«…И билет на самолет с серебристым крылом,

Что, взлетая, оставляет земле лишь тень…»

Потом вспомнил про Ди, про барона Гинко, про стряпчего.

И петь ему расхотелось.

Рик поманил мальчика — носильщика, вручил ему бутыль и свертки с другими покупками, дал несколько монеток, объяснив, куда отнести. Затем развернулся и двинулся в зажиточный квартал, где на Малой Канатной улице снимал квартиру смуглый, узкоглазый малыш. Снова остановился.

— Нет, барон может подождать. Схожу-ка сперва к стряпчему. Как бы с ним эта Книга чего не сделала!

Вскоре, сопровождаемый другим носильщиком, относительно чистым мальчуганом, прикупив кое-какое угощение и хорошее вино, Рик стучал в двери углового дома на улице Могильщиков. Ему открыл тот же круглолицый маленький слуга, молча посторонился.

— Хозяин дома? Возьми припасы у носильщика, малыш. Только не разбивай ничего, тогда я дам тебе кое-что, — пообещал Рик, доставая из поясного кармана мелочь, чтобы рассчитаться с носильщиком.

— У хозяина гость, сударь. Такой темнокожий человек в желтом, — пробормотал мальчик, — Но вас приказано пригласить, когда вы придете.

Харрен Лой выглядел странновато. Его светло-зеленая реденькая шевелюра, еще более растрепанная, чем обычно, выдавала смятение души. Он и барон Гинко почти одновременно вскочили из мягких кресел и радостно приветствовали Рика:

— Ну, вернулся! Ха — ха!

— Очень рад вашему благополучному возвращению, барон.

— А у нас тут пирушка, ты вовремя!

— Надеюсь, ваш путь был благополучен?

— Барон привез это бредовое сочинение в полной сохранности!

— Я не сделал ничего выдающегося, барон. Доехал совершенно спокойно, — сказал смуглый малыш, обнимая Рика. Затем вора стиснул Харрен:

— Что ж, ты справился с первым делом. Боги благосклонны к тебе. Вдобавок, ты доставил мне огромное удовольствие, познакомив с таким просвещенным юношей. Эй, там, подавай вино! И кружку для нашего Рика!

— Волей судьбы вы познакомили меня с выдающимся ученым, — коротко поклонился Гинко, — Господин Лой сокровище, как вы и сами знаете, барон. Примите за это знакомство мою признательность. Беседовать с ним — истинное наслаждение.

— Эй, а может довольно делать комплименты друг другу? Еще перехвалите, — рассмеялся Рик, чувствуя, как отлегло от души, — Я завтра снова исчезаю, дней этак на пять. А потом…

Рик вдруг понял — что будет «потом», он совершенно не представляет.

— Это сейчас совершенно неважно! — оборвал его Харе и подтолкнул в кресло, — Будем праздновать!

— Ты разгадал ловушку? — недоверчиво поинтересовался Рик. Лой засмеялся и кивнул:

— Да. Это уже было. И в древних манускриптах… Ах, да зачем сейчас поднимать пыль веков!

— Мудрость хозяина этого дома безгранична, — сказал Гинко, кланяясь законнику.

Харе отмахнулся:

— Барон, это уже грубая и незаслуженная лесть. Но говоря по-честному, все равно приятно.

Отпил глоток вина, причмокнул, поднял брови:

— Да это же торканское? И не моложе пяти лет? Откуда, у меня такого не водилось?

Гинко попробовал и кивнул:

— Совершенно верно. Золотое торканское, шесть лет выдержки. Неплохое вино. Это из плодов с восточных плантаций, рядом с пустыней. Одно из лучших, вывозимых из Торка. Чувствуете такую особенную прохладу во рту?

— Мне сказали, что это самое лучшее вино из тех, что можно купить в городе, — сознался Рик.

— Да, именно так, — кивнул Гинко.

Они примолкли и медленно смаковали вино, горячее, и тут же овевающее прохладой.

— Наверно, оно обошлось тебе в бешеные деньги, — наконец, сказал Харе, — Но, клянусь небесами, оно их стоит!

Гинко чуть заметно улыбнулся, молчаливо кивая. Рик решительно поставил кружку. Харрен понял это по-своему:

— Тебе не терпится узнать то, что я обещал? Понимаю. И не порицаю.

«Не очень и хочется, какое мне сейчас дело до моего дома? Вот уже сразу очередная лекция назревает!» — тоскливо подумал Рик, но промолчал: «Авось, ненадолго».

Тем временем Харе достал с полки старинную, переплетенную в серые от старости деревянные крышки, украшенные уже еле заметным примитивным выжженным узором, толстенную книгу.

Он осторожно положил ее на стол и начал бережно перелистывать страницы из кожи. Перед Риком зашелестела от руки выведенными буквами шарани, украшенная нарисованными миниатюрами сама история Ахайя. Открыв нужную страницу, Харе наконец сообщил:

— Вот. Это редчайшая вещь, точная копия Кодекса Кракс. А вот, прошу полюбоваться, тот, кто построил твой дом, Рик Хаш.

Рик всмотрелся в миниатюру и удивленно воскликнул:

— Вот дьявол! Да это же… — и осекся.

Стилизованное старинное изображение изображало существо, работающее четырьмя руками над обтесыванием камня. У существа юноша видел зеленые волосы — и две пары багровых звероглаз на удлиненном овале лица — одна над другой. Если бы не вторая пара глаз, то Рик готов был бы дать голову на отсечение, что видит изображение Эн Ди.

— Занятно, правда? А теперь еще одна картинка. Переверни страницу, — заметил Харе.

Рик послушался. Здесь был изображен полуразваленный дом, который строил демон. Из развалин торчал странный, исковерканный остов, но Рик понял, что это космический корабль, потерпевший крушение. Недалеко от места катастрофы были неумело, но старательно нарисованы лежащие пилоты, а демон наклонялся над ними с незнакомыми вещами во всех четырех руках.

— Совершенно верно, — очень почтительно сказал Гинко, — Это Гай. Он основал на Южном материке Империю, и все правители являются его потомками по прямой линии. Тебя интересует Родоначальник, Рик Хаш? Я бы помог тебе получить возможность увидеть святыни Торка, если бы ты оказался у меня дома, в Минодо. Жаль, что со священных изображений нельзя делать копии, иначе я непременно сделал бы подарок нашему другу, ученейшему Харрену Лою. Увы, это невозможно. В моих скромных силах только пригласить вас в Минодо, чтобы увидеть подлинные святыни, и я приглашаю вас обоих.

На следующей странице Рик увидел, как ящеролюди с разбившегося корабля помогают Гаю заново отстроить разрушенный дом. Он вспомнил своего соседа и решил обязательно поговорить об этом с Эн Ди.

— Ты можешь прочитать шарани? — спросил он Харрена. Тот сморщился:

— Уж слишком архаичным языком написано. Но я попробую. Правда, это потребует времени. Этот язык… Может быть, понадобится дней десять, чтобы перевести текст. Говорят, что где-то еще хранится одна или две более ранних книги, но я не очень-то верю после многолетних поисков и многих разочарований.

— Это исключено, — почтительно сказал барон Гинко, — Ведь именно Гай и обучил шарани и ремеслам, и письменности. Основав Империю, он затем побывал здесь, на Северном материке, просвещая дикарей, которыми были шарани. До явления Родоначальника этот мир не знал письменности. Древнейшие знаки, написанные на заре нашего мира, хранятся в специальном храме, недалеко от Минодо, в резиденции Императора. Они начертаны рукой самого Гая.

— Поразительно! И я ничего о них не знал.