Шрифт:
Закладка:
В 1937 году «Iraq Petroleum Company» получила от султана Саида концессию на 75 лет и учредила дочернюю организацию – «Petroleum Development Oman». Оманская концессия являлась одной из многих, приобретенных англичанами в 1933–1939 годах в Персидском заливе – в том числе в Катаре, Адене и Договорных государствах. Однако имам Мохаммед аль-Халили не разрешал проводить геологические исследования в своих владениях. Пока британцы ублажали его и племенных вождей Эд-Дахилии,[106] Саид потратил первые нефтяные деньги, переманив к себе на службу опытных чиновников и уважаемых людей из Низвы. Этот шаг определил кадровую политику султана. В дальнейшем он назначал на государственные должности оманцев – в отличие от своего отца Таймура, который уповал на английских администраторов.
Обзаведясь управленцами, Саид распустил Совет министров и учредил три министерства – финансов, внутренних дел и юстиции. Сначала их возглавляли британцы, но затем султан продвинул на министерские посты своих людей. Лондон – заинтересованный в «черном золоте» и занятый переговорами с имамом – не возражал. Министерством финансов отныне заведовал сам султан. МВД сперва досталось Сулейману аль-Баруни – авторитетному ливийскому улему, который приехал в Оман, чтобы работать на имама. Но в 1939 году место аль-Баруни занял Ахмед бен Ибрагим аль-Саид – племянник имама Аззана ибн Кайса, завоевавшего Маскат и временно объединившего Оман (1868–1871). Министерство юстиции было передано Зубайру ибн Али, чей сын в дальнейшем станет советником султана Кабуса (преемника Саида).
Саид не доверял родственникам. Вместо того чтобы распределить власть между членами своей династии, он договаривался с оманскими и индийскими коммерсантами, а также делал ставку на влиятельные семьи Дофара – южного региона Омана. В 1936 году султан женился на дофарке Мазун аль-Машани – она и стала матерью Кабуса. Представители дофарских кланов – Аль Химджи, Аль Завави, Аль Шанфари и другие – вошли в ближайшее окружение Саида. Сегодня оманское правительство сохраняет определенную автономию от султанской родни – в отличие от иных монархий Халиджа, где кабинет министров традиционно возглавляют члены правящей семьи.
Султан Саид унаследовал от отца государство с огромными долгами. Взяв на себя ответственность за финансовые дела, он старался, во-первых, погасить старые задолженности, а, во-вторых, – избежать новых. Государственные расходы были урезаны. Налоги и таможенные сборы взимались скрупулезно. Траты на содержание династии Аль Саид сократились: в 1931 году они составляли 34 % бюджета, в 1968 году – 2,4 %. Кроме того, монарх отказался от любых масштабных проектов, включая прокладку дорог и капитальное строительство. С одной стороны, это было разумно – но, с другой, похоронило медицину, образование и социальную сферу в целом. В 1970 году, когда Оман возглавил Кабус бен Саид, в Маскате имелись лишь три коранические школы (все – для мальчиков) и больница на 12 коек.
После Второй мировой войны английское влияние в Омане – как и во всем мире – пошло на спад. Летом 1947 года Индия обрела суверенитет – и с этого момента причины британского присутствия в Заливе изменились. Теперь у Лондона были другие приоритеты: соперничество с США за нефть, а также изоляция Халиджа от социалистической пропаганды. В 1946 году казалось, что упрямый имам аль-Халили скоро умрет от старости и болезней – и Саид обратился к Туманному Альбиону с просьбой помочь ему завоевать имамат. Колониальной администрации Индии понравилась эта идея – ведь «Petroleum Development Oman» по-прежнему не имела доступа в нефтеносные районы страны. Но Лондон отверг предложение султана, посчитав его амбиции необоснованными.
Между тем лидеры имамата налаживали контакты с британцами. Некоторые шейхи безуспешно добивались от Лондона признания себя амирами суверенных государств – то есть земель, населенных их племенами. В перспективе самостоятельность Центрального Омана лишала султана Саида шанса объединить страну. Перманентный вялотекущий конфликт между султанатом и имаматом перерос в кризис 1950-х годов – и резко обострился после смерти имама Мохаммеда аль-Халили (1954).
1950-е годы – это период бурного расцвета антиколониальных, антимонархических и националистических движений. В год, когда скончался аль-Халили, французы ушли из Индокитая, а в Алжире разразилась война за независимость. Двумя годами ранее в Каире произошла революция. «Свободные офицеры» свергли короля Фарука и провозгласили Египет републикой. Вскоре Насер – президент и премьер-министр в одном лице – сконцентрировал в своих руках максимум властных полномочий. Каир утвердился в качестве столицы арабского национализма. Последующие революции и перевороты на Ближнем Востоке – от Алжира до Йемена – осуществлялись с одобрения Египта – их главного спонсора, который также обеспечивал мятежникам организационную, информационную и пропагандистскую поддержку. Эта схема, в частности, была реализована в хашимитском Ираке (1958) – и затронула Оман.
К тому же в результате деколонизации европейские политические модели стали доминировать в политике неевропейских народов. На первый взгляд это выглядит парадоксально – ведь западное влияние должно было исчезнуть с распадом колониальных империй. Однако государствам, которые недавно обрели независимость, требовалось создать властные институты, обеспечить их легитимность, добиться дипломатического признания – и все это в рамках системы международного права, которая являет собой плод мысли и труда западного человека. Международные документы подчеркивали важность факторов, неведомых для арабского мира, – например, территориальной целостности государства и четко обозначенных границ. Но к 1954 году и султан Саид, и лидеры имамата поняли, что их судьба зависит от способности отстаивать и демонстрировать суверенитет своих владений.
Неразбериху, которая царила в Заливе – да и вообще на Ближнем Востоке – наглядно иллюстрирует захват саудовскими войсками оазиса Бурайми (1952). В конфликт были вовлечены Маскат, имамат, Саудиты, Великобритания, США, «Saudi Aramco»[107] и династия Аль Нахайян из Абу-Даби. Инцидент в Бурайми необходим для понимания отношений между султанатом и имаматом – а также для оценки баланса сил в Халидже.
Оазис Бурайми раскинулся между Сохаром и Абу-Даби. Сегодня большая его часть занята городом Аль-Айн (ОАЭ). Но в 1952 году в Бурайми находилось девять деревень, три из которых считали себя оманскими. Остальные жили под властью рода Аль Нахайян. К 1949 году «Saudi Aramco», обнаружив ряд нефтяных месторождений в КСА, приступила к поиску новых – и тогда Саудиты начали посягать на разные спорные участки приграничных районов. В одном из них как раз и расположен Бурайми.
Злополучный оазис имел стратегическое значение. Он представлял собой главный источник пресной воды на юго-востоке Аравии и место пересечения дорог, которые вели с побережья Персидского залива на юг (в центр Омана) и на запад (в сердце Аравийской пустыни). В XIX веке Бурайми неоднократно захватывали ваххабиты, но их всегда выбивали оттуда. В последний раз – в 1869 году – это сделал имам Аззан ибн Кайс, объединитель Омана. Спустя два года он погиб в бою, и власть в бураймских деревнях снова взяли местные шейхи. Казалось, что Саудиты лишились прав на оазис, ибо с 1869 года не контролировали его. Впрочем, до 1955 года Бурайми и вовсе не знал централизованного управления.
Оманская часть оазиса починялась султану Маската и его тамиму – доверенному лицу из числа бураймских шейхов. Но в конце XIX века очередной тамим переметнулся к Зайду ибн Халифе – могущественному амиру Абу-Даби. После смерти Зайда в 1909 году он вернулся к Саидитам и продолжал получать от них жалованье за представительские услуги. Однако, пока тамим ездил в Маскат, Саудиты воспользовались «вакуумом власти» в оазисе и взяли под свое покровительство несколько тамошних племен.
Наконец, шейхи Бурайми собрались в Маскате и вручили султану Саиду «письма верности», тем самым официально зафиксировав личную преданность ему. Спустя пару дней сотрудники «Petroleum Development Oman» подъехали к оазису – и сразу же попали под обстрел. Министр внутренних дел Ахмед бен Ибрагим примчался на место происшествия – но шейхи заявили, что «письма верности» были получены обманным путем; как именно – они не уточнили. Некоторые отрицали свой недавний визит в Маскат. Действующий тамим, шейх Сакр, потребовал деньги за то, чтобы просто обсудить с «Petroleum Development Oman» возможность разведки нефтяных месторождений.
Иными словами, Саудиты крепко вцепились в оазис –
