истории и культуры славянства — он справедливо решил, что ценные данные в области славянской архаики сохраняются в актуальной народной традиции, и их можно выявить с помощью специальных методов, поэтому так важны сбор полевых материалов и комплексное описание всех современных славянских традиций. Всеобъемлющее описание славянских традиций было воплощено Казимиром Мошиньским в его двухтомном фундаментальном труде «Народная культура славян», первая часть которого вышла в 1929 году, а вторая — в 1939-м[58], в нем содержатся также данные и по белорусской мифологии. Заметим, что практически одновременно та же концепция родилась и у Д. К. Зеленина, назвавшего этот метод реконструкции славянских древностей «методом ретроспекции» и частично воплотившего его в работе «Очерки русской мифологии», а во второй половине XX века метод реконструкции древнейших слоев славянской культуры на основе позднего состояния традиции был разработан академиком Н. И. Толстым и лег в основу работ Московской этнолингвистической школы.

Значительный вклад в исследование восточной части белорусского Полесья внес польский и белорусский этнограф и фольклорист Чеслав Петкевич (Czesław Pietkiewicz, Часлаў Пяткевіч, 1856–1936). Уроженец Речицкого Полесья, Петкевич большую часть своей жизни вынужден был совмещать интерес к традиции родного края с работой управляющим в панских имениях и только во второй половине жизни, после переезда в Варшаву в 1923 г., благодаря знакомству с Казимиром Мошиньским смог заняться собственно научной работой в области этнографии и фольклористики. Собранный им богатый материал на территории Речицкого Полесья лег в основу трех монографий, одна из которых, вышедшая в 1928 году, была посвящена этнографическому описанию этой части белорусской земли[59], вторая — «Духовная культура Речицкого Полесья»[60], представляющая для нас особый интерес, — была опубликована в 1938 году уже после смерти автора, а значительная часть третьей книги, описывающей общественные стороны жизни полешуков, к несчастью, была утрачена в годы Второй мировой войны.

Важным этапом в изучении мифологии белорусского Полесья стала организованная под руководством Никиты Ильича Толстого этнолингвистическая экспедиция (начало 1960-х — 1992), ставившая своей задачей всестороннее исследование диалектной лексики и народной традиции белорусского и украинского Полесья. Опираясь на идеи Зеленина и Мошиньского о возможности реконструкции праславянской культуры на основе позднего состояния славянских традиций, Толстой видел в Полесье территорию наиболее древнего расселения славян, сохранившую многие архаические черты, утраченные другими традициями. Программа-вопросник для сбора материалов по мифологии была одной из двадцати с лишним программ, по которым проводился комплексный сбор материалов по всем сторонам народной жизни Полесья[61]. Мифологические материалы этой экспедиции были опубликованы в четырехтомном издании «Народная демонология Полесья»[62].

Тексты из данного издания (из Гомельской и Брестской областей) используются в настоящей книге в переводе на русский язык в тех случаях, когда нет ссылок на другие издания. Немало сведений по белорусской мифологии содержится также в пятитомном этнолингвистическом словаре «Славянские древности»[63], цель которого — комплексное описание значимых элементов (в том числе мифологических персонажей) народной культуры на основе всех славянских традиций.

За последние три десятилетия был опубликован целый ряд книг и статей, посвященных белорусской мифологии. Стоит упомянуть некоторые из них. В 1994 году вышла в свет книга Владимира Василевича (Уладзімір Васілевіч) «Мiфы Бацькаўшчыны»[64], в которой в виде словаря в основном на базе дореволюционных публикаций были собраны сведения о белорусских мифологических персонажах. К сожалению, наряду с реальными мифологическими представлениями в книгу были включены и фантомные «персонажи» из упоминавшейся выше работы Шпилевского, что значительно снижает ее научную ценность. То же самое касается двухтомной энциклопедии «Беларускi фальклор». Этого недостатка, к счастью, лишен словарь по восточнославянской мифологии, подготовленный профессором Гомельского государственного университета Владимиром Ивановичем Ковалем[65], составленный также преимущественно на основе уже ранее опубликованных материалов.

Коложа. Беларусь (Гродно). 1852.

Muzeum Narodowe w Warszawie

Заметным событием в изучении белорусских мифологических представлений стал энциклопедический словарь «Беларуская мiфалогiя», созданный коллективом фольклористов[66]. Он убедительно показывает, что мифологические представления в народной культуре не ограничиваются только набором персонажей, поскольку мифологизации подвергаются все уровни традиции — народные знания об устройстве мира и космоса (деление мира на «тот» и «этот», рай и ад), растениях, животных, птицах, особенностях ландшафта (например, отдельно стоящие камни, «нечистые» места, водоемы, возвышенности, связанные с пребыванием нечистой силы), о календарной системе (в частности, представления о святках как об «опасном времени» разгула нечисти), метеорологических явлениях (например, вихрь), а также об атрибутах и признаках существ (например, правая сторона всегда наделяется положительным значением, а левая — отрицательным, соотнесенным с нечистой силой) и многом другом. Важно, что авторы статей этого издания опираются только на строго научные исследования и достоверные источники.

В настоящее время фольклорные и этнографические экспедиции, выезжающие в разные районы Белоруссии, продолжают изучение актуальной народной традиции, а новые публикации записанных полевых материалов показывают, что белорусские мифологические представления, частично изменяясь и развиваясь, вполне успешно сохраняются в памяти народа.

Библиография

Боганева Е. М. «Харошыя были людзи, толька их не видзеў нихто…» (Мифологические тексты о доброхожих по материалам экспедиций 2002–2004 гг.) // Живая старина. 2009. № 4. С. 14–16.

Богданович А. Е. Пережитки древнего миросозерцания у белорусов. Гродно, 1895.

Демидович П. Из области верований и сказаний белорусов // Этнографическое обозрение. 1896. № 1. С. 91–120.

Довнар-Запольский М. Чародейство в Северо-Западном крае в XVII–XVIII вв. // Этнографическое обозрение. 1890. № 2. С. 49–71.

Казначэеў В. В. Сучасны стан усходнепалесскай мiфалагiчнай традыцыi // Гавораць чарнобыльцы (З мясцовых гаворак чарнобыльскай зоны ў Беларусi). Мiнск, 1994. С. 164–2008.

Легенды i паданнi / Склад. М. Я. Грынблат, I. А. Гурскi. Мiнск, 2005 (Беларусская народная творчасць).

Лобач У. А. Мiф. Прастора. Чалавек: Традыдцыйны культурны ландшафт беларусаў у семiятычнай перспектыве. Мiнск, 2013.

Лопатин Г. И. «Людзей жа нявидзимых стольки, скольки видзимых». Белорусские мифологические верования в доброхожих // Живая старина. 2005. № 3. С. 34–37.

Ляцкий Е. А. Представления белоруса о нечистой силе // Этнографическое обозрение. 1890. № 4. С. 25–41.

Мiфы Бацькаўшчыны / Уклад. У. А. Васiлевiч. Мiнск, 1994.

Неверович В. О праздниках, поверьях и обычаях у крестьян белорусского племени, населяющих Смоленскую губернию // Памятная книжка Смоленской губернии на 1859 г. Смоленск, 1859. С. 123–234.

Никифоровский Н. Я. Простонародные приметы и поверья, суеверные обряды и обычаи, легендарные сказания о лицах и местах. Витебск, 1897.

Никифоровский Н. Я. Нечистики. Свод простонародных в Витебской Белоруссии сказаний о нечистой силе. Вильна, 1907. Витебск, 1995.

Романов Е. Р. Белорусский сборник. Витебск, 1891. Вып. 4. Сказки космогонические и культурные; Вып. 5. Заговоры, апокрифы и духовные стихи.

Сержпутоўскi А. К. Казкi i апавяданьнi беларусаў з Слуцкага павету. Л., 1926 (Матер’ялы да вывученьня беларускае мовы, этнаграфii i лiтературы. Кн. 1).

Сержпутоўскi А. К. Прымхi i забобоны беларусаў-палешукоў. Мiнск, 1995.

Шейн П. В. Материалы для изучения быта и языка русского населения Северо-Западного края. СПб., 1893. Т. 2; 1902. Т. 3.

Federowski M. Lud białoruski na Rusi Litewskiej. Materiały do etnografii słowiańskiej zgromadzone w latach 1877–1905. Krakόw, 1897. T. 1. Wiara, wierzenia I przesądy łludu