порочащей мою честь!

— Экспрессивно. Но безосновательно. Мои уста всегда правдивы, ибо ложь — первый признак слабости. Умом, грацией и красотой ты обладала ещё до моего вмешательства. Я лишь добавил вечную молодость, феноменальную память, силу медведя, нюх волка и слух пантеры. Я хотел, чтобы моё первое творение было совершенно во всём, — сделав до боли знакомый взмах рукой, некромант самолюбиво улыбнулся.

— Это был ты… — в голове принцессы пролетела череда воспоминаний. — Только старше лет на двадцать…

— Я не виноват, что люди стереотипно сопоставляют возраст с мудростью. Хоть твой отец и был королём, он не являлся исключением. Не состарь я себя, и, скорее всего, он бы не доверил мне твоё лечение.

— Лечение⁈ Ты выпаивал меня снадобьем из крови и пепла существ, говоря мне, что это травяной отвар! — выпалила на одном дыхании Лайла.

— Твоя осведомлённость не перестает поражать меня, — некромант чуть помолчал и с неторопливостью, присущей высшему свету, продолжил: — А ты бы стала пить зелье, зная, из чего оно приготовлено? Не думаю. Излишняя сентиментальность погубила бы тебя.

Взгляд принцессы стал строгим, колющим, будто стилет:

— Сколько созданий пришлось убить, чтобы осуществить задуманное?

— Ты спрашиваешь, правдива ли легенда о «Мрачном короле» и являешься ли ты причиной исчезновения магических существ? Лишь косвенно, — неопределённо покрутил рукой чёрный маг.

— Как это понимать?

— Мир не вращается вокруг тебя, Лайла де’Рон. Твоя история одна из многих. И, поверь, далеко не самая значимая.

— Если так, почему ты выбрал именно меня? Почему не дал умереть от болезни? И для каких целей я тебе нужна?

— Прах и кости, сколько вопросов… Это начинает утомлять, — колдун устало посмотрел на девушку. — Но, так уж и быть, я отвечу на них. Один из моих воронов поведал мне о принцессе, что изливала душу… единорогу. В отличие от однорогой лошади, приходившей в сад за вкусными яблоками, я мог понять суть твоих терзаний. Мне всегда импонировали нестандартные люди, и дочь одного из самых богатых правителей, мечтавшая об обычных мирских радостях, вполне подходила под эту категорию. Но ворон принёс на крыльях и привкус магии. Чёрной магии. Иссушающее проклятие, пустившее корни слишком глубоко, чтобы его можно было купировать даже опытному магу. Архондар де’Рон нажил немало врагов из числа угнетённых чародеев, и, скорее всего, кто-то из них решил отомстить королю столь изощрённым способом. Ты была обречена ещё задолго до того, как появились первые симптомы. Это натолкнуло меня на мысль об интересном эксперименте… И вот ты стоишь здесь, имея уникальные способности, полную свободу действий и неограниченное количество времени для странствий по загадочному миру, о котором так мечтала.

— Я не просила тебя об этом и не считаю себя ценнее загубленных созданий. И уж тем более никогда не поверю в доброго чернокнижника, бескорыстно исполняющего желания.

— Подлинно, — едва заметно кивнул желтоглазый. — У всего в мире есть своя цена. В отличие от других вампиров, текущая в твоих жилах кровь особенная. Она впитала в себя магические чары существ. Поэтому мне нужно твоё участие в одном древнем ритуале. Считай, что это мой неукоснительный дивиденд. Затем можешь быть свободна. Малая плата за большую услугу.

— Если я правильно тебя понимаю, колдун, ты хотел сделать из меня мёртвую марионетку для достижения своих целей? — из-под шёлковых ресниц копьём вылетел осуждающий взгляд.

— Не совсем. Я желал, чтобы моё творение не просто мне подчинялось, но и было благодарно за спасение… Судя по всему, мне не удалось ни то, ни другое, — некромант разочарованно покачал головой. — Кажется, я зря отклонился от классических заклятий…

— А чего ты ожидал? Чтобы я сказала тебе спасибо и безоговорочно поверила в благость твоих намерений? Ты вмешиваешься в чужие судьбы, убиваешь созданий, искажаешь суть жизни. Потом же появляешься из ниоткуда и призываешь меня участвовать в своих тёмных делах? — Лайла подозрительно прищурилась. — Если я так важна для тебя, что мешало тебе проникнуть в мою усыпальницу с помощью телепортации, а не ждать четыре века? Ты не мог, верно? И, думаю, неспроста. А может, это ты и наложил на меня иссушающее проклятие, чтобы получить лавры спасителя?

— Я ценю твою прямолинейность, но тебе не кажется, что магия Тьмы находится под пятой банальных предубеждений? К чему эта эскалация конфликта, когда возможны взаимовыгодные перспективы? После ритуала мы могли бы многое обсудить. Я думаю, тебе будет интересно узнать правду об исчезновении существ… Или как сложилась судьба твоего отца… Или чего стоит опасаться вампиру… Подумай.

— Заманчиво. Но, пожалуй, я откажусь. Всё, что мне нужно, у меня есть и без тебя, — принцесса демонстративно взяла Джона за руку и улыбнулась.

— Вы что, вместе? — направив на них оба указательных перста, колдун совершил сближающие движения пальцами. — Как интересно… Я ещё могу понять тягу вампира к живым. Ностальгия по прошлому и прочий паразитирующий в чистом разуме вздор, но ты… — он посмотрел на следопыта. — Неужели ты будешь делить ложе с покойницей?

— Следи за языком или я тебе его укорочу, — Джон угрожающе шагнул вперёд.

— Куда катится мир… Ты хоть знаешь, что у вампиров нет репродуктивной функции и тебе никогда не познать с ней радостей отцовства? И в отличие от тебя старость обойдёт её стороной. Ваша разница в возрасте с каждым годом будет лишь очевиднее. Как ты думаешь, что по этому поводу скажет общество? — в глазах чернокнижника застыло искреннее непонимание.

Следопыт ничего не ответил, но принцесса почувствовала, как он чуть сильнее сжал её ладонь.

— Значит так, — Рэксволд прокрутил кинжалы и направил один из них на колдуна. — Послушай меня, желтоглазка… Ответ Лайлы предельно понятен, и если ты не хочешь найти свою голову отдельно от тела, то лучше свали восвояси.

Некромант стянул чёрную перчатку и продемонстрировал левую руку, когтистую и бледную, как у вурдалака из хмельных историй кладбищенского сторожа:

— Мёртвая магия накладывает отпечаток на всё, к чему прикасается. Иногда изъян виден сразу, но порою скрывается внутри. Так ли вы будете защищать эту прекрасную деву, если узреете её истинную сущность?

— Уже видели, — холодно сказал Джон.

— Сомневаюсь, — усмехнулся колдун. — Иначе бы здесь не стояли, — он указал жуткой рукой на Лайлу. — Я задам тебе загадку. Видишь простенькое ясеневое кольцо на своём мизинце? Поведай мне: откуда оно?

Вампирша призадумалась, лихорадочно вспоминая свои украшения — деревянных среди них никогда не было.

— Можешь не утруждаться, Лайла де’Рон. Оно не из твоей коллекции. В этом кольце заключена душа полуторавекового вампира, передавшая тебе большинство знаний о твоих новых способностях. Но его главное предназначение не в этом. Кольцо помогает тебе контролировать природу живущего внутри тебя зверя. Без него ты лишь кровожадное чудовище. Считай это ещё одним проявлением моей доброй воли.

— Я тебе не верю! — резко отреагировала на его заявление принцесса.

— Хочешь проверить? — искушающе произнёс некромант. — Есть лишь один способ развеять сомнения… — он протянул ладонь, замерев в ожидании.

— Забирай и оставь меня в покое! — снятое кольцо полетело к ногам собеседника.

Тот опустил руку, притянул его незримой силой, сжал в кулаке:

— Я вернусь, когда ты будешь одна. Так или иначе, это случится. А вам, людишки, я бы советовал уже бежать.

Вокруг колдуна заклубился чёрный туман, и он исчез. О его недавнем присутствии напоминал лишь рваный след в молочной пелене. Во тьме ночного леса раздался зловещий клёкот, следом — удаляющееся хлопанье крыльев.

— Ох, не нравится мне это, — прошептал Алан.

Джон вдруг уловил учащённое дыхание стоявшей рядом Лайлы. Её аристократически бледная кожа стала мертвецки белой, а глаза запульсировали красным, точно раскалённые угли.

— Что с ней? — Рэксволд глянул на испуганно фыркающих лошадей.

— Судя по всему, ничего хорошего, — следопыт всматривался в изменившиеся черты лица вампирши, слабо узнавая в ней доброжелательную милую девушку. — Лайла?

Принцесса молчала. Вытянутые зрачки, окружённые полыхающим красным заревом, смотрели в пустоту.

— Лайла, — чуть громче повторил Джон, пытаясь пробиться через маску ледяного безразличия. И ему удалось…

Вертикальные зрачки дрогнули. Их взгляд застыл на следопыте. Парализующий взгляд голодного хищника — душу объял могильный холод. Это была уже не Лайла. Подобно дикому зверю, девушка повела носом по ветру, явно заметив присутствие ещё двух человек. Будучи бывалым охотником, Джон не сомневался: любое резкое движение лишь спровоцирует вампиршу. Как и тот факт,