без жалости. И пусть убирается к своей Анабельке!..

Сначала мне показалось, что здравый смысл среди горожан победил – некоторые, и правда, согласились, что надо направить жалобу королю, тот пришлёт эмиссара…

Ну же, ну же! Соглашайтесь и убирайтесь по домам!

Я вцепилась в подоконник, всей душой сейчас жалея, что дар феи невозможно применить к толпе. А может, люди слишком слабы, чтобы воспользоваться этим даром в полную силу.

– Какая жалоба? Вы что! – голос Румьера Рубертуна перекрыл всех и вся. – Пока мы будем ждать ответ, пока его величество соизволит отправить к нам эмиссара, этот разбойник с саблей нас всех поубивает! И обесчестит всех наших дочерей! А потом и до жён дойдёт!

– Опомнитесь! – крикнула я, но меня уже никто не слушал.

– Где этот храбрец? – продолжал орать Рубертун. – Прячется? Подайте его сюда! Пусть отвечает за все свои преступления!

Мужчины горланили всё громче, и всё воинственнее размахивали оружием. Я заметила, что Анабель хотела улизнуть под шумок, но отец не позволил – поймал её за рукав и подтащил к себе, что-то строго выговаривая. Эдвард орал наравне с остальными – красный, злой, размахивая кинжалом так, что это становилось небезопасно для окружающих.

Хорошо, что сэр Баран уехал… Если повезло – вообще, сбежал!..

Если…

Я будто сглазила, потому что в этот самый момент на дорогу из-за поворота выехал всадник на чёрном жеребце, и я немедленно узнала Мориса. Он был один и… и пришпорил коня, направляя его во весь опор к Сегюру.

– Нет! Нет!.. – зашептала я, как будто он мог меня услышать. – Куда ты лезешь?!.

Глава 12

Не знаю, на что я тогда надеялась – что сэр Баран проявит смекалку и передумает ехать к толпе, которая размахивает кольями и ножами, что дар феи вдруг превратиться в способность передавать мысли, или что грянет гром небесный, засверкают молнии, и небеса соизволят вмешаться в людские дела…

Ничего не произошло. Ни первого, ни второго, ни третьего.

Можно было крикнуть, чтобы Морис разворачивался и бежал, но я не была уверена, что мой голос долетит до него… А если и долетит – послушается ли этот рыцарь с поистине бараньей упёртостью?..

Медлить было нельзя, и я помчалась по ступеням, вниз с замковой стены.

– Леди, вы куда?.. – запоздало испугался Малькольм.

Но я уже скатилась по лестнице, подбежала к воротам и крикнула:

– Откройте!

Конюхи, стоявшие у ворот, перетрусили ещё больше Малкольма.

– Леди?.. – начал один из них, но я уже бросилась вперёд, пытаясь поднять засов из пазов, хотя это точно было безумием – у меня не хватило сил сдвинуть его хотя бы на палец.

– Открывайте!! – я готова была биться в эти проклятые ворота головой, но тут вспомнила про стиль Сегюров. – Кларенс, – обратилась я к слуге, который был ближе всех ко мне, – открой ворота, выпусти меня, а потом опять закрой.

– Да, леди, – растерянно ответил он, глядя на меня во все глаза, и послушно упёрся плечом в засов, поднимая его.

– Ты что делаешь?! – заорал Малькольм, который только сейчас спустился.

– Ну же, Кларенс, – уговаривала я его спокойно, хотя сердце у меня так и прыгало, – ещё немного…

Стоило лишь засову приподняться, я толкнула створку ворот, навалившись на неё всем телом. Она подалась с трудом, но мне хватило щели в три ладони, чтобы протиснуться наружу.

За спиной скрипнули металлические петли, потом глухо стукнул засов, опускаясь в пазы, и я оказалась лицом к лицу с людьми, которых знала с детства, но получается, что совсем не знала.

Как из тёмного леса донёсся истошный вопль Малькольма – он орал на Кларенса, приказывая ему немедленно открыть ворота. Кларенс бубнил в ответ что-то в своё оправдание, но я уже не слушала. Подобрав до колен юбку платья, я рванула вперёд со всех ног.

Эдвард заметил меня первым и замахал кинжалом в мою сторону, безмолвно разевая рот – позабыл все слова то ли с перепугу, то ли от неожиданности.

– Дорогу! – крикнула я, и горожане машинально расступились, пропуская меня.

Когда я уже пробежала через толпу, кто-то опомнился и протянул руку, пытаясь меня поймать. Я увернулась и побежала дальше, молясь, чтобы у Мориса хватило ума сообразить, что я бегу к нему не ради пылкой любовной встречи, и чтобы ни у кого из горожан не хватило ума бросить мне в спину, например, камень. Тогда точно королю придётся присылать эмиссара. А тот, кто нанял ювелира, чтобы меня убить, спляшет джигу на бочке, что всё получилось само собой.

Может, на это и был расчёт?..

Пришли за сэром Мюфла, а