проговорил:

— Ты не должна винить себя в этом. Вряд ли бы у тебя вообще получилось исцелить их.

— Пока они были живы, — Яниса не оборачивалась к товарищам и не поднимала головы, — я хотя бы могла попытаться…

Амир покачал головой и невольно посмотрел на Сердвига, который, как казалось, постепенно начинал что-то понимать.

— Марионеточник ловит и ломает людям кости не просто так, — продолжал Амир. — Он доводит их до состояния, близкого к гибели, и с помощью своей силы поддерживает в них крупицу жизни, чтобы манипулировать.

— Понимаешь? — сразу же поддержал Сердвиг, надеясь успокоить девушку. — Это значит, что люди, которых ты видела, уже были одной ногой в могиле. Без силы Марионеточника они и выжить бы уже не смогли.

Янису это нисколько не успокаивало. Вспоминая лица всех тех людей, она понимала, что еще пару минут назад они все были живы. Хоть как-то, с травмами, но они жили. От мысли о том, что она сделала не верный выбор, на глазах стали наворачиваться слезы. Если бы она действовала по-другому, смогла бы она что-то изменить?

Так и не найдя ответа на этот вопрос, Яниса на корточках обернулась к своим товарищам и со слезами на глазах спросила:

— Тогда скажите мне, зачем люди вообще идут сюда? Почему они добровольно выбирают этот путь? — Яниса покачиваясь встала и выронила меч из своих рук. Тот с грохотом упал на землю, а она все также жалобно и непонимающе продолжила: — Я видела как выглядели их лица. Они были полны отчаяния. Они все точно хотели жить. Так почему…

Эти смятения понимал и сам Амир. Даже он и его товарищи, подчиненные воли башни, перед лицом смерти задумывались с какой целью они вообще пришли сюда. Возможно, лишь в такие моменты они и становились собой.

Подойдя к Янисе, Амир положил руку на ее макушку и прижал ее голову к своей груди. Девушка инстинктивно сразу ухватилась за него и шмыгнула носом, пытаясь хоть немного сдерживать желание плакать. Амир же, смотря на свое отражение в одном из зеркал, холодным тоном отвечал:

— Люди глупы, безрассудны и самоуверенны. Помани у них перед глазами несметными богатствами или возможностью исполнить любое желание, как они тут же решат, что способны достичь вершины. В этом вся причина.

21. Новый шанс

Наступило утро. Несмотря на долгий полноценный сон, из-за сложности вчерашнего дня все тело до сих пор испытывало слабость. Раиф, проснувшись на рассвете от громкого стука в дверь, даже не сразу понял, что с ним происходит и где он находится. Лишь повторный настойчивый стук окончательно пробудил его сознание и заставил быстро вскочить с кровати.

Выбежав в центр комнаты, но так и не добравшись до двери, мальчишка замер и громко воскликнул:

— Кто там?

Спустя секунду по другую сторону двери прозвучал сдержанный женский голос:

— Молодой господин попросил проверить проснулись ли вы.

— Я проснулся, — растерянно отвечал Раиф.

— Тогда, пожалуйста, возьмите свежую одежду с прикроватной полки, переоденьтесь и спуститесь в столовую к завтраку. Молодой и старший господа будут ждать вас в столовой.

— Хорошо!

Раиф крикнул быстро, желая как можно скорее закончить этот внезапный диалог, но только пару секунд спустя он осознал, что «старший господин» в этом доме — это отец Левиона, Клеон Кастор.

Мысль об этом сразу ужаснула. Несмотря на то, что Клеон был отцом его лучшего друга, Раиф практически ни разу не разговаривал с ним. Лишь сухие приветствия и короткие обмены любезностями были привычны ему. На большее сам Раиф бы не решился, все-таки речь шла не просто о разговоре с отцом друга, речь шла о разговоре с командующим одного из рыцарских орденов.

Невольно опустив взгляд на самого себя, Раиф осознал, как выглядел. После всех вчерашних тренировок все его тело было покалечено. Перед сном кто-то из слуг привел его в эту комнату, переодел и помог обработать раны, но спрашивать ничего не стал. Возможно, это и было отличительной особенностью слуг в этом доме — никто не станет доставать тебя с вопросами. Просто дождется, пока ты не успокоишься, и окажет помощь.

Как и было велено, Раиф начал стремительно переодеваться. Собственный внешний вид не позволял ему просто так выйти навстречу столь важному человеку, и лишь благодаря одежде с длинными рукавами, свободным кроем он мог хоть как-то скрыть и бинты, и синяки.

Переоделся он быстро. Сразу же выскочив из комнаты, в которой ему позволили остаться на ночь, Раиф практически добежал до лестницы и спустился на первый этаж.

В доме Касторов было подозрительно тихо. Обычно кто-то из старших братьев и сестер Левиона устраивал шумиху с самого утра, но сейчас здесь будто и не было никого. Лишь когда Раиф добежал до столовой и с шумом распахнул входные двери, он действительно убедился в том, что в этом доме кто-то был. Левион, как и сам его отец, уже сидели за столом и спокойно ожидали своего гостя. Посуда, как и еда, уже была расставлена на столе, а это значило, что ждали только самого гостя.

Раиф, чувствуя вину, еще с порога поклонился и уже было хотел извиниться, как внезапно услышал:

— Присаживайся, все хорошо.

Он резко выпрямился и с легким напряжением посмотрел на Клеона. Рыжеволосый мускулистый мужчина расслабленно сидел во главе стола и внимательно наблюдал за ним. Под таким пристальным взглядом любой бы почувствовал неуверенность, но Раиф, пытаясь перебороть себя, все же сел за стол на против Левиона.

Когда он неловко посмотрел в глаза своего друга, то внезапно понял, что того это даже забавляло. Левион широко и даже как-то хитро улыбался, понимая какой дискомфорт ощущает друг при виде его отца. Со стороны это смотрелось забавно.

Внезапно вспомнив о чем-то, Раиф окинул взглядом стол и только сейчас понял, что на завтраке не хватало остальных членов семьи.

— Гадаешь, куда пропали братья? — спросил Левион, будто по глазам понимая, какой вопрос был у его друга. — Они все разъехались по поручениям вместе со своими отрядами. А сестры поехали в тренировочный лагерь при дворе.

— Вот как…

Внезапный голос Клеона снова вызвал напряжение:

— Левион говорил, что твой брат тоже учился в академии и даже начинал работать при дворе.

Услышав этот вопрос, Раиф неуверенно потянулся к посуде перед собой. Он взял в руки ложку, зачерпнул ею суп и только тогда ответил:

— Да, но в какой-то момент ему пришлось стать главой нашего семейного дела, так что он отказался от службы.

— Как я понимаю, рыцарь из него лучше, чем