— Ирен?

— Джонни уже ушел? — Ирен выглядела почти испуганной.

— Да. — Мэгги села на маленький диванчик рядом со своей тетей и протянула руку, чтобы коснуться ее мягкой, как бумага, щеки.

— Я люблю тебя, Ирен. Не думаю, что достаточно часто этого говорю.

Книга Ирен упала ей на колени, рука потянулась, чтобы накрыть руку Мэгги.

— Я тоже люблю тебя, милая, — пробормотала Ирен, похлопывая по руке, которую Джонни недавно поцеловал. Она почти сразу отвела взгляд, как будто ее что-то беспокоило, но ей не хотелось изливать душу.

Радость, которая переполняла Мэгги всего несколько минут назад, резко отступила, когда она заметила явную печаль в глазах тети.

— Я люблю и его тоже, Ирен, — Мэгги редко называла свою тетю по имени, но сейчас почувствовала в этом необходимость, чтобы донести важность своих слов.

— Да… да… Я знаю, — запинаясь, произнесла Ирен. — Я понимаю Мэгги. Дело не в этом….

— Тогда в чем?

— Мне приснился сон. Я думала, это был сон… — Голос Ирен затих, и Мэгги почувствовала, как ее охватывает холодный ужас.

— Когда я увидела тебя в том платье тем утром, я потеряла дар речи…, но с тех пор не переставала думать об этом.

— О сне? — прошептала Мэгги.

— Это не было сном! — Ирен огрызнулась, отбрасывая руку Мэгги и закрыв лицо своей. Мэгги задрожала от внезапной перемены в своей тете и боялась прикоснуться к ней снова — боялась, что ее прикосновение может быть отвергнуто.

Ирен тяжело дышала, прикрывшись руками, от резких звуков волосы на затылке Мэгги встали дыбом.

— Это была ты! — Ирен испуганно прошипела. — Ты была той девушкой на танцах с Джонни, девушкой, которая советовала избавиться от Роджера. — Она застонала в руки. — Не понимаю, как это могла быть ты. Но ты была там! Я видела твое лицо во сне. На тебе было мое платье! Откуда у тебя мое платье? Я помню это сейчас так ясно, как будто это случилось сегодня, а не пятьдесят три года назад.

Мэгги не могла дышать. Ее сердце бешено колотилось, ей хотелось завыть, как несправедливо заключенному, который знает, что он ходячий мертвец.

— Роджер был так зол! — Ирен поспешила продолжить. — Он разглагольствовал и бушевал из-за тебя в течение нескольких недель, говоря, что ты оскорбила и поставила его в неловкое положение. Как дура, я думала, мне нужно еще больше доказывать свою преданность. В ту ночь я подарила ему свою девственность, думая, что это единственное, что могла сделать, чтобы показать ему, что никуда не уйду. Я сказала Нане, что останусь у Расселов снова, а Кэти и Ширли прикрыли меня… но на самом деле я проводила время с Роджером.

Мэгги поморщилась и почувствовала, как слезы текут по щекам и стекает по носу. Гас сказал ей, что будут непредвиденные последствия, вещи, которые она никогда не сможет предсказать, жизни, которые она неосознанно изменит… или уничтожит навсегда.

— К тому времени, как наступил август, я поняла. Роджер был невыносим, и я его очень боялась. Когда Билли Кинросс умер, а Джонни исчез, я была в ужасе, зная, что во всем виноват Роджер. Билли был так мил со мной, но он погиб — от руки Роджера! Я осознала это, но было слишком поздно. Я забеременела.

— Нет, нет, нет! — Мэгги хотелось закричать. Все было не так! Ирен вышла замуж через несколько лет после окончания средней школы. Она увидела объявление о свадьбе в старых газетах в библиотеке.

— Ребенок родился мертвым. Я когда-нибудь говорила тебе об этом? — Голос Ирен был почти как в трансе, когда она вспомнила о ребенке, который у нее должен был появится. — Он был идеален. Красивый, доношенный маленький мальчик с копной темных волос. Но мертвый, — прошептала она. — Я надеялась и молилась о том, чтобы найти способ освободиться от Роджера. Внезапно у меня это получилось… ценой жизни моего ребенка. Поэтому я осталась. Это было покаянием, моим собственным Вальсом в Чистилище.

— Ты можешь простить меня? — Мучительный шепот Мэгги наполнил комнату, и Ирен встряхнулась, выходя из состояния, похожего на транс, в котором она пребывала. Она уставилась на Мэгги широко раскрытыми голубыми глазами, полными муки.

— Мне нечего прощать, Мэгги, — тихо сказала она, протягивая руку и касаясь потрясенного лица Мэгги.

— Ты боишься меня, — плакала Мэгги, ее голос был едва слышен.

— Я понимаю то, что произошло… по крайней мере, думаю, что понимаю, — тихо ответила Ирен. — Ты исчезла опять… как и говорил Гас. Ты пыталась помочь мне. Я знаю, что…

— Но…

— Мэгги! Ты пыталась помочь мне. Сейчас, — устало сказала она, поднимаясь на ноги, ее спина была согнута, голова склонена от усталости. — Нам нужно выбираться из этого дома.

***

Мэгги не могла заснуть, а если засыпала, то сон был беспокойным с тех пор, как вернулась домой из больницы после пожара. Сны о Джонни и горящих коридорах превратили сон в минное поле, и хотя она отчаянно жаждала облегчения, которое девушка могла получить лишь во сне, обнаружила, что больше не чувствует себя в безопасности даже в собственной комнате.

Может быть, это было потому, что за последние несколько недель она дважды просыпалась и видела Роджера Карлтона, пожилого и полноватого дядю Роджера, сидящего на скамейке и рассматривающего свои старые фотографии. Оба раза она тянулась за очками на прикроватной тумбочке, надевала их на нос и заставляла себя сосредоточиться на деталях комнаты, которая, как она знала, существовала в наши дни, и в которой не было призрачного толстяка. Оба раза Роджер исчез почти сразу, даже не подняв головы.

В ту ночь после разговора с Ирен Мэгги, спотыкаясь, добралась до своей комнаты и погрузилась в крепкий сон. Ирен хотела уехать и поселиться в отеле. Она боялась, что Мэгги исчезнет, если она снова будет спать в доме. Мэгги подумала о том, какие сплетни поползут в маленьком городке, если они с тетей внезапно поселятся в отеле «Апартаменты Ханивилля» прямо на главной улице города. К тому же у Ирен не было денег, чтобы тратить их на номер, когда здесь было четыре совершенно чистых и уютных спальни.

Мэгги была убеждена, что именно разговоры о 1958 году в сочетании с обстановкой в старой комнате Ирен и платьем, которое надела Мэгги, ускорили этот аномальный сдвиг. Она практически перенеслась назад во времени еще до того, как заснула той ночью, и рассказала об этом Ирен.

— Мы должны увезти тебя из этого дома, — снова сказала Ирен, отчаянно заламывая руки, но после недолгих уговоров и заверений Мэгги ее тетя отправилась