от меня объяснений моих профессиональных секретов. В этой аудитории есть те, кто способен самовольно воспользоваться ими, если я сейчас подробно расскажу о них. Короче говоря, работа, которую я проделал, классифицируется патентными органами как законы природы. Они не могут быть защищены.

Когсуэлл нахмурился.

- Я не слишком хорошо знаком с терминологией, - сказал он. - Я полагаю, что примером может служить закон тяготения.

- Да, - сказал Март. - Закон тяготения был бы классифицирован людьми из Патентного бюро как закон природы.

- И вы предполагаете, что если бы сэр Исаак Ньютон был жив и опубликовал свое открытие закона тяготения, то ему был бы выдан патент на его применение?

- Вот именно, - сказал Март. - Именно это я и предлагаю.

В зале раздался приглушенный гул и шарканье ног по полу. За столом Комитета послышался смех.

И председатель Когсуэлл не сдержал улыбки.

- Во-первых, я не понимаю, - сказал он, - какую бы пользу принес такой патент доброму сэру Айзеку. Я уверен, что закон тяготения продолжал бы действовать независимо от патента. Вы полагаете, что патент на закон тяготения оказал бы какое-то влияние на нашу жизнь? Может быть, сэр Айзек стал бы взимать с каждого из нас пошлину за привилегию располагаться на поверхности Земли, как того требует этот закон? Или взимал плату за каждое упавшее яблоко?

Сенаторы дружно хмыкнули, повернувшись друг к другу, чтобы оценить остроумие Когсуэлла. Но Марта больше интересовала реакция ученых и инженеров, собравшихся в зале. Он был доволен тем, как они раздраженно хмурятся.

- Я не предлагаю ничего подобного, - сказал Март Когсуэллу.

- Тогда, пожалуйста, объясните Комитету, какую реальную ценность представлял бы для сэра Исаака Ньютона патент на закон всемирного тяготения! И какую пользу получите вы, если вам выдадут патенты на то, что, надо полагать, является столь же очевидными законами природы.

- В вашем последнем утверждении кроется заблуждение, из-за которого нам так трудно понять друг друга, - сказал Март. - Действие гравитации очевидно. А вот закон тяготения совсем не очевиден. Законы, которые я открыл, понятны еще меньше. На самом деле они настолько неочевидны, что я готов утверждать, что, если я не соглашусь раскрыть их после получения надлежащей патентной защиты, они не будут открыты по крайней мере еще сто лет.

- Вы слишком высоко оцениваете свои способности по сравнению со способностями ваших коллег! - сухо сказал Когсуэлл.

- Речь не о моих способностях, а о методах, с помощью которых я смог сделать эти открытия. Чтобы прояснить мою позицию, давайте возьмем более понятный пример. Одним из самых известных технологических устройств в современной науке и промышленности является обычный фотоэлемент. Фотоэлемент стал возможен благодаря открытиям доктора Альберта Эйнштейна. Доктор Эйнштейн не изобрел фотоэлемент; он открыл основные принципы, с помощью которых другие смогли изготовить соответствующее устройство. Вы видите разницу? Доктор Эйнштейн не получил и не мог получить никаких патентов на свои фундаментальные открытия. За эту свою работу он не получил какого-либо заметного вознаграждения. Но корпорации, которые с тех пор разрабатывали и производили фотоэлементы, получали баснословные гонорары за патенты на фотоэлементы. Понимаете, человек, который сделал фотоэлементы возможными, не получил никаких гонораров. Этот же ученый, благодаря своему важному принципу: E = Mс2, заложил основу атомной бомбы. Можете быть уверены, Комиссия по атомной энергии не выплачивает ему гонорары за каждую произведенную бомбу - как и любому другому человеку, чьи фундаментальные открытия сделали возможным производство этого оружия. С другой стороны, вы увидите, что...

Внезапно в глубине зала послышался громкий шум. На мгновение показалось, что это взлетел взволнованный жук. Потом стало понятно, что это всего лишь доктор Дикстра вскочил со своего места и помчался по проходу к столу сенаторов.

- Это нелепо! - воскликнул он. - Совершенно нелепо! Уверяю вас, джентльмены, что доктор Эйнштейн не допустит, чтобы его имя было осквернено упоминанием в связи с этой... этой корыстной попыткой...

Председатель Когсуэлл громко постучал молотком.

- Пожалуйста! Вас вызовут и позволят дать показания, когда придет время. В данный момент мы слушаем доктора Нэгла. Пожалуйста, займите свое место и воздержитесь в дальнейшем от подобных поступков.

- Есть еще один важный момент, о котором бы я хотел заявить сейчас, - сказал Март. - Было упомянуто о потребности нации в научных талантах высокого уровня, о потребности в новых и фундаментальных открытиях. Я согласен, что это действительно так. Наша потребность в новых открытиях очень велика. Но фундаментальная научная работа не выполняется в достаточном объеме, потому что материальное вознаграждение отдельным исследователям и их спонсорам крайне невелика. Я показал, что происходит с такими людьми, как доктор Эйнштейн. Но подумайте о корпорации, которая нанимает большое количество людей для конкретной цели изобретения и открытия новых принципов. Рассмотрим "Gigantic Electric Corporation". Она берет на себя бремя проведения фундаментальных теоретических исследований стоимостью в пять миллионов долларов в год. В результате удается открыть некоторые основные законы химии и течения жидкости. Из-за патентной ситуации эти законы не могут быть защищены, но они очень приветствуются в "Mammoth Chemical" and "Altitude Aircraft", инженеры которой получают большое количество патентов на устройства, которые они разрабатывают на основе принципов, открытых в "Gigantic". В следующем году исследования "Gigantic" создадут теорию полупроницаемой мембраны. Компания "Mammoth Chemical" любезно поблагодарит их, использует в своих разработках и получит патенты на методы получения пресной воды из морской по доллару за кубическую милю или около того. AEC улучшит фильтры в Ок-Ридже. Кто-то еще получит патенты на выделение полезных углеводородов из нефтяных побочных продуктов для производства пластмасс. А вот "Gigantic Electric Corporation" не получит ничего. Их акционеры взвоют. И "Gigantic" свернет свою большую теоретическую исследовательскую программу. Никто не осмелится взяться за это дело, потому что при нашей нынешней Патентной системе теоретические исследования в достаточном масштабе не приносят никакой отдачи. Вот в чем ваша проблема, джентльмены. Дело не в том, что доктор Мартин Нэгл - собака на сене в отношении тех немногих вещей, которые у него есть. Это серьезная проблема, которая затрагивает каждого искреннего, ответственного ученого высшего уровня в стране. Это влияет на научное благосостояние всей страны. Я призываю вас принять решение, в котором все мы нуждаемся!

В тот же вечер в отеле состоялась небольшая вечеринка, куда были приглашена пара десятков ближайших друзей Нэгла. Там были Кейс, Дженнингс и Дон Вулф. Пригласили для компании и профессора Дикстра, но у того были неотложные дела