Шрифт:
Закладка:
43
Ночь вторника
– Ты какая-то нынче скованная, Асса, – сказал Алехандро.
– Это все из-за стресса и из-за той гребаной истории…
Она лежала на кровати на животе, и из одежды на ней были только розовые трусики с надписью «Рианна» по бокам. Пальцы испанца погружались в расслабленные мускулы ее спины, разминая и разглаживая дельтовидные, трапециевидные и большую спинную с проворством настоящего кинезиолога.
Асса замурлыкала, как кошка. Алехандро принялся за близнецовые мышцы под самыми коленями, потом медленно поднялся к бедренным, ягодичным, приводящим…
Когда же руки Алехандро подобрались к розовому треугольнику трусиков, Ассу охватило нежное тепло.
Она тихонько рассмеялась. Ей нравилось, когда он так трудился над ней. Но когда кончики его пальцев скользнули под тонкую ткань в том месте, где было средоточие сладостного тепла, она зарычала, развела сложенные ноги и оторвала живот от кровати, выгнувшись самым бесстыдным образом.
Алехандро нащупал повлажневшие складки больших губ, убедился, что влаги там хоть отбавляй, и сразу ощутил, как затвердел его член. Быстро схватив презерватив, он почувствовал жар, которым обдала его Асса, когда он проник в нее. Внутренние мышцы Ассы массировали его по всей длине. Она застонала. Алехандро взял пальцами ее напряженные соски и приподнялся над ее спиной, как бык.
– Я не просила счастливого конца, – попыталась она спрятаться за шуткой.
Но голос ее звучал хрипло. В следующий миг Алехандро буквально пригвоздил ее к матрасу и вошел в нее так глубоко, насколько было возможно. Асса задохнулась и застонала, всем телом отвечая на его движения. Смешались воедино пот, слюна, жидкости двух тел и их дыхание. Нежный рисунок лопаток, плотная округлость ягодиц под его животом, выгиб позвоночника под смуглой кожей…
Спустя двадцать минут, после того как они трижды поменяли позицию, Асса пошла выбросить презерватив в мусорную корзину и принести две бутылки пива из холодильника.
– А каким тебе представляется тот тип, которого мы разыскиваем? – спросила она, усевшись на него верхом и отхлебнув пиво прямо из горлышка.
– Не знаю… А ты каким его представляешь?
Она задумалась.
– Он высокий, симпатичный, образованный, умный, ему лет пятьдесят…
Алехандро гоготнул.
– Ну знаешь, это не облик, а какая-то фантасмагория.
Асса рассмеялась и поставила холодное донышко бутылки ему на живот.
– Эй, холодно же!
Алехандро отпихнул ее, пролив немного пива, и перевернулся на кровати. Потом встал и направился к двери. Когда он вернулся, Ассу поразил его слишком пристальный взгляд, и на какую-то долю секунды ей показалось, что перед ней совсем другой человек.
– А что, если с самого начала все было совсем не так? – спросил он не своим голосом.
– В каком смысле?
В его голосе, в его тоне появилось что-то непривычное. Что-то такое, чего она раньше не знала. Помимо воли, по ее телу пробежала дрожь.
– Давай предположим, что первое убийство и последние два совершил не один и тот же человек.
– То есть?
– Ну ты же сама как-то сказала в «Камелоте», помнишь? Подражатель… Тем или иным образом он знал детали первого убийства, двойного. Понял, что убийца воспроизвел мизансцену из «Метаморфоз» Овидия, и решил его имитировать. Это объясняет, почему он никак не проявлял себя столько лет… Кто знает, может, первого убийцы уже нет в живых – и появился новый…
Он увидел, что его гипотеза привлекла внимание Ассы. Она села на постели.
– Продолжай…
– В этом случае меняется представление о возрасте убийцы, и мы возвращаемся к традиционной гипотезе: ему двадцать пять – тридцать пять лет, может, чуть больше или чуть меньше…
Речь Алехандро ускорилась, зрачки расширились. Когда он снова подошел к кровати, Асса заметила в его глазах блеск, который с ним совершенно не вязался. И теперь она уже не была так уверена, что любит именно такого Алехандро.
– А если это так, – пробормотал он каким-то незнакомым, гортанным голосом, – то это кто-то из нас, из нашей группы: Улисс или… или я.
На этот раз Асса отодвинулась от него и замерла.
– Слушай, кончай эти игры. Не смешно!
– Может статься, это вовсе и не игры, – прошептал он, поставив колено на кровать, и пополз к ней, не сводя с нее горящих черных глаз.
– Если подползешь еще чуть-чуть, я врежу тебе по морде, дурак! Или по шарам!
Алехандро выпрямился и крикнул, раскинув руки:
– Господи, Асса, я же пошутил!
– За дверью кто-то есть…
– Что?
– Я слышала какой-то звук… Кто-то стоит…
– Да, за дверью, я уже слышал.
Он обернулся.
– Должно быть, это Хорди.
– Нет, Хорди пришел раньше, еще вечером.
– Не двигайся, – прошептал Алехандро.
Он бесшумно подкрался к двери, приложил ухо к створке и прислушался. Ничего не было слышно, кроме шума крови в висках. Тогда юноша рывком распахнул дверь.
На площадке было пусто. Но свет на лестничной клетке горел: кто-то щелкнул выключателем совсем недавно.
– Никого, – сказал Алехандро, чтобы успокоить Ассу.
Но именно в этот момент оба услышали, как хлопнула входная дверь.
44
Утро среды
Когда Алехандро и Асса на следующий день вошли в здание юридического факультета, собирался дождь. Пройдя мимо аудиторий по коридору, они дошли до лестницы, ведущей в подвал.
Едва миновали последние ступеньки, как увидели длинную фразу, написанную на стене красной краской, той самой, которой в университете обычно писали на стенах слово vitores[31], чествуя получивших степень доктора наук.
Надпись гласила: «Я нашел умирающую Прокриду, истекающую кровью, в изорванной одежде. Она пыталась вытащить из раны (о, плачьте над моим несчастьем!) стрелу, которую сама дала мне».
– Проклятье! – вскрикнула Асса.
– Он приходил сюда нынче ночью, – сказал Алехандро.
Дверь криминологической лаборатории открылась, и на пороге появился растрепанный и заспанный Улисс с дымящимся стаканом в руке.
– Привет! Ну и видок у вас, ребята…
Он проследил за их взглядами, и глаза у него вылезли из орбит.
– Это еще что такое?!
– Надо предупредить Саломона, – сказал Алехандро. – Сейчас же!
– Вот черт!.. Я думаю, он побывал в лаборатории: кто-то спер мой стакан и зубную щетку.
45
Утро среды
Советник по делам образования правительства Кастилии и Леона Эктор Дельгадо любил смотреться в зеркало. Стройный, безупречно выбритый красавец был поглощен тем, чтобы правильно завязать синий галстук от «Эрменеджильдо Дзенья» и надеть серый костюм от «Хьюго Босс» на белоснежную рубашку, при этом не теряя из виду свое отражение.
Эктор Дельгадо любил себя.
Он был успешной личностью и добился всего, чего хотел. Все остальное было не так важно. Ему очень нравилось производить на собеседников впечатление и создавать в их восприятии образ человека, полного жизненных сил,
