К стыду своему, я сообразила, что да. Я так привыкла решать чужие проблемы, и никого не обременять своими, что даже не сообразила попросить девочек. Мне стало стыдно.

— Мариса, прости. Я дура.

— Ты сама говоришь, что мы — команда. И сама не готова нам доверять.

— Я доверяю. Но я не хотела вас утруждать.

Мариса посмотрела на меня, как на дуру.

— Каэтана, а ты учись. Я не спорю из-за Флоренсии, но по другой причине.

— По какой?

— Ты сама научила нас, что нельзя проходить мимо того, кому можно помочь. И ты поступаешь правильно. Но нас ты этого права лишаешь. Мы можем чем-то помочь?

Я задумалась.

— Мариса, пока нам лучше съездить к Бареси. Флоренсия должна убедиться сама и переболеть сама. А еще понять, что самоубийство — не метод решения проблем.

— Каэ… ты думаешь, она сможет…

Я медленно кивнула.

— Мне кажется, сможет. Так что я сейчас вкладываю время не просто в человека — в нашу будущую возможную подругу.

— Я объясню это девочкам.

— Спасибо, Мариса.

Я подумала, что мы действительно становимся командой. И это радует.

Ровно через два дня мы выехали в Сан-Эрмо.

Раэн Риос был чем-то недоволен. Даже не представляю — чем.

Эсса Магали сверкала глазами — сначала, потом перестала валять дурака, оценила мой «серомышиный» вид, круги под глазами у Флоренсии, раэна Риоса — и перестала ревновать супруга. Так… самую чуточку.

Эс Хавьер вел себя подчеркнуто равнодушно. Флоренсия цеплялась за меня так, что пальцы сводило. Я мило улыбалась и читала книгу по землеописанию, время от времени уточняя у раэна Риоса то один, то другой вопрос, и втягивая в дискуссию всех присутствующих.

А в остальном поездка проходила даже скучновато. Жаль, нельзя на драконах — мигом бы долетели! Но нет, придется в почтовой карете тащиться! Нет в жизни счастья!

Хорошо хоть, в карете только мы впятером. Но обстановка все равно получилась напряженная, и когда мы доехали, я вздохнула с облегчением.

Постоялый двор «Розовая вода» принял нас радушно. Пах он действительно розами. Они были во дворе, в вазах, надо полагать, и в номерах тоже…

— Эс, эсса т-Альего, вас не затруднит снять номер для нас с Флоренсией? Один на двоих?

— Конечно, эсса Кордова.

Раэну Риосу досталась улыбка. Мол, все понимаю, но неприлично. Мужчина воспрял и расправил плечи.

— Эсса Кордова, могу ли я узнать о ваших планах?

— Конечно, раэн. Сейчас мы отдохнем, покушаем, поспим, а завтра с утра начнем строить планы, — поделилась я.

— Я загляну к вам с утра, эсса Кордова?

— Буду очень признательна, раэн.

— Да, милый, сними для нас номер, — повисла на эсе Хавьере его супруга. И давай оставим вещи, и заглянем в лавку, мимо которой мы проезжали, я там видела такую милую шляпку…

— Завтра.

— Нет, Хави! Сегодня! Ее же могут купить до завтра!

Я промолчала.

Святой человек. Воистину святой.

Конечно, раэну Риосу я соврала. Кто бы сомневался.

Еще вчера Арчибальдо Бареси было доставлено письмо простого содержания. С просьбой быть там-то и тогда-то и побеседовать с эссой Леви. На то мне и два дня потребовались.

Уговорить эса Хавьера было несложно, а он попросил одного из ребят долететь до города и отдать письмо курьеру. Срочно.

Мы же не будем ждать того же Арчибальдо три дня, а так он как раз получил вчера письмо, наверняка успел поговорить с родителями, и сегодня вечером будет ждать нас, где и сказано. На этой же улице, в трактире неподалеку.

— Каэтана, может, мы отдохнем? И завтра… — ныла Флоренсия.

Я покачала головой.

— Нет. Ты чувствуешь себя плохо, ты переживаешь. Ты не можешь поражать и ослеплять. На моем фоне ты и так выглядишь потрясающе.

— Знаешь что…

— Знаю. Одень синее платье, у тебя в нем глаза вообще потрясающие. И воротник там высокий.

Флоренсия коснулась рукой горла и вздохнула.

— Да…

Девушке повезло, что ей не раздавило трахею, что ей не сломало позвоночник, что не пережало и не порвало сосуды. Но некрасивая ссадина на горле останется надолго. Можно бы обратиться в лазарет, там подлечат быстрее, но и вопросы зададут неприятные. А Флоренсии такое не нужно.

Это будет Скандал с большой буквы. Ее попросту сожрут!

Лучше пока не рисковать. Итак, Арчибальдо.

Единственное, что мы себе позволили — это искупаться. После путешествия в почтовой карете, от нас пахло не розами.

В коридоре никого не было, когда мы вышли из номера. И внизу тоже. Мы набросили на головы капюшоны плащей и покинули «Розовую воду».

— Каэтана, он не один…

Флоренсия свою «любовь» увидела сразу. Равно как и незнакомую эссу рядом с ним.

— Кто это?

— сейчас узнаем, — я подхватила эссу Леви под руку, и мы прошли в трактир. Прошагали к отдельному столику в углу.

Арчибальдо и женщина рядом с ним смотрели а нас одинаково презрительно. И глаза у них были одинаковые. И выражения лиц.

Мать, наверняка.

— Эсса Леви, — процедила тетка в золоте так, словно говорила о новой породе тараканов. — А это ваша прислуга?

— Эсса Кордова, — спокойно отрекомендовалась я. И не удержалась. — Эс Бареси, а носик вам тоже мама вытирает? Когда сопельки?

— Ах ты наглая дрянь! — рыкнула тетка.

Я смерила ее таким же презрительным взглядом.

— Я вам очень сочувствую, эсса Бареси. Узнать, что твой сын повел себя непорядочно по отношению к благородной эссе — уже неприятно. Но понимать, что он даже не может взять на себя ответственность…. Мои соболезнования.

— Ответственность! — эсса по-простому уперла руки в боки. — Да на что вы рассчитываете, потаскушки⁉ Что мой сын женится вот на… этой⁉ Я