Помимо уникальных физико-географических характеристик, Дофар обладает культурной спецификой. Местные жители известны как джабали (горцы), они – неарабы и преимущественно сунниты, а не иба-диты, в отличие от большинства оманцев. Самые крупные этносы и племена джабали – Кара, Шахру и Махра – считали себя первыми обитателями Аравии, говорили на южноаравийских языках и традиционно разводили коз. Джабали держались независимо от арабов и смотрели на них свысока. Вплоть до второй половины XX века Махра не признавали власть соседних государств – Омана, Йемена и КСА.

Дофар называют «жемчужиной Аравии», а его центр, Салалу, – «парфюмерной столицей Аравии». Этот регион издревле славится ладанными рощами. В римскую эпоху Салала была крупным морским портом, и ладан везли в Европу: сперва – на кораблях до Йемена, потом – по Красному морю до Акабы, затем – верблюжьим караваном через Палестину до средиземноморского побережья и, наконец, оттуда – в Рим. Неудивительно, что на Западе благовония стоили очень дорого. Римский император Нерон, по легенде, в 65 году проявил верх расточительности: он безутешно скорбел по любимой жене Поппее – и приказал в день ее похорон сжечь годовой запас ладана.

Наряду с джабали Дофар населяли племена Худдам и Бахари. Первое состояло из людей африканского происхождения, чьих предков привезли в Аравию в качестве рабов. Члены второго племени занимались рыбной ловлей, его название образовано от слова «бахр» (араб. البحر – море). Религиозная элита была представлена кланом Хавашим – который в незапамятные времена переселился в Дофар из йеменской области Хадрамаут и, по легенде, вел свой род от пророка Мухаммеда.

Внутри и вовне указанных сообществ царила строгая иерархия. Смешанные браки не приветствовались. Группам, занимавшим низшую ступень иерархии, – например, Худдам – запрещалось иметь оружие. Отголоски этой социальной дифференциации слышны в регионе и поныне, но с ней упорно боролись. Сначала это были султаны Маската, которые хотели ослабить местные элиты, а потом – дофарские политические активисты. Для последних племенная иерархия была пережитком прошлого, который не вписывался в «дивный новый мир» арабского социализма.

Саидиты захватили Дофар лишь в 1829 году. С тех пор султанский наместник регулярно подавлял бунты и часто прибегал к британской помощи. Мятежники, напротив, обращались за поддержкой к Османской империи. Хронические конфликты между дофарцами, их лидерами, Маскатом, англичанами и турками закрепили за Дофаром дурную репутацию.

Саид бен Таймур был первым султаном, который занимался в этой провинции чем-то кроме войны. С 1940-х годов он жил в Салале; туда же перебралась и свита монарха. Первой супругой Саида стала девушка из Аль Машани – влиятельной семьи джабалийского племени Кара. После смерти жены в 1936 году правитель заключил брак с ее двоюродной сестрой Мазун, которая родила султану наследника – Кабуса. Но дофарцы не доверяли Саиду. Если в Центральном Омане он делегировал власть шейхам и платил племенам за верность, то в Дофаре вы – строить такие отношения не удавалось – несмотря на союз Саидитов и Аль Машани. После безуспешных попыток задобрить местных вож:-дей султан решил, что Дофар – это колония, которую надо держать в ежовых рукавицах. Султанские наместники выбивали из дофарцев налоги, даже не думая развивать этот регион либо интегрировать его в общегосударственную экономику. Население роптало – но ничего не менялось.

На заре 1960-х годов народ обнищал. Налоговый режим губил скотоводство и рыболовство – главные источники средств к существованию для большинства дофарцев. Сборщики налогов ежегодно забирали каждую пятую козу в провинции. Губернатор Рахьюта увеличил пошлины для рыбаков. Немногочисленные товары, экспортируемые из Дофара – например, духи и топленое масло, – подвергались гораздо более высокому налогообложению, нежели товары, экспортируемые из прочих районов Омана.

Дофарцы искали работу в других странах Халиджа – там, где на деньги, вырученные от продажи нефти, строились целые города. Из всех монархий Аравийского полуострова Оман обладал наименьшими запасами «черного золота». Консерватизм и скупость султана лишь усугубляли ситуацию. Встревоженный массовой миграцией, Саид ввел разрешения на въезд и выезд из страны. Такие документы выдавались неохотно и стоили дорого – поэтому подданные, сумевшие вырваться за рубеж, редко возвращались домой. Но дофарцам и тут не повезло.

Обычно они не могли даже получить паспорта – ведь для этого надлежало поехать в Маскат, а путешествие требовало времени и денег. Кроме того, жители Дофара не имели образования, которое позволило бы им найти престижную работу. Однако дофарцы все равно покидали родину – и не всегда законно. В Заливе они трудились на самых низкооплачиваемых должностях. Вообще масштабы миграции из Омана в 1950–1960-х годах впечатляют: так, в 1965 году только в Кувейте работало около 20 тыс. оманцев. В 1971 году – уже после репатриации при султане Кабусе – в Бахрейне находились свыше 10 тыс. человек (28 % всех экспатов в Королевстве Бахрейн). Даже в 1975 году – когда программа нефтяных разработок превратила Оман из экспортера рабочей силы в ее импортера – за границей остались 38 тыс. султанских подданных (28 % оманцев). Эти цифры свидетельствовали о масштабе экономических проблем в султанате – а экономические проблемы, в свою очередь, порождали недовольство монархом. Оманская оппозиция формировалась за рубежом – в тех странах, где оманцы работали и вступали в различные политические организации.

Наиболее значимой из этих организаций было Движение арабских националистов (ДАН), основанное в 1952 году в Бейруте палестинцем Жоржем Хабашем. Изначально ДАН являлось группой студентов – приверженцев «палестинского дела». Затем оно стало продвигать идеи панарабизма и социализма – и в 1960-х годах трансформировалось в международную организацию с филиалами в ряде арабских стран. Палестинское отделение ДАН с 1967 года известно как Народный фронт освобождения Палестины (НФОП). Его террористы под руководством Хабаша причинили вред многим государствам – в частности, Израилю и хашимитской Иордании.

Именно в ДАН дофарцы познакомились с социализмом и панарабизмом. В 1963 году члены йеменской ячейки основали Национальный фронт освобождения (НФО) и спустя четыре года при поддержке Насера провозгласили социалистическую Народную Республику Южного Йемена – через границу от Дофара. Одни дофарцы прониклись насеровской пропагандой и примкнули к движению против британского колониализма. Другие наладили контакты с изгнанными сторонниками имама – их сплотила ненависть к султану Саиду. Эти оппозиционеры ратовали за создание независимого Дофара – подобно тому, как их новые друзья-теократы мечтали о суверенном имамате.

Фронт освобождения Дофара (ФОД), учрежденный в 1962 году, объединил оба лагеря: и социалистов, связанных с ДАН, и сепаратистов с исключительно дофарской повесткой. Их возглавил Мусаллем ибн Нафль – шейх племени Бейт Катир, уволенный из султанской армии. В 1963 году он организовал первую вооруженную акцию Дофарского восстания – нападение на грузовик «Petroleum Development Oman» на дороге, ведущей из Салалы в Тумрайт. Ибн Нафль рекрутировал в свои отряды соплеменников; оружие ему присылал из Саудовской Аравии брат опального имама – Талиб ибн Али аль-Хинави. Новобранцы проходили военную подготовку в Саудии и Ираке, где правил генерал Абдель Карим Касем – поклонник Насера, свергнувший династию Хашимитов.

В 1964 году в Дофаре резко участились нападения на транспорт и объекты «Petroleum Development Oman», а также на британских солдат и сторонников султана. Наконец, Саид отправил в Дофар армию – дабы подавить то, что начинало выглядеть как первая фаза восстания.

1 июня 1965 года в Омане состоялся I съезд ФОД. Он избрал исполнительный комитет из 18 человек, включая Юсуфа ибн Алави (представителя ФОД в Каире) и Мохаммеда Ахмада аль-Гассани (шейха Кара). Вместе с Мусаллемом ибн Нафлем они образовали верхушку ФОД.

Вскоре иранская разведка перехватила на реке Шатт-эль-Араб лодку с дофарцами, которые возвращались из Ирака – где они тренировались – в Оман. В лодке также обнаружили партию оружия для ФОД. Арестантов перевели в Маскат и допросили; 18 июня в Салале и окрестностях начались аресты. Дофарские боевики были шокированы – ведь теперь султан знал об их существовании. Но правитель и его советники решили, что роковой удар по зреющему мятежу уже нанесен, – и успокоились. До конца 1965 года повстанцы периодически атаковали транспорт на дороге Салала – Тумрайт и даже перекрывали ее, чтобы отрезать Дофар от основной части Омана. Однако Саид не ассоциировал эти инциденты с надвигающейся бурей.

В апреле 1966 года на султана было совершено первое покушение. Монарх осматривал лагерь «Дофарского ополчения»[110] под Салалой и готовился принять приветствие от личной гвардии – но внезапно в него выстрелили два гвардейца. Оба промахнулись. Испуганного Саида срочно увезли во дворец. Расследование